Я стою в пропотевшей медицинской маске в толпе в аэропорту «Внуково» и знаю наверняка лишь одно: сегодня я с Навальным не встречусь.
По расписанию его самолет скоро приземлится во Внукове — поэтому мы стоим и ждем его. Кроме меня, здесь еще сотня других журналистов и, наверное, около тысячи сторонников Навального. Большинство не смогли позволить себе купить авиабилет, чтобы их впустили в аэропорт, поэтому люди стоят и ждут снаружи, на 20-градусном морозе.
Но нет ни малейшего шанса, что российские власти позволят ему здесь приземлиться. Как раз потому, что речь идет об Алексее Навальном. Это имя Путин никогда не произносит, но оно причиняет ему больше головной боли, чем какой-либо еще противник.
Когда Навальный должен где-то выступить или прилететь куда-то на самолете, всегда происходит одно и то же. Власти пытаются разными способами остановить его. А он безошибочно обводит их вокруг пальца. Как будто на сцене в театре раз за разом все время разыгрывают одну и ту же сцену, и никогда она не заканчивается в пользу Кремля. Ничего удивительного, что власти так нервничают.
Один мой русский приятель убежден, что в ближайшем окружении Путина у Навального должен быть какой-то тайный сторонник. Иного объяснения тому, что Кремль раз за разом подпиливает сук, на котором сам же сидит, быть не может, говорит он.
Но более вероятное объяснения заключается в том, что Кремль просто-напросто не знает, что делать. Власти ни разу не сталкивались с человеком, подобным Навальному, — человеком, которого нельзя заставить замолчать, нельзя остановить и даже нельзя отравить.
Они посадили в тюрьму его брата. Они плеснули ему в лицо зеленкой, из-за чего он стал хуже видеть правым глазом. Они преследуют его детей по дороге в школу. В конце концов они подложили нервно-паралитический яд «Новичок» ему в нижнее белье.
Но он вновь и вновь поднимается, словно русская кукла с круглым дном под названием неваляшка. Можно ее опрокинуть, можно уронить на пол — но она все равно неизбежно примет вертикальное положение.
В конце августа 2020 года Навальный пережил покушение на свою жизнь с помощью запрещенного нервно-паралитического яда «Новичок». После этого он разоблачил тех, кто отравил его (российская служба безопасности ФСБ), вернулся в Россию и позволил взять себя под стражу — только для того, чтобы уже из тюрьмы опубликовать разоблачение о том, что у Путина на берегу Черного моря есть вилла стоимостью в миллиарды рублей с собственными «аквадискотекой», казино, церковью и подземным хоккейным стадионом.
От того, что российский президент все это отрицает, ситуация для Кремля легче не становится. Наоборот, она становится даже хуже. Навальный вынудил Путина отреагировать на это неприятное разоблачение. Это он, а не Путин, рулит ситуацией.
К настоящему моменту видеоролик на Ютубе просмотрели более 106 миллионов раз. Старый товарищ Путина по дзюдо Аркадий Ротенберг заявил, что дворец принадлежит ему и что это будущий отель. После этого лояльную Кремлю прессу пустили в здание, чтобы она снимала сюжеты с голыми стенами и кучами мешков с бетоном. По словам Навального, перестройка связана с тем, что в здании возникли большие проблемы с плесенью.
«Ему мало засунуть голову в пасть льва, он еще и за усы его дергает. Он нормальный вообще?»
Аббас Галлямов, политический консультант и бывший спичрайтер Кремля, сам отвечает на свой риторический вопрос: «Навальный не нормальный. Он политический киборг».
Российский писатель Борис Акунин еще в 2012 году написал, что изучает Навального так же, как профессор Преображенский изучал пса Шарика в булгаковском «Собачьем сердце».
«Я всё приглядывался к молодому политику, думая, подобно булгаковскому Шарику, что „эту сову надо разъяснить"», — написал Акунин в своем блоге.
Пес Шарик превращается в человека в результате операции, проведенной профессором Преображенским: он снабдил пса человеческим гипофизом и яичками.
Акунин не единственный в России, кто прибегает к необычным метафорам, когда нужно описать Навального. Популярный российский автор Михаил Зыгарь в книге «Вся кремлевская рать» называет Навального инопланетянином. «На первый взгляд он выглядит как обычный человек, вы даже можете нечаянно подумать, что он и есть обычный человек — он ходит по улицам, ездит в метро, заходит в магазины, словом, делает все то, что делают обычные люди и не делают российские высшие госчиновники или суперзвезды. Но это только видимость. На самом деле Навальный — политик. Почти все, что он делает, он делает неслучайно», — написал Зыгарь в 2015 году.
