В каждой стране существуют свои внутренние законы, но не в случае с цифровой сферой. Когда Европейский союз разрабатывает новые нормативные положения в области технологий, они могут быстро распространиться по всему миру. Глобальные компании, как правило, принимают эти единые строгие правила в отношении своей продукции и рынков с тем, чтобы избежать необходимости соблюдения множества различных режимов. Некоторые правительства используют часть законодательства ЕС, чтобы помочь в конкуренции местным компаниям. Классический пример — так называемый «Брюссельский эффект», представляющий собой Общий регламент ЕС по защите данных (ОРЗД или General Data Protection Regulation — GDPR), вступивший в силу в 2018 году и быстро ставший мировым стандартом.
Неудивительно, что общее внимание было обращено на Брюссель, когда 21 апреля Европейская комиссия опубликовала предложенные ею законоположения по искусственному интеллекту (ИИ). И как верно замечает «Экономист», это сделало ее первым значительным регулятором, создавшим закон в этой области. Будут ли эти правила также широко приняты как и ОРЗД?— задаются объективным вопросом британские эксперты.
В последние годы наблюдались существенные изменения в развитии этических принципов в отношении ИИ, что соответствовало общей шумихе вокруг данной технологии. Многие надеются, что это ускорит экономический рост, другие беспокоятся о том, что это может нанести большой вред, например в том случае, если алгоритм станет дискриминировать определенные группы людей. По меньшей мере 175 стран, компаний и других организаций составили перечни этических принципов. Одна из ведущих мировых специалистов, молодой исследователь Шарлотт Стикс (Charlotte Stix) из Технического университета Эйндховена (Eindhoven Universiry of Technology) справедливо отмечает: «Многие из этих правил не объясняют, как на практике достичь „надежности" и „прозрачности", не говоря уже о том, каким образом эти принципы могут найти отражение в законах».
В связи с тем, что существует не так много норм действующего законодательства по вопросам ИИ, на которые можно было бы опереться, Европейская комиссия решила использовать принцип «снизу-вверх». Она создала «группу экспертов высокого уровня» в составе 52 членов для разработки предложений, сбора дополнительных материалов через заинтересованные стороны, а также опубликовала «Белую книгу», в которой все желающие могли высказать замечания и отправить комментарии онлайн (это сделали 1250 человек). Результатом этой работы стал документ объемом более 100 страниц, содержащий 85 статей и не менее девяти приложений, в которых предпринимается попытка уменьшить потенциальный вред применения ИИ и максимально расширить его возможности.
Однако, замечает «Экономист», в данном случае дьявол кроется в деталях даже в большей степени, чем обычно. Распознавание лиц в целях обеспечения соблюдения законов в общественных местах, которое создает угрозу повсеместного наблюдения, запрещено, но только если это делается в режиме реального времени и исключает любые другие «существенные общественные интересы», такие как поиск пропавших без вести детей. Все сервисные услуги ИИ, связанные с высокой степенью риска, должны быть проверены на соответствие правовым нормам, однако зачастую это может сделать сам провайдер. Государствам ЕС рекомендуется создавать нормативно-правовые «песочницы», в которых компании могут протестировать новые услуги, не опасаясь наказания.
Неудивительно, что многие заинтересованные стороны недовольны. Защитники прав человека критикуют невнятный язык и лазейки в законодательстве. Сара Чандер (Sarah Chander) член организации «Европейского цифрового права» считает, что существует чрезвычайно важный вопрос: «достаточно ли надежна нормативно-правовая база». «Экономист» в свою очередь замечает, что деловые круги, напротив, жалуются на регуляторное бремя, и Бенджамин Мюллер (Benjamin Mueller) из Центра инноваций данных (аналитический центр, который активно поддерживается высокотехнологическими компаниями), предупреждает, что этот европейский закон «ограничит сферы, в которых искусственный интеллект может быть использован на практике».
Эксперты журнала «Экономист» уверены, что в законодательном процессе ещё многое изменится, на что могут уйти годы, возможно, даже больше, чем те четыре года, которые потребовались на создание ОРЗД. Однако, по мнению Ану Брэдфорд (Anu Bradford) из Колумбийской школы права, автора книги об «Эффекте Брюсселя», — даже если дела пойдут быстрее, у ЕС могут возникнуть трудности с установлением глобальных правил или, по крайней мере, жёстких норм. В случае некоторых применений ИИ, таких как алгоритмы, которые могут быть усовершенствованы без необходимости обучения на больших объемах данных, провайдеры, возможно, примут решение, что для Европы целесообразно создание специальных версий. А лоббисты, весьма удивленные успехом ОРЗД, активизируют усилия, чтобы их голоса были услышаны в Брюсселе.
Эксперты журнала делают заключение: все же судьба «Закона об искусственном интеллекте», как его можно было бы назвать, вполне может решиться в Америке. Если ОРЗД штурмом захватил мир, то отчасти потому, что Конгресс США не только не смог принять какое-либо собственное законодательство о защите данных, но и не позаботился о том, чтобы сотрудничать с законодателями в Брюсселе. Новая администрация хочет добиться большего, но пока трансатлантическое сближение в области ИИ и других технологий идет медленно. Только если обе стороны будут работать вместе, они смогут дать отпор амбициям Китая в области технологического господства и сдержать цифровой авторитаризм.