После публикации переписки народного депутата от партии «Слуга народа» «настоящие патриоты» взорвались в экстазе. Травля народного депутата и негативные выводы относительно всей системы власти на Украине озвучивались наперегонки. Сама Анна Колесник дала объяснение, что так предлагала отдохнуть на майские праздники. Хотя в ее слова верится мало.
Но вопрос сейчас не только в ней, а в готовности всего общества к войне. Фраза «Надо валить из этой страны» — это о реальном состоянии готовности большинства украинцев к сопротивлению. Есть те, кто может уехать прочь или знает, как это сделать быстро, есть те, что скажут: «война — это политические игры», а кто-то все-таки поедет защищать. Лично у меня складывается впечатление, что последних будет значительно меньше.
С начала войны в 2014-м году мы живем в плену своего патриотизма и готовности пожертвовать всем ради Украины. С одной стороны, мы все больше осознаем ситуацию, а с другой — не готовы быть активными участниками событий. «Активными» — это не писать у себя на странице: «Путин убийца», а брать оружие в руки. От такой правды о Путине еще не погиб ни один враг и оккупант.
Результаты опроса, проведенного Социологической группой «Рейтинг», свидетельствуют, что «тридцать шесть процентов опрошенных оценивают вероятность полномасштабного военного вторжения России на Украину как высокую, тридцать один процент — как среднюю, пятнадцать процентов — как низкую, а двенадцать процентов — говорят, что угрозы нет. По сравнению с декабрем 2018 года (когда произошел захват Россией украинских моряков), количество тех, кто считает, что угроза является высокой, выросло почти в полтора раза».
Да и в целом количество тех, кому трудно ответить, считают ли они, что угрозы нет или она низкая, уменьшилось с сорока девяти процентов до тридцати трех процентов. Это очень значительное изменение в отношении украинцев к войне, произошедшее всего за двадцать восемь месяцев. Правда, поблагодарить здесь надо российскую пропаганду, из-за которой у украинцев возник сбой в убеждениях.
В 2018-2019 годах россияне через все свои каналы транслировали для нас информацию, что война — это бизнес-интерес Порошенко и власти Украины, а в случае ее изменения наступит мир. Дело Свинарчуков было очень хорошим аргументом в пользу русских (не оправдываю их). Однако с приходом Зеленского почти ничего не изменилось, мира не наступило, украинские воины и в дальнейшем гибнут от вражеских пуль, а угроза вторжения только нарастает. Соответственно часть тех, что ранее видели большой заговор, начали воспринимать войну как внешнюю угрозу, а не политические игры отдельных руководителей.
Однако увеличение числа тех, кто считает, что Россия может начать вторжение, еще не свидетельствует о готовности воевать и сопротивляться. Фразу «надо валить из этой страны» (не дословную, но равнозначную по смыслу) можно услышать не один раз и не два, в разных дискуссиях и обсуждениях, в том числе и от «патриотов». Автор чаще всего слышит ее от молодых людей в возрасте от шестнадцати до тридцати лет, которые считают, что в случае войны не стоит защищать страну, а надо ехать за границу.
И показательной здесь является история с киевским блогером, которая на вопрос «Россия или Украина?» ответила «Россия», а потом начала травить военного, который обо всем этом сообщил более сознательной аудитории, чем ее подписчики. Но ее подписчиками является та самая аудитория, кто желает уехать из страны. Фактически в конфликте, возникшем из-за нее, столкнулись два восприятия Украины и ситуации в ней.
Чем закончилась эта история? Она потеряла часть рекламных контрактов, но не стала менее популярной. Это свидетельствует о том, что за семь лет войны общество до сих пор воспринимает войну и агрессию России как нечто, что мало его касается. Имеются отдельные политики, есть военные — это их вопрос, но не наш. Будет ли готово общество, нападающее на военнослужащего, помогать ему во время войны? Маловероятно! И такой случай, как с этим блогером, не единичный.
Почему так происходит? Потому что в определенный момент мы очень значительно отделили военных и всех, кто активно им помогал, от общества. Мы сделали войну и помощь чем-то высоким, священным, а не долгом каждого из нас.
