Изменение политической риторики США и колебания между заявлениями и твердой поддержкой планов относительно военных расходов указывают на намерение начать конфронтацию с Китаем, где Вашингтон играет на краю пропасти.
Джо Байден начал работу на президентском посту, усилив антикитайскую и антироссийскую риторику и поддержав лагерь ястребов в обеих партиях, традиционно выступающих против двух стран. В результате он был вознагражден и получил внутреннюю поддержку главных государственных институтов. Когда президент Соединенных Штатов назвал Владимира Путина убийцей, это имело немедленный эффект, так как обострило и без того напряженные отношения с Россией и исключило возможность нормализации в обозримом будущем.
Большинство влиятельных представителей политической и интеллектуальной элиты в основных институтах американского государства увлеклись возобновившейся враждебной риторикой. Это особенно касается тех, кто связан с интересами крупных компаний в области военной промышленности. Возможно, организация RAND Corporation была единственной, кто предупредил Белый дом о том, что его политика движения на Восток, в сторону Китая, начала давать сбои в условиях практически единодушной риторики и мобилизации средств массовой информации против растущих азиатских держав (RAND Corporation, 15 марта 2021 года).
По приглашению Вашингтона высокопоставленные делегации Соединенных Штатов и Китая встретились 18 марта в Анкоридже, где стороны обсудили главные спорные вопросы между ними. Прелюдией к этому послужил телефонный разговор президента Джо Байдена с китайским коллегой Си Цзиньпином по случаю китайского Нового года.
Политический климат между двумя державами омрачился взаимной эскалацией в начале февраля. Ей способствовало заявление президента Байдена, что Китай является самым серьезным конкурентом Соединенных Штатов (4 февраля). За этим последовало заявление на канале CBS в программе Face the Nation от 7 февраля, когда президент сказал: «Я все время ему говорил, что у нас не должно быть конфликта, но будет острая конкуренция».
В ту же ночь состоялся телефонный разговор Байдена с лидером Китая Си Цзиньпином, который длился около двух часов. Высокопоставленные официальные лица назвали переговоры очень серьезными, поскольку обсуждались действия Китая в области прав человека в провинции Синьцзян, а также Гонконге. События завершились встречей квартета (Америка, Австралия, Индия и Япония) 12 марта для выработки единой позиции и противостояния китайскому флоту.
Корпорация RAND так прокомментировала усилия американской администрации: "Рост напряженности между Соединенными Штатами и Китаем стал определять атмосферу в коридорах Пентагона и всех ведомств, подчиняющихся Совету национальной безопасности, и усложняет процесс пересмотра двусторонних отношений. О последнем говорили обе стороны. Так, министр иностранных дел Ван И в кулуарах сессии Всекитайского собрания народных представителей 7 марта выразил надежду, что пересмотр сотрудничества позволит Китаю и Соединенным Штатам добиться позитивных изменений, начиная с климатических вопросов и заканчивая двусторонними отношениями.
По сообщениям прессы, Китай ответил на обвинения Америки в ее собственном доме. Как заявил член китайской делегации и глава канцелярии Комиссии ЦК КПК по иностранным делам Ян Цзечи, обращаясь к госсекретарю США: «Что мы должны сделать, так это отказаться от менталитета холодной войны и мышления игры с нулевой суммой. Тем временем политика Китая основана на мирном развитии, укреплении центральной роли Организации Объединенных Наций в мировом порядке и международного права для обеспечения равенства, справедливости и взаимного уважения (взято из заявления Государственного департамента США)».
Американские СМИ не упустили из виду изменение риторики Ян Цзечи по поводу иностранного вмешательства. Его речь, обращенная напрямую к американской делегации, длилась примерно 15 минут: «Что касается провинции Синьцзяна и Тайваня, то они являются частью территории Китая, и мы решительно выступаем против вмешательства США в наши внутренние дела». Китайский чиновник добавил: «Мы выражаем решительное несогласие с данным вмешательством и в ответ примем строгие меры» (источник выше).
Как известно, все сменявшие друг друга администрации США с момента прихода к власти Никсона в отношении Пекина придерживались так называемой политики «одного Китая», пусть и с небольшими вариациями на разных этапах. Ситуация начала меняться в период президентства Трампа, когда в 2020 году он вооружил Тайвань современной военной техникой на сумму 5 миллиардов долларов: 66 истребителей F-16, усовершенствованные ракеты «Гарпун» для береговой обороны, мобильные ракетные пусковые системы и другие средства, в том числе ракетные установки «Стингер».