Все эксперты едины: Навальный — уникум. В то же время большое достижение Навального в том, что сторонникам легко его понять.
«Не врать и не воровать. Можно ли выразиться проще?» — говорит легендарный польский диссидент Адам Михник. Он лично знает Навального, они вместе выпустили книгу.
Когда мне самой как журналисту приходилось иметь дело с Навальным, у меня возникало немало трудностей. Навальный не тот человек, кому нужны журналисты. Он давно понял, как именно ему нужно продвигать свои идеи именно в том виде, в котором он сам хочет, — через собственные платформы. С помощью канала на Ютубе, с помощью блога, аккаунтов в Твиттере и Инстаграме.
Когда Навальный в 2013 году баллотировался на выборах мэра Москвы, нам, журналистам, просто невозможно было заранее узнать, где именно он будет выступать. Это держалось в тайне до последнего, чтобы власти не могли помешать предвыборной встрече с помощью государственной противопожарной службы, сообщений о предполагаемой взрывчатке или прорыва труб. Мы мотались по всему городу, чтобы хотя бы получить представление о предвыборной работе Навального.
Речь шла не только о том, чтобы скрыть информацию от властей. Навальный вообще предпочитает, чтобы на мероприятиях присутствовали представители только его собственных медийных организаций, за исключением нескольких избранных независимых СМИ. Иногда он дает интервью крупным европейским и американским газетам, но вообще-то иностранная пресса его совершенно не интересует. Арена Навального — Россия. Он знает, что требуется, чтобы выиграть выборы, и появляться в иностранной прессе для этого необязательно. Самое важное — это Россия.
Аббас Галлямов называет его «самым эффективным» политиком России.
«Все, что Навальный делает, касается максимизации его политических преимуществ. Он готов это делать даже за счет себя, как мы увидели, например, когда он решил вернуться в Россию. В России нет оппозиционного политика настолько же эффективного, как он. Он постоянно ищет новых избирателей, и он точно знает, какие шаги будут иметь максимальный эффект. Например, видеоролик о дворце Путина он мог выложить, пока был в безопасности в Германии. Но это было бы менее эффективно. Сначала он вернулся в Россию, чтобы добиться максимального возможного эффекта».
Но вернемся в толпу во Внукове. Внезапно в гуще людей я замечаю знакомое лицо — это Ирина Фатьянова, руководитель штаба Навального в Санкт-Петербурге. Глаза у нее красные, а волосы всклокоченные, но зато она сияет от счастья. Она заказала три разных билета на поезд, чтобы запутать полицию и суметь добраться из Санкт-Петербурга в Москву.
«Сначала меня задержали вчера вечером, когда я должна была сесть на ночной поезд. Потом я купила билет на поезд, который уходил на следующий день, в 11. За десять минут до отправления утреннего поезда в 6:50 я купила билеты прямо на станции. До последней минуты, пока поезд не двинулся, я сидела в напряжении и ждала, что меня снова схватят», — рассказала она.
Она смертельно устала, но в очень хорошем настроении. «Совершенно невероятно, что я могу присутствовать здесь сейчас. Это особенный случай. Быть рядом, когда Алексей вернется домой».
Фатьянова даже никогда не встречалась с Навальным лично. Ее нанял на работу его ближайший партнер Леонид Волков, для чего ей пришлось пройти жесточайший отбор. Когда я осенью запросила в Санкт-Петербурге разрешения взять у нее интервью, прошел почти месяц, прежде чем у нее нашлось время на встречу со мной. В преддверии муниципальных выборов она была занята сбором материалов о губернаторе Ленинградской области Александре Дрозденко и его роскошной собственности в Ницце.
Навальный — человек, который притягивает к себе таланты, творческих людей, готовых отдать ему все. Один из них — лучший информационный аналитик России Георгий Альбуров. Это он стоит за двумя крупнейшими разоблачениями Навального: о роскошной недвижимости Дмитрия Медведева под Курском и о дворце стоимостью в миллиарды, который, согласно расследованию команды Навального, близкие друзья построили для Путина. Альбурову с третьей попытки удалось снять путинский дворец в Геленджике с помощью дрона. Такого материала до сих пор не удавалось собирать ни одному журналисту — ни российскому, ни иностранному.
Ирина Фатьянова говорит, что никогда не получает никаких приказов сверху. Она знает, что делать, и без инструкций. Профессиональная команда не только помогла Навальному стать самым эффективным политиком России. Именно благодаря его сотрудникам удалось обнаружить следы нервно-паралитического яда «Новичок» в его номере в отеле в Томске. Пока Навальный лежал в коме, они уговорили персонал отеля открыть комнату и собрать все предметы, которые только можно было унести.
