Когда политик Либеральной партии Фредрик Мальм (Fredrik Malm) заинтересовался историей своей семьи, он немало узнал о грязном прошлом шведских левых. Это история о том, как Стокгольм стал центром одной из величайших афер в истории, о шпионской организации Сталина в шведской провинции и о том, как социал-демократическое правительство пригрело большевиков. Оказалось, что прадед Мальма был одним из тайных агентов советского коммунизма в Швеции.
Он создал в Швеции советскую шпионскую организацию со щупальцами по всей стране. В то же время он занимал высокие посты в Коммунистической партии Швеции, с тех пор как она откололась от социал-демократов и до конца 1950-х годов — и десятилетиями заведовал их финансами. Но до недавнего времени о нем почти ничего не писали.
Исключение — полиция безопасности: там досье прадеда Мальма разрослось настолько, что увезти его можно разве что на тачке.
История Эйнара Крусе (Einar Kruse) была практически никому не известна, пока его правнук, депутат-либерал Фредрик Мальм, не увлекся генеалогией. Книга Мальма «Нафтасиндикат» посвящена главным образом Эйнару Крусе. Заодно там рассказывается, как Швеция помогала Советскому Союзу после Октябрьского переворота.
После прихода к власти большевиков в 1917 году коммунисты развернули обширное государственное строительство. Все имущество национализировали. Иностранную собственность конфисковали. В стране бушевала гражданская война. Экономика была подорвана. Коммунистам позарез нужна была валюта.
Опустошив золотой запас, осушив банки, разграбив население, разрушив церкви, уничтожив дворянство и очистив царский дворец от золота, серебра, драгоценных камней и предметов искусства, большевики смогли профинансировать продолжение революции.
Но мало кто хотел иметь дело с их кровавыми деньгами. Внешний мир устроил большевикам блокаду. И тогда лед сломала Швеция.
Историки назвали этот процесс крупнейшим отмыванием денег в истории. Тонны украденного золота шли в Стокгольм, где его переплавляли в новые слитки и перепродавали. Выручка возвращалась через курьерскую сеть — зачастую с участием шведских социалистов — и большевики на эти деньги выплачивали зарплаты и содержали Красную Армию.
Центром аферы стал банк Svenska ekonomiaktiebolaget. Его основатель Улоф Ашберг (Olof Aschberg) был ярым социалистом, близким другом и личным покровителем лидера партии социал-демократов Яльмара Брантинга (Hjalmar Branting), который к тому времени недавно стал премьер-министром. Двое детей Брантинга сидели в совете директоров банка, как и его зять. Еще там был бывший председатель Центральной организации рабочих Швеции, а также председатель стокгольмского Совета — тоже социал-демократ.
Насколько экономические и идеологические интересы Брантинга и остальной части руководства партии определяли политику страны в период, когда Швеция поддерживала большевиков, несмотря на сопротивление остального мира, — вопрос открытый. Хотя исследования шведского рабочего движения очень обширны. Напрашивается вопрос, почему. На семинаре, организованном некоммерческой организацией «Арена идей» и Культурно-историческим рабочим обществом на прошлой неделе, Фредрик Мальм призвал историков социал-демократического движения не останавливаться на достигнутом. Исследователи могли бы сотрудничать с различными бизнес-институтами.
Когда правительству Брантинга было всего две недели от роду, оно заключило свое первое соглашение с ленинским СССР. В деловых кругах потирали руки. Первенство сулило большие барыши. Например, компания Nydqvist & Holm из Тролльхеттана получила заказ на производство 1 тысячи грузовых локомотивов для советских железных дорог.
Шведские компании сыграли важную роль в жизни молодого Советского Союза. Правительство Брантинга увидело новые возможности. В Швеции открылось советское торгпредство. Эйнар Крусе устроился в Центросоюз и получил там особую миссию: налаживать контакты с Союзом шведских кооперативов и другими организациями.
После золотой лихорадки 1920-х годов Svenska ekonomiaktiebolaget купил государственный банк Советского Союза. Директором стал Эйнар Крусе. Советский Союз начал утверждаться в Швеции всерьез.