Культ добровольцев и героев войны, который иногда выходит за рамки здравого смысла, продиктован не только восторгом в поступках людей, но и надеждой на то, что в случае очередного вторжения России они снова пойдут воевать. Психологически мы перекладываем на них обязанность защиты, ожидаем от них активных действий, готовы к их публичному признанию. В то же время, отдавая войну на откуп части общества, мы констатируем свою неспособность осознать, что это дело каждого. Эта неготовность нести ответственность за свою страну приводит к поиску тех, кто спасет, лишь бы не действовать самим.
Сейчас, когда активно обсуждается вопрос возможного российского вторжения, не надо спрашивать, помогут ли нам НАТО, США или даже Польша. У них всех свои интересы и потребности. Даже если и будет принято решение о поддержке, то это будет оружие, а не военные. Однако именно человеческий ресурс является основным на войне. Пули самостоятельно не вылетают из автомата, снаряды не знают, куда падать, а танки не имеют автопилотов. Для того чтобы даже лучшее оружие было эффективным, нужен человек, солдат, знающий, как им пользоваться.
Мы постоянно ищем, на кого возложить ответственность за нашу защиту. Так, сначала требовали реализации Будапештского меморандума, что, в конце концов, привело не к нашей быстрой реакции на оккупацию в Крыму, а к полной несостоятельности государственных учреждений в Донецкой и Луганской областях. Много надежд в деле защиты страны возлагалось на Порошенко. Многие до сих пор верят, что пятый президент делал все правильно в этом аспекте. Поэтому их так напугал приход Зеленского… Однако все наши переживания не слишком заставили нас больше заинтересоваться вопросами комплектации армии, призыва, работы с резервистами. Мы просто ждали того, кто будет спасать нас и немножко поддерживали «гетмана».
Сейчас уже Байдена многие из нас считают спасителем и тем, кто должен защитить Украину. И, конечно, постоянной панацеей выступает НАТО.
Однако не стоит путать информационную и дипломатическую поддержку с непосредственным участием в войне. Пока мы будем сидеть и ждать войска НАТО или даже очередных «санкций, которые уничтожат Россию», она может оккупировать не одну область.
Семьдесят семь процентов украинцев оценивают вероятность полномасштабного военного вторжения России на Украину как высокую или среднюю. Однако у комиссариатов нет очередей из желающих провести сборы резервистов или территориальной обороны и поехать на полигон восстановить умения и навыки (для критиков: автор статьи поедет на полигон для того, чтобы снова почувствовать в руках оружие и восстановить навыки обращения с ней). Хотя еще несколько недель назад социальные сети пестрели публикациями сторонников легализации оборота огнестрельного оружия, которые рассказывали, как они будут защищать страну в случае российского вторжения.
Теперь их нет, они уже не рассказывают о том, как покупают новую кобуру или как безопасно станет в стране. Не вспоминают о готовности воевать. Зато мы слышим, что резервисты — это «аватары», что у армии нет техники, что военным отдают команду не стрелять на поражение и тому подобное. Фактически демотивацией и дискредитацией защитников Украины занимаются сами же украинцы, некоторые лидеры мнений, политики и даже бывшие участники войны. Безопасность и целостность государства стали для многих политическим инструментом для достижения своей утилитарной цели.
Довольно легко защищать Украину от России во Львове, избивая уличных музыкантов или рассказывая, как должны действовать украинские военные в окопах. Но от пустословия до реальных действий очень далеко. В семьях участников войны очень часто жены и матери задают один и тот же вопрос: «А почему опять мой? Другие что, не в этой самой стране живут?». Кто-то об этом говорит громко, кто-то тихо, стесняясь осуждения. Но такая мысль точно возникает в головах большинства. Реальные участники войны точно пойдут снова воевать и готовы умереть за свою землю. Но готовы ли остальные украинцы сделать больше для страны, чем распространять в фейсбуке манипуляции, называя это информационной войной и давая в месяц пару сотен гривен на печенье военным. Они считают, что так «откупились» от войны.