Если сравнить Путина с Навальным, то главная разница будет в том, что команде Навального никакой начальник не нужен. У Путина же нет команды, у него — лишь подчиненные, которые действуют только по его приказу.
Сейчас Навальный сидит в тюрьме, но его команда продолжает работать самостоятельно, например, призывает народ выходить на демонстрации против путинского режима. Власти начали судебный процесс против Навального, чтобы превратить прежний условный срок за растрату средств в реальное тюремное заключение на 3,5 года. И это несмотря на то, что Совет Европы еще в 2017 году объявил решение суда неправомерным. У обвинений нет оснований.
Однако вот вопрос, которым сейчас задаются все на Западе: кто же такой Навальный на самом деле? Почему он не отречется от старого видео, в котором сравнивает кавказских мигрантов с насекомыми-вредителями? Почему он с 2007 по 2011 каждый год участвовал в националистическом «Русском марше»? Почему он требует, чтобы каждый российский гражданин имел право носить оружие? Почему он полагает, что русское православие нужно считать главной религией России, а Русской православной церкви — обеспечить особое положение?
Я сама видела, как Навальный стоял на сцене и со сжатым кулаком скандировал «Слава России». Это было в 2011 году, когда он в последний раз участвовал в «Русском марше». С тех пор он туда не ходит. Его главная тема теперь не миграция, а борьба с коррупцией. Но в диалоге с Борисом Акуниным в 2015 году он продолжал настаивать на праве носить оружие и утверждал, что совершенно естественно желать, чтобы Россия стала больше.
Польский диссидент Адам Михник, один из основателей движения «Солидарность», в 2015 году три дня общался с Алексеем Навальным. В результате их диалоги стали книгой «Михник. Навальный. Диалоги». В интервью независимому каналу «Дождь» Михник сказал, что люди вроде Навального внушают ему оптимизм в том, что касается России.
«В нем я вижу ту прекрасную Россию, которую полюбил много лет назад благодаря диссидентам, благодаря тому, что писали Сахаров и Володя Буковский в своей биографии. Это были те храбрые россияне, которые всегда были для меня знаком надежды. Россия европейская, свободная, толерантная открытая Россия существует, вот где моя надежда. А Навальный — на сегодня это икона этой России», — сказал Михник каналу «Дождь».
Михник всю свою жизнь боролся против коммунистического гнета, а потом — против правого популизма нынешнего польского правительства. Навальный — человек, который, с одной стороны, демонстрирует мужество диссидентов советских времен, но, с другой стороны, периодически высказывается в духе правого популизма. Я позвонила Михнику в Варшаву, чтоб поинтересоваться, не коробит ли его националистическая сторона Навального.
«Сам Навальный не великорусский националист. Но вокруг него такие люди есть — те, кто считает, что совершенно незачем интегрироваться с Западом. Они хотят, чтобы Россия шла своим особым путем. В Навальном я этого не нашел. Но, конечно, он русский патриот, который знает свое общество», — говорит Михник.
«Люди ему доверяют. Навальный знает русское общество, как знал его Ельцин. Ельцин понимал разницу между народом и интеллигенцией. Он мог выйти к людям и сказать: „Россияне! Я один из вас, я понимаю вас!" Навальный тоже так может. Он православный верующий, но он не фундаменталист», — сказал Михник.
На самом деле у Навального очень много граней. С одной стороны, он либеральный, прозападный, современный политик, который считает НАТО союзником, а не врагом. С другой стороны, он — классический империалист, который хочет, чтобы Россия была большой и сильной. Например, он бы не отдал Крым Украине, если бы стал президентом.
«Крым — это бутерброд с колбасой, что ли, чтобы его туда-сюда возвращать? Вот я так не считаю…» — сказал он в интервью «Эху Москвы» в 2014 году.
Правда, потом Навальный все-таки говорил, что аннексия Крыма была незаконной. Он предлагает провести новый референдум, чтобы народ смог высказать свое мнение.
В диалоге с Акуниным он открыто утверждает: «Каждый хочет, чтобы его страна была больше, богаче, сильнее. Это нормально, я тоже этого хочу».
Российский аналитик Дмитрий Орешкин, возглавляющий аналитическую группу «Меркатор», считает, что Навальный во многих отношениях мыслит так же, как большинство в России. «Чем больше территория, тем лучше. Это широко распространенная в России позиция. Навальный — политик, его мнение должно совпадать с мнением большинства».
Также важно, что Навальный действительно хочет победить на выборах. И Адам Михник это понимает.
