12 апреля 1961 года первый человек отправился в космос и один раз облетел вокруг Земли. «Чувствую себя хорошо», — сказал Юрий Алексеевич Гагарин, находясь на высоте 300 километров. Ему 27 лет, он — сын крестьянина из колхоза в деревне Клушино под Гжатском в Смоленской области, сегодня этот город называется Гагарин.
В юности Юрий получил профессию литейщика, окончил литейное отделение техникума, позже стал офицером военно-воздушных сил Советского Союза и летчиком-космонавтом. «Под собой вижу Землю», — сказал он.
Еще во время полета Гагарина повысили из старшего лейтенанта в майоры. Когда Гагарин тем же утром вернулся из космоса и приземлился на парашюте недалеко Энгельса, ему присвоили звание Героя Советского Союза.
Это было 60 лет назад, в самом начале 1960-х годов XX века, когда казалось, что не только Звездный городок и Байконур, откуда стартовала ракета, ждет большое будущее. Космический корабль Гагарина назывался «Восток-1». Спустя 60 лет после запуска, в эпоху ретрофутуризма, памятники Гагарину и его настенные изображения, пережившие визуальную бурю 1990-х годов, улицы и площади Гагарина, школы и детские сады имени Гагарина, до сих пор не переименованные, воспринимаются как снисходительные жесты истории.
Cosmic Culture — так называется фотовыставка в берлинском Музее техники, посвященная юбилею полета Гагарина. Западный социолог Дитер Зайтц проехал весь восток вплоть до Казахстана, чтобы, как он говорит, изучить «процессы трансформации» в постсоветском пространстве после падения Берлинской стены. При этом он фотографировал космическую культуру в близких и отдаленных областях востока. Например, золотой космический скафандр в музее начальной школы рядом с космодромом Байконур, напоминающие византийские фрески мозаичные панно в Грузии с похожими на мадонн женщинами-космонавтами, иконы с космонавтами или картины, на которых они размещены, как на Тайной вечере.
Зайтц сфотографировал и Песочного человека из архива бывшего телевидения ГДР в образе маленького космонавта той эпохи, когда в 1976 году Зигмунду Йену (первый и единственный лётчик-космонавт ГДР, первый немец в космосе, Герой ГДР, Герой Советского Союза, — прим. перев.) из деревни Моргенрёте-Раутенкранц первым среди немцев разрешили полететь в космос. Сфотографировал он и мозаичное панно «Человек покоряет космос» в Потсдамском вычислительном центре, который сейчас как один из символов «остмодерна» подлежит сносу. Он еще существует, как сохранились и ржавые ракеты на детских площадках и расписанные космическими мотивами фасады панельных домов. Это не показной триумф. Cosmic Culture просто никуда не делась.
Все это картинки из давно рассказанной истории. О советских ракетных инженерах, последователях Константина Циолковского, святого российской космонавтики, и об американских ракетостроителях, которые вместе с немецкими физиками и техниками противостояли Советскому Союзу. В 1957 году первый спутник облетел Землю, в том же году запустили второй спутник с собакой Лайкой на борту — также ради победы социализма и ради Советского Союза. Америка со своими проектами «Меркурий 7», «Джемини» и «Человек в космосе» запаздывала. В 1961 году в космос полетел Гагарин. С тех пор 12 апреля стал в Советском Союзе Днем космонавтики. И вот уже десять лет 12 апреля по всему миру отмечается как Международный день полета человека в космос.
Но совсем холодной космическая холодная война не была даже в 1961 году, хотя газета Neue Zürcher Zeitung и написала тогда: «Советский Союз благодаря тоталитарной структуре своего государственного устройства имел возможность сосредоточить такие средства и энергию в ракетостроении, какие были бы невозможны ни в одной свободной стране». А газета Paris Jour заметила: «Бесспорно, Советский Союз одержал большую победу в единственной области, в которой действительно ведется холодная война. В области психологии». А вот что сообщила тогда The Times: «Русские заслужили всяческих похвал. Они воплотили в жизнь человеческую фантазию».
Фотограф Дитер Зайтц тоже говорит, что на Западе всегда воспринимали только пропаганду, а не повседневный культ за рамками «чествования героев». Это уже другая история, которую еще предстоит рассказать. В 1957 году юные пионеры в ГДР пели песню-речевку о первом спутнике. «Эй, Спутник на небосклоне, что ты видишь, облетая мир?» — спрашивали пионеры. Спутник им отвечал: «Вижу от Желтого моря до берегов Эльбы множество свободных народов и среди них — мою родину. Там сияют красные флаги и льются звонкие песни». Пионеры вторили ему: «Эй, Спутник, это очень хорошо!»
