Второго июля президент Владимир Путин подписал обновленную российскую стратегию национальной безопасности, которая заменяет документ, принятый в конце 2015 года. Внешние угрозы от западных стран и неблагоприятные социальные и демографические процессы называются в ней важнейшими вызовами.
В качестве ответа стратегия предлагает укрепление независимости России и ее военно-экономической мощи. Отдельно подчеркиваются определенные тенденции, и приводится ограниченный список государств и институтов, с которыми Россия готова сотрудничать. Это говорит о том, что ее власти сохранят модель конфронтации, которая сейчас доминирует в международных политических отношениях в виде многополярной политики.
Российская «Стратегия национальной безопасности» — основной документ, который задает направление развития государственной системы безопасности. В нем определяются важнейшие угрозы для государства, внутренние и внешние, долгосрочные и краткосрочные. Документ обновляется каждые несколько лет. Все государственные институты, которые координирует президент, отвечают за реализацию стратегии. Секретарь российского Совета безопасности представляет ежегодные отчеты о выполнении стратегии и состоянии государственной безопасности. На практике стратегия — элемент российской системы сдерживания, ориентированной, прежде всего, на Соединенные Штаты и их союзников, а также на другие державы (Китай) и постсоветские государства.
В стратегии выделяются два типа наиболее серьезных угроз для России. Военные долгосрочны и проистекают извне. Внутренние угрозы связаны с социальными, экономическими и информационными процессами или новыми технологиями.
В стратегии также указываются наиболее важные приоритетные для власти сферы, в том числе: защита нации, оборона и государственная безопасность, благосостояние народа, IT, экономика, экология, обеспечение научно-технического развития, защита традиционных ценностей и стратегическая стабильность.
Западные страны, прежде всего Соединенные Штаты, и НАТО идентифицируются как источник военной угрозы. Их деятельность считается дестабилизирующей, так как они проводят «недружественные операции» (военные, экономические, политические, а также информационные) против России. В стратегии говорится, что «западный мир» хочет конфликта и очередной гонки вооружений, в том числе ядерных.
Чтобы противостоять этому, как сказано в стратегии, Россия должна продолжить укреплять мобилизационный потенциал своих вооруженных сил и вкладываться в развитие новых военных технологий. Важным элементом ответа должна быть независимость России от международного окружения, особенно в сфере продовольственного снабжения, экономики, энергетики, информации и науки.
Кроме того, Россия должна укреплять потенциал собственного общества. Тем самым можно снизить внешние угрозы, как военные, так и те, которые нацелены на ослабление российского государства, в том числе санкции, введенные западными государствами. В стратегии также ясно говорится, что и общественные и государственные институты должны быть готовы к работе в условиях войны. Опасности, связанные с IT-системой, также квалифицируются как серьезные, и поэтому, как отмечается, необходимо бороться с киберпреступностью.
Что касается внутренних угроз, то среди наиболее важных — падение уровня жизни, преступность и климатические изменения. В качестве ответа российская власть предлагает ряд действий, направленных на поддержку семьи, развитие здравоохранения и образования, заботу о традиционных российских духовных и патриотических ценностях, с помощью которых общество способно противостоять внешним угрозам, и развитие зеленой экономики.
В стратегии отдельно подчеркивается необходимость дальнейшего расширения роли государства как основного гаранта безопасности и жителей России, и граждан этой страны, проживающих за рубежом.
Документ был опубликован второго июля, и хотя по содержанию он очень отличается от предыдущей версии декабря 2015 года, по духу он на него похож. Наиболее важные угрозы идентифицируются схожим образом, но их главными источниками называются западные страны, которые хотят изменить государственный порядок в России. Ранее вызовы понимались намного шире, и к ним относились, например, угрозы, связанные с терроризмом, в том числе исламским («ИГИЛ»*, запрещенная в России, прямо не упоминается в новой версии стратегии) и нелегальная миграция.
