Этот институт пострадал от кризиса отречения от престола и от последствий гибели принцессы Дианы Уэльской, но тем не менее смог выжить. Однако он получил сильный удар и зашатался после выхода в эфир интервью (в прайм-тайм на одном из американских телеканалов), продолжавшегося два часа. В ходе этой телепрограммы внук королевы с супругой совершенно ясно дали понять, что быть членом британской королевской семьи в XXI веке — отнюдь не волшебная сказка.
Прозвучавшее утверждение о расизме будет иметь долговременные последствия. Никакие усилия Букингемского дворца не смогут стереть его из коллективной памяти. Вот суть этого обвинения: когда Меган была беременна Арчи, один из родственников Гарри спросил его: «Насколько темным может быть цвет кожи младенца?» В беседы с Опрой Гарри сказал, что этот разговор был «неприятным» и что он был «немного шокирован».
По словам Меган и Гарри, если раскрыть, кто именно из членов королевской семьи задал этот вопрос, это токсично подействует на институт, который предоставляет конституционного главу государства мультикультурному Соединенному Королевству и 15 другим странам. Столь же разрушительной может оказаться и обида Гарри в связи с тем, что никто из членов семьи не пришел к нему на помощь и не назвал расистскими некоторые публикации в средствах массовой информации, после того как было объявлено о его отношениях с Меган.
После интервью Опры список обвинений в адрес дома Виндзоров будет весьма длинным. Как считает Меган, этот древний институт преподал самому себе болезненные уроки. Но это ничему его не научило. Призрак Дианы ощущался на протяжении всего интервью, ведь там присутствовал сын погибшей герцогини. По словам Меган, у принцессы были проблемы с психическим здоровьем, когда она вышла замуж за принца и больше не получала никакой помощи, у нее стали возникать мысли о самоубийстве.
Кроме того, сам Гарри был брошен на произвол судьбы: собственный отец перестал отвечать на его телефонные звонки. Единственным человеком, оставшимся относительно незатронутым, оказалась сама королева. Конечно, она — глава семьи, подвергшейся столь резкой критике в ходе этого интервью, но это вопрос второстепенный.
Столь односторонняя картина «мегсита» возмутит всех, кто настаивает, что Меган, новейшему члену семьи Виндзоров, на самом деле помогали приспособиться к королевской роли. Однако их голоса не могут заглушить голос аудитории Опры Уинфри.
Поразительна наивность Меган относительно ситуации, в которой она оказалась, выйдя замуж. Очевидно, что Гарри не смог должным образом ее подготовить. Лишь Ферги — Сара Фергюсон — пришла на помощь Меган и показала ей перед личной встречей с бабушкой мужа, как делать реверанс.
Скорее всего, для Гарри и Меган это интервью — своего рода катарсис. Они больше не «в ловушке монархической системы» — они смогли с фланга обойти британскую прессу, свели счеты, а также представили оптимистическую картину своего будущего.
Что касается ближайшего будущего самих Виндзоров, которых Гарри и Меган оставили в прошлом, то оно выглядит менее радужным. Члены королевской семьи очень надеются, что, как это было в 1936-м и в 1997 годах, смогут восстановиться и вновь внушить миру собственное понимание долга. Однако институт британской монархии, несомненно, пострадал от этого интервью.
Республиканцы надеются, что его воздействие будет продолжительным. Монархисты молятся, чтобы его влияние оказалось краткосрочным.