Член делегации и министр иностранных дел Китая Ван И также поделился своим мнением, используя дипломатический язык: «Китай настоятельно призывает американскую сторону полностью отказаться от своей гегемонистской практики намеренного вмешательства во внутренние дела страны. Речь идет об ужесточении так называемых санкций США против Китая в связи с Гонконгом. Китайский народ возмущен этим вопиющим вмешательством во внутренние дела их государства и категорически выступает против такой политики» (тот же источник).
Если принимать во внимание эти события, то, очевидно, мы имеем дело с американской политикой, которая, по сути, является продолжением прежней гегемонистской практики, предполагающей конфронтацию и военное присутствие во всех регионах мира, богатых природными ресурсами. Она воплощается законодательной властью США, которая продолжает рассуждать об эскалации конфликта и использует обеспокоенность по поводу Китая и России. Такую политику ожидает провал, в том числе по причине превышения всех статей бюджета.
Прямая военная конфронтация между Вашингтоном и Пекином вполне возможна, и к ней нужно готовиться. Лишь немногие сотрудники аналитических центров считают невозможной войну из-за Тайваня, так как военный потенциал Китая больше не может являться предметом спекуляций или дилеммой, которую американцы могут решить. (Politico, 16 марта, статья исследователя Эрика Сайера из Американского института предпринимательства).
Журнал цитирует высокопоставленного чиновника из Пентагона: «Китаю удалось построить военный флот и развернуть его на глобальном уровне для выполнения региональных миссий. У нас нет равноценных возможностей для противостояния, которые были доступны нам в прошлом». По словам чиновника, в случае прямой военной конфронтации с Китаем из-за Тайваня она закончится поражением Соединенных Штатов, поскольку на их военные базы и корабли обрушатся ракетные удары с применением биологического оружия. Что парализует США, так это нападение Китая на Тайвань, которое приведет к большим человеческим потерям на острове, а также полностью уничтожит местные средства обороны.
В контексте эскалации враждебной риторики Кристофер Майер, заместитель помощника министра обороны по специальным операциям (гражданская должность для контроля за действиями военного командования) на прошлой неделе предупредил соответствующие комитеты Конгресса, что его страна отстает от России, Ирана и Китая в области информационных войн и необходимо набирать кадры, знающие иностранные языки, и увеличить инвестиции в военный сектор с целью устранить дисбаланс и перевес в пользу своих оппонентов (платформа Defense One, 17 марта 2021 года).
По инициативе Конгресса в начале этого года военное командование США представило программу «Тихоокеанская инициатива сдерживания», нацеленную на расширение присутствия военно-морского флота. Конгресс сделал запрос о выделении около 4,6 миллиарда долларов в следующем году на эти цели. Средства потратят на баллистические и сверхзвуковые ракеты и размещение их в районах, близких к китайской территории. В период между 2023 и 2027 годами на противостояние Пекину планируется выделить около 23 миллиардов долларов (US Navy News, 2 марта 2021 года).
Директор оборонной разведки Нейлл Типтон поддержал мнение Майера, подчеркнув, что министерство обороны наращивает мышечную массу, которой не было со времен холодной войны. В то же время сотрудник военной разведки Джеймс Салливан заверил комитеты Конгресса: «Россия сейчас явно опережает нас в IT-операциях. В свою очередь, Китай перешел на более высокий уровень, используя язык программирования и искусственный интеллект быстрее, чем российская сторона».
Администрация Байдена, похоже, противоречит своим заявлениям о возрождении дипломатии, проявляя настойчивость в использования риторики времен холодной войны. Несмотря на опыт Байдена во внешней политике и его подчиненных, работавших в предыдущих администрациях, тенденция к силовой политике становится ведущей, что должно компенсировать выдвинутые против него обвинения в слабости внутри страны.
Судя по первым шагам на российском и китайском направлениях, можно сказать, что он и его команда отрицают факт сокращения роли Соединенных Штатов на текущем этапе. Вместо приспособления к появлению новых глобальных держав, подрывающих американский Унилатерализм и гегемонию, он продолжает политику, превозносящую исключительность США. Вскоре он обнаружит, что на смену претензиям на превосходство и власть посредством громких заявлений должна прийти реалистичная политика, признающая международные изменения и требующая новых договоренностей и сделок с набирающими силу противниками и конкурентами, которые способны создать новый, более справедливый мировой порядок.