Когда Дональд Трамп стал президентом Соединенных Штатов, он пообещал изменить американскую политику в отношении России, и он это сделал. Он отказывался называть Соединенные Штаты страной, которая в моральном отношении стоит выше России. Он с восхищением отзывался о Владимире Путине.
Трамп воздерживался от того, чтобы продвигать демократию в России — как и в других частях мира, — и эффективнее всего он это делал, ставя под сомнение демократическую репутацию Соединенных Штатов внутри собственной страны. Выражая свой энтузиазм в связи с Брекситом и свое пренебрежение к Евросоюзу, Трамп давал понять, что будущее направление международной политики будет определяться не принципом верховенства закона и не компромиссами между открытыми обществами, а неким вариантом авторитарного национализма. В глазах Трампа канцлер Германии Ангела Меркель была изгоем, а Путин — смелым первопроходцем.
Спустя три дня после того, как Трамп покинул пост американского президента, в России произошел взрыв. Сумев пережить отравление, влиятельный российский оппозиционер Алексей Навальный восстанавливал здоровье в Германии, где он, должно быть, заканчивал работу над видео, в котором рассказывается о невероятном — и невероятно вульгарном — богатстве самого Путина и его соратников. Это видео появилось в сети вскоре после возвращения Навального в Россию — возвращения, которое обернулось для него арестом, о чем он знал заранее. Это видео и арест Навального спровоцировали волну масштабных протестов, которые развеяли как минимум два мифа о Путине, выставив его скорее как вора, нежели как маэстро геополитики, и скорее как ленивого политика, нежели как неуязвимого царя. Протесты продемонстрировали, что влияние Путина на молодежь (или, возможно, на жителей столицы) не может сравниться с влиянием Навального.
Возрождение сильной продемократической оппозиции Путину после четырех лет президентства Дональда Трампа указывает на важный аспект в российско-американских отношениях. Соединенные Штаты — вовсе не хвост, который виляет российской собакой. (Кто-то может добавить, что избрание Байдена в 2020 году показывает, что Россия не является хвостом, который виляет американской собакой). Соединенные Штаты — это вовсе не ключевой ориентир в российской политике. Промоутеры демократии в администрации Обамы не поняли российскую демократию. Промоутеры автократии в администрации Трампа не поняли бесперебойно функционирующую российскую автократию. Эта реальность должна внушить администрации Байдена некоторое смирение или же заставить ее признать, что внутренняя политика России находится в руках россиян. В центре политики администрации Байдена должны быть внешнеполитические последствия дуэли Путина и Навального, и одним из наиболее вероятных следствий этого столкновения, вполне вероятно, станет ухудшение российско-американских отношений.
Навальному предстоит пройти тяжелый путь. В России его считают честным человеком, представителем постсоветского поколения (как и президента Украины Владимира Зеленского) и блестящим журналистом, проводящим расследования. Его разоблачающие видео, специально скроенные под социальные сети, демонстрируют коррумпированность и убогость Путина и его приспешников — россияне знают об этом и без Навального, но он не дает им возможности об этом забыть. Однако Навальный не возглавляет никакого реального движения, и у власти в стране его хотят видеть далеко не все, кто смотрит его разоблачающие видео. Еще меньше россиян хотят видеть силовое свержение путинского правительства Навальным или кем-либо еще. Сильнее всего Навальный задевает путинское эго.
Возможно, Путин придет к выводу, что Навальный — это, в сущности, внутренняя проблема. Если это так, Путин не станет перестраивать свою внешнюю политику из-за Навального. Если те проблемы, которые возникнут после публикации видео и ареста Навального, заставят Путина изменить курс, вряд ли он изменит его в сторону примирения с Западом. Путин скорее ужесточит свою позицию в отношении Украины и Белоруссии, отчасти чтобы помешать россиянам увидеть в этих странах примеры успеха Запада, а отчасти чтобы не показать слабость России Вашингтону, Берлину и (немного по другим причинам) Пекину. Украина дает Путину мало пространства для маневров. Между тем Белоруссия может стать тем местом, где в ближайшие год или два будет разворачиваться противостояние России и Запада.
У администрации Байдена есть все права на то, чтобы поддерживать демократические ценности по всему миру. Она может заявлять о своей поддержке свободных выборов в России, просить справедливого суда над Навальным и настаивать на праве россиян выражать протест без вмешательства полиции. Однако администрации Байдена необходимо тщательно следить за своей собственной риторикой, чтобы не создавалось впечатление, будто Соединенные Штаты способны гарантировать права россиянам, чего, разумеется, они не могут сделать. И она не должна открыто поддерживать Навального, потому что нет эффективного способа сделать это, не прибегая к логике смены режима. В 2021 году Россия является такой же ядерной державой, какой она была накануне Карибского ракетного кризиса.
Что еще важнее, администрация Байдена должна мыслить стратегически в отношении Украины и Белоруссии. На Украине она должна поддержать те реформы, над которыми вице-президент Байден работал с 2014 по 2016 год. Однако будет глупо рассматривать Украину как некий инструмент демократии, который можно будет использовать для освобождения России от авторитарного режима. Это заставит Путина еще больше дестабилизировать Украину — вероятно, передвинув линию соприкосновения российских и украинских вооруженных сил на запад или применив кибероружие или какие-то другие инструменты для того, чтобы свергнуть украинское правительство. После ожесточенных боев 2014 года в этом регионе установился очень хрупкий порядок. Он разочаровывающе неидеален. Однако он все равно является более предпочтительным вариантом по сравнению со всеми теми бедами, которые Россия может навлечь на Украину.
Администрация Байдена должна быть готова к тому, что Россия начнет действовать в Белоруссии. Вероятность того, что в Белоруссии появится лидер, легитимность которого Запад будет готов признать и чья кандидатура удовлетворит Путина, крайне мала. Возможно, Лукашенко сумеет выкарабкаться. Если не сумеет, Путин может взять инициативу в свои руки, поставить во главе Белоруссии свою марионетку и начать процесс формальной интеграции Белоруссии в состав России. Этот сценарий необходимо немедленно и подробно обсудить в Вашингтоне, в НАТО и с союзниками Соединенных Штатов в Европе. Президент Байден уже отверг идею перезагрузки отношений с Россией: российские и американские дипломаты не смогут договориться, если в Белоруссии возникнет кризис, и ни та, ни другая сторона не хотят воевать. В эти нестабильные времена Запад может улучшить свои позиции, лишив Путина одного из главных преимуществ, которое он приобрел на Украине в 2014 году, — не военного, а психологического преимущества. Это был элемент неожиданности.
Майкл Киммидж — профессор и глава факультета истории Католического университета Америки.