«Русскоязычное население объединяет родной язык, то есть русский, и то, что независимо от социально-демографического фона люди следят за медиа российского происхождения. На этом сходства заканчиваются», — отметила Леппик.
Эстонцев родной язык объединяет, а отличают другие признаки, и, по словам Леппик, с русскоязычными такая же история. Их уровень образования, владение эстонским и другими иностранными языками, гражданство, экономическое положение и участие в общественной жизни сильно отличаются. Они отличаются и тем, как и когда приехали в Эстонию, как пережили сложные 1990-е и как приспособились к глобализации, развитию технологий и другим переменам.
В своей работе Леппик изучила способы интеграции русскоязычного населения и то, как на их интеграцию повлиял транснационализм (ситуация, в которой индивид, социальная группа или организация находятся одновременно «здесь и там», в двух разных социальных пространствах и/или повседневных мирах — прим. ред.).
Четыре идеальных типа
Руководствуясь теорией сегментированной интеграции, или идеей о том, что люди попадают в разные сферы общества разными способами, Леппик выделила четыре типа русскоязычных жителей Эстонии, описав их различия. При этом, исследуя медийные привычки, она обнаружила и сходства.
В свете своей работы автор рекомендует в дальнейшем уделять больше внимания именно причинам, мешающим русскоязычному населению участвовать в различных сферах жизни общества.
Мультиактивная космополитическая интегрированная группа
Во-первых, Леппик выделила мультиактивную космополитическую интегрированную группу, которая образует пятую часть русскоязычного населения. В нее входят люди, хорошо интегрированные практически во все социальные сферы и имеющие доступ к различным ресурсам. Они хорошо говорят по-эстонски, большинство имеет эстонское гражданство. Две трети из них родились в Эстонии. Географически они рассеяны по всей стране, то есть треть этой группы не сконцентрирована в Таллинне или Ида-Вирумаа.
«Большую часть группы составляют женщины. По сравнению с другими группами в ней больше представителей молодого поколения. У половины есть высшее образование. Члены этой группы хорошо вовлечены в финансовом плане, они скорее состоятельные, работают на так называемых непыльных должностях», — описала первый тип автор.
Представители этой группы используют разнообразные медиа, то есть их интересуют источники разных стран. «Они критически мыслят и мотивированы формулировать свое собственное мнение», — отметила Леппик. Осведомленность о политических и культурных темах вызывает у членов этой группы двоякие чувства. С одной стороны, они как потребители медиа чувствуют себя скорее уверенно. С другой стороны, разнообразное медийное меню становится для них причиной беспокойства, так как им сложно сделать выводы о контенте.
Что касается транснационализма, то люди этого типа много путешествуют и поддерживают трансграничные связи и посредством медиа. Их транснациональный опыт позволяет им накапливать знания, умения и контакты, которые еще больше укрепляют их позиции в обществе. «То есть в случае этой группы транснационализм и местная интеграция усиливают друг друга», — сообщила Леппик.
Институционально интегрированная группа
Вторую группу автор назвала институционально интегрированной. Представители этой группы составляют треть русскоязычного населения. Им характерны высокое доверие к государственным институтам, их политическая активность высока, они ходят на выборы, как местные, так и парламентские. Большинство имеет гражданство и родились в Эстонии. Эстонским языком по меньшей мере пассивно владеют около 40%. Число мужчин и женщин в группе одинаковое. У 90% есть как минимум среднее образование, у трети — высшее. В этой группе больше пожилых людей и представителей возрастной группы 25-44 года. В финансовом плане у них все скорее хорошо, и они живут в разных уголках Эстонии.
Представители этой группы регулярно следят за новостями, предпочитая местные и международные русскоязычные медиа. Медиа на эстонском языке потребляют скорее нерегулярно. «Геополитический кризис может сподвигнуть эту группу следить за российскими медиаканалами, но толкование контента будет зависеть от местной интегрированности и желания быть лояльными гражданами Эстонии», — охарактеризовала Леппик. В конфликтной ситуации в стремлении этой группы к лояльности может возникнуть напряжение, но из чувства долга они и в таком случае будут следить за новостями.