В новой стратегии намного явнее акцентируется повышение независимости России от внешнего мира. Цели российской внешней политики также сужены до преследования Россией собственных интересов, а о развитии политического сотрудничества с Соединенными Штатами или другими странами в области Арктики уже не упоминается. Вместо этого, заявлено о развитии стратегического партнерства с Китаем и Индией.
В новой стратегии безопасности сохранены представления российской политической элиты о мире как о месте, поделенном на сферы влияния, за которые ведется конкуренция. Снова подтверждается важность фактора силы в международных отношениях, который Россия всегда считала ключевым для обеспечения собственной безопасности (намного более важным, чем дипломатические меры). Также отмечается, что нынешняя мировая архитектура безопасности не соответствует современным вызовам и требует изменений. Стремление к изоляции заметно и в экономической части стратегии.
Поэтому можно ожидать, что Россия будет все больше защищать свой рынок даже от стран-партнеров, вроде государств СНГ. Хотя в документе представлены новые вызовы, связанные с климатическими изменениями и другими факторами, самое большое внимание уделено «традиционным» военным угрозам. Поэтому Россия продолжит повышать боеспособность своих вооруженных сил, укреплять дух и культурные ценности нации и добиваться самодостаточности государства.
Хотя Россия, как и Соединенные Штаты во временных стратегических директивах администрации Байдена, признает угрозы, связанные с терроризмом, распространением оружия массового поражения, кибернетическими угрозами, эпидемиологической безопасностью или климатическими изменениями, важными, Россия выбирает совершенно другие меры для борьбы с ними.
Изоляционизм и сотрудничество, ограниченное форумом ООН и организациями, которые поддерживает Россия, вроде Евразийского экономического союза, а также милитаризация государства и общества, вместо демократизации или широкого международного сотрудничества, которую активно продвигает администрация Байдена (в противоположность Дональду Трампу). Учитывая откровенно антизападные тенденции в недавно принятой стратегии, стоит ожидать, что Россия сохранит конфронтационную линию во внешней политике. При этом американцы тоже не сдают своих жестких позиций в отношении Москвы.
Изоляционизм, сквозящий в документе, и идея о необходимости создать государственный потенциал на случай войны говорят о том, что в ближайшие годы Россия будет еще менее готова к широкому международному сотрудничеству, чем раньше. Хотя в документе перечислены государства, с которыми Россия хочет сотрудничать (в основном это члены СНГ и азиатские страны), содержание и предмет этого сотрудничества будут ограничиваться текущими российскими интересами. Россия продолжит усиливать свое влияние в своем непосредственном окружении, пользуясь, например, необходимостью защищать своих граждан, проживающих за рубежом. Также будут громче звучать призывы к интеграции с такими странами, как Белоруссия. Тенденции, заметные сегодня, будут усиливаться, в том числе тенденция к милитаризации государства и все большему контролю над обществом. Хотя, возможно, это будет не столь заметно ввиду общемировых тенденций и заявлений, звучащих по всему миру, где государства берут на себя все больше контролирующих функций под предлогом пандемии.
Хотя Россия видит для себя возможность действовать в рамках ООН, где у нее есть право вето, стратегия не предполагает воли к сотрудничеству внутри ОБСЕ или с институтами вроде Европейского Союза. Также в стратегии акцент делается на угрозы в информационной и цифровой сфере, что может привести к новым формам киберконфликтов. Стоит ожидать продолжения кампаний под предлогом сохранения исторической памяти. В первую очередь они будут ориентированы на такие страны, как Польша и прибалтийские республики.
Единственная тема сотрудничества, которая могла бы заинтересовать Россию, касается частичного контроля над вооружениями и демилитаризации космоса — сфере, в которой другие государства, в особенности Соединенные Штаты или Китай с Индией, имеют явное преимущество перед бывшей космической державой.
Учитывая структурные проблемы российского государства, которые схожим образом идентифицированы в предыдущих стратегиях безопасности, можно предположить, что Россия не сможет справиться с большинством заявленных вызовов, особенно в социальной сфере или в области научно-технического развития, тем более что документ не накладывает на государственные институты никаких обязательств, связанных с его исполнением.