В ноябре 1957 году в честь 40-ой годовщины Великой октябрьской социалистической революции в жертву космосу была принесена собака Лайка. В 1959 году станция «Луна-2» оставила на Луне платиновый вымпел с изображением советского флага. «Кофе нет, сливок нет, зато на Луне — красный флаг», — говорили тогда в ГДР.
Историки хотя и исследовали культ героев при социализме, но не рассматривали критически его истоки. Юрий Гагарин был героем, потому что улыбался со стен, стоял на постаментах, а его имя было в названиях улиц. Но именно поэтому на востоке его инстинктивно и вопреки идеологии очеловечивали, его должны были любить в том числе и как человека. «Никто не знал точно, не станет ли полет майора Гагарина в космос последним в его жизни», — объяснял Хрущев в 1961 году. Гагарин писал в автобиографии «Путь в космос»: «Я находился внутри огненного шара. Темно-красные языки пламени лизали обшивку корабля, в то время как я летел все дальше и дальше вниз». А в народе по этому поводу говорили: «Тогда бы у Советского Союза вновь появился действительно пламенный коммунист».
Сталинизм оставил после себя социализм, в котором продолжало кое-как жить постгероическое общество. «Человеческим лицом» реального социализма было антиавторитарное лицо его хулителей. Советский Союз 1961 года больше не был сталинской империей страха — он стал дисфункциональным государством, которое всеми средствами пыталось демонстрировать вовне свое превосходство и посылало ракеты на околоземную орбиту, в то время как нация героев войны продолжала нищать.
За неделю до начала строительства Берлинской стены вокруг Земли полетел и Герман Титов, и социалистическая утопия исчезла во Вселенной. «После Юрия и Германа мы мечтаем только о космосе, — пели юные пионеры ГДР. — Забыты все мечты о лошадях и футболе».
Забыты были и святые. Гагарин по радио сообщил на космодром, что бога наверху нет, небо пустое, там только человек. В постсталинском социализме больше не взрывали церквей, но зато открывали в университетах кафедры «научного атеизма». Гагарин из «Колумба космоса» превратился в «Коперника нашего времени». Немецкий поэт Курт Бартель прославил космонавтов такими стихами: «Они снимают с небес покров мистических чудес / Одиноко летя по космическим трассам / Они мужественны, умны, полны веры и горды /Но все равно очень и очень скромны / Потому что сами они — огромное человеческое чудо / Они раскрывают вечные тайны».
Космонавты стали тривиальными иконами. В шлемах, окружающих головы подобно нимбам, они взлетали в небо, будто Илья Пророк на огненной колеснице. Бернхард Хайзиг (немецкий художник, один из крупнейших мастеров живописи ГДР, писал преимущественно в стиле социалистического реализма, — прим. перев.) на своей картине «Икар» изобразил Гагарина в образе Дедала. Юрий Гагарин был социалистическим Прометеем из школьного стихотворения Гёте. «Прикрой зад, Зевс», — шутили школьники, считавшие мифы неприличными.
Дети мечтали быть космонавтами, пока в каком-нибудь из центров космонавтики не залезали в дребезжащие капсулы «Востока» или «Союза», и тогда весь их героизм улетучивался. Писатель Герхард Хольтц-Баумерт (немецкий писатель и партийный функционер ГДР, автор многочисленных книг для детей, — прим. перев.) изобразил антигероя ГДР в одной из своих детских книг. Его звали Альфонс Циттербакке. Этот мальчик стал готовить себя к полету в космос, кружась на цепной карусели, затем решил отправиться в Москву, чтобы предложить себя в качестве кандидата для полета на Луну и тем самым прославиться. Но далеко Циттербакке не ушел. Отряд пионеров перехватил горе-героя, принял его в коллектив, и мальчик вернулся домой.
Проехав по миру от Западной Европы до Восточной Азии, чтобы провозгласить победу социализма, осенью 1963 года Гагарин прибыл в ГДР. Вместе с ним приехала и первая женщина-космонавт Валентина Терешкова, ткачиха, в 1963 году облетевшая Землю на корабле «Восток-3». Валя и Юрий. Они осматривали предприятия, участвовали в празднествах, где немецкие товарищи пели им здравицы, и проехали среди толп народа по улице, названной позже Аллеей Космонавтов.
