В воскресенье, 10 января, избранный президент США Джо Байден объявил о программе помощи компаниям, пострадавшим от пандемии covid-19. В своем выступлении, опубликованном в Твиттере штаба Байдена-Харрис, он заявил:
«В центре нашего внимания будет малый бизнес, который малообеспечен, лишен хороших связей и не по своей вине столкнулся с реальными финансовыми трудностями. Мы будем отдавать приоритет малым предприятиям, которые принадлежат чернокожим, выходцам из Латинской Америки, азиатам, коренным американцам, женщинам, — и, наконец, равному доступу к ресурсам, необходимым для открытия и восстановления».
Идея хорошая, но результат может оказаться самым прискорбным. Политические комментаторы, которым это предложение могло прийтись по вкусу, ответили поразительным молчанием, зато критика посыпалась самая резкая. Помимо прочего, говорилось, что это не что иное, как структурный расизм и дискриминация.
Из многих — единое
Американский аналог нашего национального герба — большая печать, принятая в 1782 году. На ее лицевой стороне изображен знаменитый американский орел, который держит в клюве ленту с девизом: E pluribus unum или «Из многих — единое». Из пестрой толпы иммигрантов в Америку получилась единая нация. США нередко называют «плавильным котлом», и за этим выражением стоит та же идея.
.svg){kind=link}
Но эту точку зрения разделяют не все. В августе 2017 года в Шарлоттсвилле, штат Виргиния, прошел нашумевший митинг. Неонацисты и другие расисты устроили факельное шествие, скандируя «кровь и почва» — это сознательная отсылка к немецким нацистам с их Blut und Boden.
Сенатор-республиканец Бен Сасс (Ben Sass) твитнул тогда, что этим людям невдомек, что такое Америка. Американская нация и национализм строятся на единстве по выбору — к которому можно присоединиться — и потому отвергают общность кровных уз или почвы. И можно добавить, что демонстрантам из Шарлоттсвилля это весьма кстати, потому что если их лозунги довести до логического конца, им самим бы пришлось оставить Америку аборигенам и вернуться в Европу.
Протестантская трудовая этика
Идею плавильного котла многие понимают превратно. Это отнюдь не означает, что американская культура представляет собой смесь всех прибывших культур. Наоборот, основу американской культуры заложили первопоселенцы, а затем в нее влились другие колонисты и переселенцы. Разумеется, более поздние иммигранты тоже повлияли на американскую культуру. Освобожденные африканские рабы, скандинавы, немцы, ирландцы, итальянцы, испанцы, евреи, китайцы и японцы — все они сыграли в развитии страны важную роль. Но основу заложили англоязычные протестанты. Даже на немцев и католиков поначалу глядели с подозрением.
Из Европы эти иммигранты — главным образом английские и шотландские пуритане — привезли с собой протестантскую трудовую этику. А Мартин Лютер учил, что единственный способ уберечься от греха — это вставать утром рано, много и тяжело работать и отказаться от роскоши и изобилия. Лютер боролся с грехом, но, как установил Макс Вебер (Max Weber) в своей классической работе «Протестантская этика и дух капитализма», оказалось, что в Германии конца XIX века протестанты зарабатывали гораздо лучше католиков и жили зажиточнее. Это не так уж и удивительно, ведь ты заработаешь больше, если работаешь больше и живешь по-спартански. К тому же у тебя останутся свободные деньги, которые можно будет вложить в дело.
Расизм и антирасизм идут рука об руку
У расистов и так называемых «антирасистов» на самом деле одна и та же идеология и повестка, и ничто не показывает это c такой ясностью, как протестантская рабочая этика. Процветание и культура США тесно с нею связаны, но классические белые расисты заключают, что причиной тому — их белая кожа. И поэтому современные исследователи так называемой «белизны» рассматривают протестантскую трудовую этику как часть белой культуры, которая противопоставляется черной культуре.
И то и другое — чушь собачья, с той лишь разницей, что расисты более-менее изгнаны из нашего общества, а ученые исследователи «белизны» получают жирные правительственные гранты, чтобы говорить то же самое. Фрэнсис Фукуяма в своей книге «Идентичность» (2018) показал, что цвет кожи тут ни при чем:
«Опыт показал, что американцы работают намного усерднее многих других народов — может, и не так усердно, как многие азиаты, но определенно усерднее многих европейцев. Исторические корни этой трудовой этики, несомненно, кроются в пуританстве первопоселенцев, но кто усерднее всего трудится в современной Америке? Вероятнее всего, это корейский хозяин продуктовой лавки, таксист-эфиоп или садовник-мексиканец, а не рантье англо-протестантского происхождения, живущий на дивиденды в своем загородном клубе. Хотя мы можем отдавать должное историческим корням этой культуры, мы также должны понимать, что она отделилась от своих этнорелигиозных корней и стала достоянием всех американцев».
Потребовалось время, чтобы эта культура стала всеобщим достоянием. Когда писалась американская конституция, начинающаяся словами «Мы, народ», подразумевались лишь белые собственники. Женщины, бездомные, чернокожие и аборигены не считались.
Из единого — многое
Борьба за их права была долгой, и за это время приключилось немало несправедливостей. Именно их Джо Байден и надеется исправить, выделяя деньги бизнесменам в зависимости от цвета кожи, этнической принадлежности или пола. Но это опасный путь. Он подтачивает идею равенства всех перед законом.
Камала Харрис заявила во всеуслышание, что под равенством имеет в виду не равные возможности, а одинаковый результат. Действительно, некоторым людям нужно помогать немного больше, чем другим, но, если результат должен быть одинаковым — независимо от затраченных усилий и принесенных жертв, — это означает, что больше нет стимула стараться. А еще получается, что, обуславливая помощь некими условными недостатками, вы их лишь усугубляете, потому что даете возможность на них заработать.
А еще вы сеете зависть и ненависть к тем, кому хотите помочь. Вы противопоставляете одну группу другой и оцениваете людей по тому, на что они никак не могут повлиять, — например, по цвету кожи и полу. Эта разновидность политики идентичности представляет собой гремучую смесь и бомбу замедленного действия — и в конечном счете грозит уничтожить все лучшее в американском обществе. Таким образом, девизом будущего может стать «Из единого — многое».
Дан Корн — шведский художник, писатель, фотограф и участник общественных дебатов. Консерватор, сотрудник аналитического центра Oikos, основанного шведским демократом Маттиасом Карлссоном.