«Транснационализм институционально интегрированных прежде всего выражается наблюдением за Россией и российскими медиа. Это позволяет им сохранять и развивать свою этнокультурную идентичность», — сообщила автор диссертации. Так как представители этой группы читают и местные новости на русском языке, в случае геополитической напряженности им приходится справляться с идеологически противоречивым материалом. Будучи лояльными гражданами, в вопросах политики они сохраняют нейтральность. По оценке Леппик, транснационализм может препятствовать их политическому самовыражению, а также затуманивать их этнокультурную идентичность.
Этнокультурно интегрированная группа
Третья группа, или этнокультурно интегрированные люди составляют четверть русскоязычного населения. «Эти люди активны на уровне общины и гражданского общества, принимают участие в работе культурных и религиозных объединений, в местных мероприятиях, ощущая солидарность и отождествляя себя с остальными русскоязычными жителями Эстонии», — охарактеризовала группу Леппик.
Половина представителей этой группы религиозна. Кроме того, у них относительно высокое доверие к государственным институтам. В то же время они не участвуют в политической жизни страны, а у большинства нет эстонского гражданства. «Больше половины в этой группе — женщины, две трети — люди старше 45 лет. Они плохо говорят по-эстонски, почти половина из них родилась за пределами Эстонии», — сообщила автор. Более чем у 60% имеется среднее образование, четверть из них — представители рабочего класса, треть — пенсионеры.
По данным Леппик, члены этой группы в основном следят за российскими медиа, за местными новостями — в меньшем объеме. Суть новостей они толкуют в свете того, что являются русскими, своего повседневного опыта, эстонских и российских норм и геополитических знаний. Так как они все же доверяют Эстонскому государству, и это дает им определенное чувство безопасности, они стараются приспособить восприятие от российских медиа к местному контексту.
«Транснационализм этой группы выражается личным трансграничным общением и приверженностью к российским (социальным) медиа. Для членов этой группы также характерна геополитическая верность России», — указала автор работы. Это значит, что опосредованный через медиа транснационализм не помогает этим людям стать более активными гражданами Эстонии, но связывает их с деятельностью местной общины и поддерживает их интегрированность в обществе.
Слабо интегрированная группа
Последнюю группу Леппик охарактеризовала как слабо интегрированную. «Об этой группе известно мало. У них нет интереса или мотивации участвовать в общественной жизни», — констатировала автор. Женщин и мужчин в группе поровну, примерно половина — среднего возраста, большинство имеют российское или неопределенное гражданство. Обладателей серых паспортов в этой группе больше всего. Уровень владения эстонским языком низкий, около 40% членов этой группы родились за пределами Эстонии. Две трети имеют среднее образование, а людей с основным образованием в этой группе больше, чем окончивших вуз. В финансовом плане дела у них идут скорее плохо, безработных в этой группе больше всего.
«Для этой группы медиа играет скорее развлекательную роль, ее представители читают новости нерегулярно или случайно», — сказала Леппик. Недостаточное потребление медиа и невовлеченность в жизнь общества усиливают друг друга. В то же время члены этой группы активно следят за происходящим в социальных сетях, поэтому медиакартинка складывается из предпочтений круга их знакомых.
Социальными медиа подпитывается и транснационализм слабо интегрированных. «Разнообразие общества достигает их благодаря опыту других, и в свете геополитической напряженности они предпочитают не смотреть соответствующий контент», — охарактеризовала Леппик. При этом представители этой группы могут выйти на эстоноязычные медиаканалы именно по совету знакомых в социальных сетях.
Что можно вынести из всего сказанного?
По словам Леппик, исследование показывает, что в вопросе интеграции не стоит грести под одну гребенку все русскоязычное население. Она считает, что необходимо концентрироваться на причинах, мешающих русскоязычному населению участвовать в различных сферах жизни общества. «Стоит учитывать, что в случае определенных видов деятельности необходим государственный капитал, то есть важность языкового обучения никуда не делась», — подытожила Леппик.