В 1920-е годы Крусе стал председателем контрольной комиссии Шведской коммунистической партии. А с 1930-х по 1958 год Крусе управлял всеми ее финансами, газетами, компаниями и типографиями. Денег у партии всегда было в обрез. Но Крусе решил этот вопрос. Советский Союз финансировал коммунистические партии по всему миру через Коминтерн и его подпольный аппарат. К тому же шведские коммунисты наживались на торговле советской нефтью.
Хорошо известно, что нефтяную промышленность царской России в конце XIX века создали шведские братья Нобели. Куда менее известно, что та же нефть финансировала продолжающуюся экспансию коммунизма. И снова определенную роль сыграла Швеция. Большевикам же где-то надо было сбывать свою нефть.
Рынком заправляла горстка гигантских корпораций. Их картельный сговор мешал конкуренции. Коммунистам пришлось наладить собственные каналы.
В 1928 году появилась компания «Нафтасиндикат». Для Советского Союза это был выход на шведский рынок бензина после нескольких безуспешных попыток. Директором компании стал Эйнар Крусе. В сотрудничестве с Союзом шведских кооперативов открылись нефтехранилища в Стокгольме, Хельсингборге, Евле и Гётеборге. Спустя четыре года у «Нафтасиндиката» было 800 сотрудников и штаб-квартира на площади Норрмальмсторгет в Стокгольме.
Но уже в начале 1930-х годов в полицию посыпались тревожные донесения. Информаторы предупреждали, что некоторые сотрудники «Нафтасиндиката» были советскими гражданами и никакого отношения к нефтяной отрасли не имели. Русских прибывало все больше и больше, и их рассылали по филиалам по всей Швеции. Переводчиками работали активисты Коммунистической партии. «Нафтасиндикат» набирал самых ярых коммунистов. Всплыли даже уличные бойцы из Объединения Красного Фронта (недолго просуществовавшая военизированная организация шведских коммунистов — прим. перев.). Работали там и представители боевых организаций, созданных шведскими коммунистами по приказу Коминтерна. Так, вокруг «Нафтасиндиката» вращался сам Антон Нильссон (Anton Nilsson), один из виновников подрыва корабля «Амальтея» в 1908 году, — он же работал и в советском торгпредстве.
Общенациональная сеть заправок — в середине 1930-х она насчитывала около 600 штук — стала превосходной отправной точкой для советского шпионажа и подготовки войны против Швеции. Свидетельские показания это подтверждают. Но осенью 1937 года Советы сменили приоритеты, и нефтяная авантюра закончилась. Компания была продана и сменила название на Gulf, а коммунистам пришлось искать другую работу.
Той же осенью Эйнар Крусе стал финансовым директором Коммунистической партии. Еще недавно едва сводившая концы с концами партия тут же пошла в гору. Внезапно она переехала в особняк на улице Кунгсгатан, 84, где Левая партия обретается и по сей день. В пересчете на нынешние деньги покупка обошлась в 19 миллионов шведских крон. Есть немало оснований предполагать, что это были кровавые деньги из СССР.
Книгой Фредрика Мальма заинтересовался бывший многолетний лидер Левой партии Юнас Шёстедт (Jonas Sjöstedt). Но то, что финансирование из Советского Союза по-прежнему никак не отразилось в собственных исторических сочинениях партии, — это позор. Даже в книге «Скелет в шкафу», которая вышла уже после падения Берлинской стены в 1996 году, об этом ни слова.
Выводы Мальма заслуживают дальнейшего изучения. Левая партия, социал-демократы, а также шведские деловые круги причастны к одному из величайших преступлений XX века.
Если предмет покажется трудным, черпать вдохновение можно из работы Мальма. «Нафтасиндикат» — не та книга, где историю переписывают с популистским рвением, потому что она не оправдывает либеральных ожиданий. Наоборот, зарождение шведского социализма Мальм описывает с глубоким сочувствием. Он понимает, как молодой человек из Норрботтена в конце XIX века мог посвятить всю жизнь тому, чтобы установить в Швеции коммунистическое рабство.
Эйнар Крусе вышел на пенсию в 1958 году в возрасте 76 лет и умер в 1960 году. Партийная газета шведских коммунистов Ny dag написала товарищу, который руководил сталинским шпионским подпольем, такую эпитафию: «Наши ряды покинул ветеран партии, один из лучших».