«Социализм обнаружил, что у него есть ангелы», — острил тогда Der Spiegel. Однако журнал написал и о том, что «сотни тысяч людей с детьми выстроились вдоль улиц, чтобы помахать первому космонавту и первой космонавтке мира политическим инвентарем, в изобилии розданным гражданам, и при этом выразить совершенно неполитическую радость по случаю их приезда. Размахивая фонариками и флажками с эмблемами нелюбимого режима, подключаясь к организованному скандированию активистов СЕПГ и ССНМ, запертые в своем государстве граждане устроили обоим космонавтам триумфальный прием, беспрецедентный для Восточного Берлина» (СЕПГ, Социалистическая единая партия Германии, марксистско-ленинская партия, существовавшая в Германии в 1946-1990 годах, в ГДР с 1949 по 1990 года была правящей партией; ССНМ, Союз свободной немецкой молодёжи, коммунистическая молодёжная организация Германии, в ГДР была единственной официально зарегистрированной молодёжной организацией и активно поддерживалась государством, — прим. перев.).
То, что социализм нуждался в подобных героях на государственном уровне, вовсе не означало, что люди их не чествовали или относились к ним отрицательно. Юрий и Валя были обычными людьми — симпатичными и достойными уважения. Так же как позже Анджела Дэвис (американская правозащитница, деятельница международного коммунистического движения, социолог, педагог и писательница. Пользовалась активной поддержкой социалистических стран, — прим. перев.), Сальвадор Альенде (чилийский государственный и политический деятель, президент Чили с 3 ноября 1970 года вплоть до своей гибели в результате военного переворота, — прим. перев.) или Виктор Хара (чилийский поэт, театральный режиссёр, певец, танцор, политический активист и член Коммунистической партии Чили, убитый путчистами во время военного переворота 1973 года, — прим. перев.).
Но, с другой стороны, происходило обесценивание обычных героев. Алексей Стаханов и Адольф Хеннеке (немецкий профсоюзный и партийный функционер; в 1948 году, работая шахтером, в ходе специально подготовленной пропагандистской акции перевыполнил норму добычи угля на 300% и стал основоположником движения, названного его именем и аналогичного «стахановскому движению» в СССР, — прим. перев.) становились комичными фигурами, как и все «герои труда», фотографии которых украшали «аллеи передовиков» у ворот предприятий.
Героями охотно были бы и высшие функционеры СЕПГ в Вандлице (разговорное название закрытого жилого комплекса, построенного вблизи Берлина специально для членов и кандидатов в члены политбюро ЦК СЕПГ, — прим. перев.). При этом все знали, что представляло собой их коммунистическое бытие в советской эмиграции, где они подобно склочным мещанам жили в одном из московских отелей и писали доносы друг на друга. Тот, кто позже жил в их так называемом социализме, всегда знал, где кончается пропаганда. Каждый мог отличить лозунги типа «Учиться у Советского Союза значит учиться побеждать» от настоящих русских сказок и от мужества Гагарина, полетевшего в космос. «Воля — это способность руководить самим собой», — считал космонавт. Вот это был настоящий герой!
В романе немецкой писательницы Кристы Вольф «Разделенное небо» в то же самое время, когда Гагарин облетал Землю, в городе Галле происходят испытания нового железнодорожного вагона, олицетворяющего собой технический прогресс. Криста Вольф цитирует Гагарина: «Я видел облака и легкие тени на далекой дорогой Земле. На какое-то время во мне пробудился крестьянский сын. Совершенно черное небо выглядело как свежевспаханное поле, а звезды были зернами».
Он остался связанным с Землей и таким же земным до самой смерти. Гагарин погиб в 1968 году при крушении военного самолета, за штурвалом которого находился. Дедал превратился в Икара. Его ранняя смерть обросла легендами. Некоторые говорят, что он должен был умереть, потому что слишком много пил и не скрывал своей веры. В обществах, где героям поклоняются как святым, только мертвый герой может быть настоящим героем. Гагарин стал мифом.
В некрологе на его смерть The Times написала: «Гагарин был советским героем. Но великие герои человечества обретают международное значение. В Америке и Лондоне Гагарина принимали так же восторженно, как и в Москве».
После смерти Гагарина его именем называли астероиды, минералы, песни и арктические горные массивы. Миру, в котором космонавты — это астронавты, нужны свои звезды.