«Навального не следует сравнивать с Борисом Ельциным, но в одном отношении он на Ельцина похож: Ельцин чувствовал Россию, у него было какое-то животное понимание того, как надо выступать перед народом. У него был политический инстинкт. Все мои друзья в России — писатели, журналисты, московские диссиденты, которые устраивают дебаты на кухнях. Навальный не такой. Он умен, но он не часть московской интеллигенции. Он хорошо понимает толпу».
«Я действительно [со своей религией] знаком меньше, чем хотелось бы, работаю над этим. Не думаю, что мою религиозность можно конвертировать в политический капитал — это будет выглядеть просто смешно. Я её не выпячиваю и не прячу, какая есть, такая есть. Я верую, мне нравится быть христианином и православным, мне нравится ощущать себя частью чего-то большого и общего. Нравится, что есть специальная этика и самоограничения…. Прекрасно, что в Татарии и Башкирии есть выходные, связанные с исламскими праздниками. Однако мы не должны отрицать очевидное: религия России — православное христианство. Ещё раз: никакой дискриминации это, в принципе, предполагать не может. Ограничение представителей других конфессий или атеистов должно неотвратимо преследоваться по закону», — написал он Борису Акунину в 2015 году.
Трудно выставить Навального расистом. Он никогда не отказывался от своих прежних высказываний о насекомых-вредителях, но ничто в той политике, которую он сегодня ведет, не строится на расизме или гомофобии. Он был одним из крайне немногих российских политиков, поддержавших движение Black Lives Matter. Навальный считает, что гомосексуалам нужно позволить регистрировать отношения, он хочет отменить закон, запрещающий так называемую «гей-пропаганду». «Такой вещи, как гей-пропаганда, не существует», — сказал он независимой газете РБК в 2016 году.
Его политический идеал — Нельсон Мандела, который, в отличие от него самого, был политиком, способным объединять разные группы. Также Навальный однажды сказал, что лучшим политиком в мире был Иисус Христос.
Что совсем нехарактерно для российских политиков, он открыто поддерживает Грету Тунберг (Greta Thunberg), которой посвятил в 2019 году целую трансляцию на своем канале в Ютубе. Во-первых, он объяснил, что она — самостоятельная активистка, а вовсе не так называемый пиар-проект, как считают многие в России. Во-вторых, он затронул табу — отношение к людям с функциональными особенностями. В России по-прежнему многие не скрывают, что смотрят на людей с подобными диагнозами презрительно и свысока.
Навальный назвал заявления, что слушать человека с аутизмом не нужно, самым постыдным моментом в российских спорах о Грете Тунберг. По его словам, многие считают, что нельзя воспринимать всерьез людей с ограниченными возможностями, а это признак глобальной отсталости.
От этих слов меня бросает в дрожь. В некоторых отношениях у Навального традиционные для России взгляды, в других он удивительно современен. Иногда он оппортунист, а иногда идет против течения, и никак нельзя усомниться в его искренности. В случае с Гретой Тунберг это особенно очевидно, ведь в России ее ненавидят и высмеивают буквально все — как националисты, так и либералы. Но Навальный инстинктивно ее понимает и не боится этого сказать, хотя знает, что такая позиция непопулярна.
По словам российского аналитика Дениса Вагнера-Кузнецова, понять Навального на самом деле просто. Точно так же, как в борцах за демократию на Украине и во многих других восточноевропейских странах, в Навальном сочетаются либеральная, проевропейская идеология и национализм в виде национальной гордости.
«Но у [наших] либералов не хватило ума взять на вооружение именно такой дискурс: считалось „неприличным" педалировать национальный вопрос. В результате у нас сложилась парадоксальная ситуация: в то время как либеральная модернизация в Восточной Европе опиралась на мощную подпитку националистических сил, у нас эти силы оказались жестко разведены по разным углам политической жизни, вплоть до полной нерукопожатности. А Навальный балансирует между националистами и либералами», — написал Вагнер-Кузнецов у себя в блоге.
Российский политолог Дмитрий Орешкин сказал Dagens Nyheter, что Навальный может стать для России хорошим президентом — через десять лет.
«Не дай бог, он окажется президентом сейчас! Он быстро стал бы авторитарным, переделал бы все, никого не слушая. А лет через десять он уже успеет созреть. Ничего странного, что люди его любят — он умный и смелый, у него прекрасная жена, он вызывает симпатию. Он современный и при этом империалист. И по-другому никак не может быть. Ленин и Сталин большую часть XX века пихали Россию в сторону Азии, лишь в 1990-х мы сделали шаг назад, к Европе. Навальный — часть того, что есть Россия».