Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Визит президента Никсона в Китай, начавшийся 21 февраля 1972 года, имел однозначный успех: ему удалось вывести эту страну из советской орбиты, пишет The New York Times. Однако, по мнению автора статьи, в полувековой юбилей этого визита официальные лица США усомнились в дальнейшем партнерстве с Пекином. Их страшит сближение России и Китая.
В 1949 году Мао Цзэдун прибыл в Москву, ожидая почестей за то, что привел к коммунизму самую густонаселенную страну мира. Однако Иосиф Сталин его унизил, заставив ждать встречи.
Хотя Сталин и Мао в конце концов подписали договор о дружбе, Мао раздражало, что с ним обращаются как с деревенщиной из захолустья. К 1960-м годам Мао уже открыто соперничал с Советским Союзом за лидерство в коммунистическом мире. А в 1969 году Советский Союз и Китай даже столкнулись в пограничном конфликте.
Это подготовило почву для визита Ричарда Никсона в Китай 21 февраля 1972 года — он рассчитывал вывести Китай из советской орбиты.
В краткосрочной перспективе восьмидневный визит Никсона имел однозначный успех. Китайские лидеры согласились шпионить за Советским Союзом. Никсон успешно переизбрался на второй срок. Открылись возможности для интеграции Китая в мировую экономику.
Но сегодня, в полувековой юбилей этого визита, многие официальные лица США и политологи усомнились в целесообразности дальнейшего партнерства с Пекином. Да и сам Никсон, судя по всему, оглядывался на свою стратегию со смешанными чувствами, если не с сожалением. Россия представляла собой военную угрозу, но экономическим соперником не была никогда. Китай же — первая держава за целое столетие, которая бросила вызов американскому господству как в экономическом, так и в военном плане.
Некоторые американские политики считали, что Китай рано или поздно поднимется — будь то с помощью США или без. И если придерживаться такой точки зрения, то с Китаем имеет смысл дружить, а не враждовать. Вес Китая в сегодняшней международной системе и экономике США таков, что Никсон и представить себе не мог.
Однако американские политики уже давно переоценивали преимущества от взаимодействия с Китаем и недооценивали риски. Шаги Китая к рыночной экономике вовсе не превратили его в демократию, на что надеялись многие. И хотя много американских бизнесменов разбогатели благодаря китайским успехам, а потребителям открылся рынок дешевых товаров, но американские рабочие, наоборот, пострадали: заводы и фабрики массово переехали в Китай. Последние 20 лет Вашингтон был слишком занят войной с терроризмом, чтобы думать о том, что США станут слишком зависимы от коммунистической страны, которая к тому же будет сильно с нами не в ладах.
Президент Китая Си Цзиньпин не скрывает мнения, что как сверхдержава США угасают и потому не пускают Пекин на законное место. Дональд Трамп обложил китайские товары пошлинами, положив конец эпохе дружеских отношений. Однако своим изоляционизмом Трамп лишь укрепил Китай: тот заполнил пустоту, открывшуюся после всемирного отступления Америки. Президент Байден сплотил Европу, Австралию и Японию призывом бороться с деспотией во имя расцвета демократии во всем мире — и поэтому представляет для Си проблему посложнее.
Если США и Европа сохранят единство, то как экономический блок они вдвое превзойдут Китай. Но, подавая свои шаги как борьбу между "свободным миром" и диктатурой, администрация Байдена рискует сблизить Россию и Китай, которые образуют, по выражению некоторых, "новую ось самодержавия". Только на сей раз это Москва ищет у Пекина поддержки как младший брат. Пожалуй, это одно из важнейших геополитических событий за последние десятилетия.
"То, что Запад делает сегодня, — полная противоположность шагам Никсона, — сказал мне Адриан Гейджес (Adrian Geiges), соавтор готовящейся к публикации книги „Си Цзиньпин: самый могущественный человек мира“. — Россию и Китай нельзя назвать естественными партнерами. Они партнеры из-за общего врага — США и Западной Европы".
Пока рано говорить, как далеко Китай пойдет ради России в конфронтации с Западом из-за Украины. Китайские лидеры уже давно ратуют за мир без формальных военных союзов. Но и ввязываться в чужие конфликты они опасались.
Но недавно президент Владимир Путин и председатель Си попытались выступить единым фронтом, сделав необычное совместное заявление всего за несколько часов до открытия зимних Олимпийских игр в Пекине. В нем говорилось, что новое сотрудничество будет "лучше" того, что развернулось в годы холодной войны. Оно будет пронизывать все сферы — то есть, предположительно, Россия поделится с Китаем передовым вооружением.
Страны начали сближаться в 2014 году после того, как Запад покарал Россию санкциями за вторжение в Крым. Россия выстояла не без помощи Китая, который расширил торговлю и закупки российской нефти и газа.
В этом месяце дружба вышла на новый уровень. Это заявление — далеко не первый случай, когда Китай поддержал российское требование прекратить расширение НАТО. Со своей стороны, Россия поддержала притязания Китая на Тайвань, и обе стороны заявили, что "серьезно обеспокоены" решением США заключить военный союз с Великобританией и Австралией и сотрудничать "в области атомных подводных лодок".
Президент Путин и председатель Си, может, и не природные союзники, но у них очень много общего. Оба видят в США хаотичного гегемона. Обоих потряс распад Советского Союза, который они рассматривают как поучительную историю о том, чего не следует делать. Оба жестко подавляют инакомыслие и обошли все ограничения на количество президентских сроков, получив возможность править пожизненно.
Стремясь вернуть своим странам великодержавный статус, они пытаются вернуть территории, якобы отобранные Западом, — для России это Украина, а для Китая — Тайвань.
Но самое поразительное в их заявлении — это масштаб. Этот своего рода манифест — призыв к США признать, что они больше не хозяева миру.
Через два месяца после того, как президент Байден председательствовал на "саммите демократий", Путин и Си раскритиковали "некоторые государства" за попытки навязать свои "демократические стандарты" другим, монополизировать право оценивать соответствие демократическим критериям и прочертить разделительные линии на основе идеологии. Мир изменился, утверждают они. Россию и Китай надо уважать как "мировые державы", которые могут диктовать политику соседям. Это заявление можно расценивать и как попытку оттолкнуть союзников от Америки и подорвать волю американцев к борьбе.
Мир действительно изменился. Американская демократия уже не кажется столь блестящей, как прежде. Жители всего мира устали оттого, что Запад все время им указывает, что делать.
Однако мир не горит желанием, чтобы им помыкали главные полицейские государства планеты. Не будет преувеличением сказать, что судьба мира зависит от того, сможем ли мы что-то противопоставить этой "оси самодержавия". Американцы должны отстаивать свои ценности и поддерживать союзников, не ввязываясь в войну, — иначе случится катастрофа. При всей сложности отношений мы не должны забывать, что перед Россией с Китаем стоят те же угрозы: перемена климата, пандемия коронавируса и распространение ядерного оружия.
Фара Стокман (Farah Stockman), член редакционного совета The New York Times