Новые девушки очень молоды

Из беженок в проститутки? Женщин с Украины предостерегают от торговцев людьми. Но некоторые действительно ищут работу в борделях.

В полутемной, прокуренной берлинской пивной две женщины бросаются друг другу в объятья. Анастасия и Дарья не виделись несколько лет, и вот они вдруг встретились. Месяц назад Дарья бежала от войны на Украине в Берлин. А Анастасия приехала в Берлин этим утром. В течение нескольких недель она собирается работать тут проституткой.

"Поверить не могу, что это ты!" — говорит сияющая Дарья. Все время, пока девушки рассказывают друг другу свои истории, она ласково кладет голову на плечо подруги. Они познакомились еще в Киеве. Уже там Анастасия работала проституткой, а Дарья была ее "менеджером". За те несколько месяцев, пока они работали вместе, девушки подружились. С тех пор прошло три года, но сейчас это время им кажется вечностью, потому что после того, как все вокруг перевернули вверх дном россияне, жизнь на родине утратила прежний вкус.

В момент начала российской "операции" Дарья гостила в Киеве, куда приехала пожить у друзей. Ее постоянное место жительства — в городе Николаев, на юге страны. Ее родной город с самого начала военных действий подвергся интенсивным обстрелам и частично был блокирован российскими войсками. Когда же под обстрел попали и предместья Киева, 26-летняя девушка уехала на поезде сначала в Польшу, а затем в Берлин. Это была ее первая поездка за границу, раньше она лишь два раза побывала в России.

В отличие от нее Анастасия (имя, как и у Дарьи, изменено редакцией) уже давно живет не на Украине. Она предпочла работать проституткой в Турции. Сейчас она в Берлине "на гастролях", как она это называет. Полупустая квартира недалеко от улицы Курфюрстендамм служит ей жильем и рабочим местом. Это небольшая двухкомнатная квартира, которую она делит с коллегой — тоже украинкой. Согласно договоренности, они работают по двенадцать часов в сутки. Такие условия труда типичны для местных украинских проституток, — говорит Анастасия.

Как она рассказывает, ее нынешний "менеджер", а правильнее сказать сутенер, предложил ей прибыльные "гастроли", потому что, мол, в Берлине она может за самое короткое время обслужить значительно больше клиентов, чем в Турции. Там ей приходилось ездить к клиентам на дом, и разъезды отнимали время, которое у людей ее профессии измеряется в деньгах. Но уже первый день в Берлине стал сплошным разочарованием. Клиентов практически не было, один даже повернул назад от двери квартиры. Да и условия оплаты были хуже, чем обещал менеджер — 100 евро вместо 120 в час. Объяснять он ничего не стал: мол, "бери, что дают".

Тема проституции в связи с украинскими беженками привлекает в последнее время особое внимание прессы. У берлинского главного вокзала, куда прибывает особенно много беженцев, в первые недели можно было видеть мужчин, ведущих себя странно. Возникло подозрение, что это торговцы людьми, пытающиеся воспользоваться отчаянным положением женщин, чтобы вовлечь их в секс-бизнес. Волонтеры сообщают, что эти мужчины целенаправленно заговаривали именно с женщинами, настойчиво предлагая им возможности для ночевки. Некоторые из них даже предлагали волонтерам деньги, чтобы те сводили их с женщинами. Они вели себя подозрительно, но в рамках закона. С некоторых пор на вокзалах и в аэропортах установлены сине-желтые плакаты, на которых на украинском языке людей предупреждают держаться от таких опасных "волонтеров" подальше. Подозрительных субъектов проверяет полиция. По запросу нашей газеты официальный представитель берлинской полиции подтвердил, что были установлены личности приблизительно 12-14 человек, им было сделано предупреждение. О следственных мероприятиях в этой области в полицай-амте ничего известно было.

Торговля людьми и их эксплуатация — с этими явлениями Барбара Эрвитт сталкивается по работе ежедневно. В объединении IN VIA она консультирует женщин, попавших в трудное положение в Берлине и Бранденбурге. Сутенеры действуют по определенной методике: "Сначала завербовать, затем доставить на место и, наконец, поставить в зависимое положение". Например, забрав у женщины документы или угрожая членам ее семье на родине.

Барбара хорошо помнит время, когда 25 лет назад она еще молодой начала работать в IN VIA. Тогда она консультировала почти исключительно женщин из Белоруссии или Украины, которых ложными посулами завлекли в Германию. Вместо обещанной работы в ресторане их ожидало долговое рабство в борделе. Сегодня же среди приблизительно ста женщин, обратившихся за помощью, только три украинки, — рассказывает Барбара. Большинство женщин — болгарки, румынки или нигерийки.

Барбара предполагает, что сейчас множество проституток добровольно приедут из Украины в Германию. Причина — изменение правил въезда. С началом войны стало довольно легко получить вид на жительство и разрешение на работу на несколько лет, до этого украинцы могли находиться в ЕС без визы не дольше 90 дней.

Однако трудно провести границу между добровольной и принудительной секс-работой. Потому что зависимость женщины подчас носит комплексный и многогранный характер. Как правило, о злостной эксплуатации говорят в тех случаях, когда секс-работницы имеют право брать себе менее 50 процентов заработка. Анастасия имеет как раз 50 процентов того, что она зарабатывает за час. Однако она должна ежедневно платить по 30 евро за квартиру. Она рассказывает, что уже раз работала в Берлине. И вот — приехала опять.

Конечно, нынешняя профессия не была мечтой ее жизни, она хотела быть телеведущей. Шесть лет назад, прежде чем начать работать в секс-индустрии, она была администратором в ресторане. Анастасия вспоминает длинные смены, маленькую зарплату и прежде всего отсутствие уважения к ней на работе. "Им на тебя было наплевать!" — говорит она. В определенный момент она решила попробовать работать в одном из "салонов". На Украине оказание секс-услуг запрещено, там бордели замаскированы под "эротические массажные салоны".

В одном из таких салонов начала свою карьеру и Дарья, попав в трудное финансовое положение. Когда она начала учиться в Киеве, то на жизнь у нее было меньше 1000 гривен в месяц, то есть около одного евро в день. После начала событий в Крыму и Донбассе украинская валюта сильно упала в цене. Ее отец был тогда безработным, а маленькой зарплаты мамы-учительницы едва хватало для нее самой. Когда же Даша дала себя уговорить вложить последние накопления в финансовую пирамиду, то с деньгами стало совсем плохо.

От сокурсницы она узнала, что в "салонах" можно быстро заработать. Она предложила одному из них свои услуги и стала администратором. Ее главной работой стал прием телефонных звонков. Большинство клиентов салона, в котором работала Дарья, были иностранцами, поэтому благодаря хорошему знанию английского языка она хорошо справлялась со своей работой.

Однако условия работы были жесткими: шефы требовали от нее готовности работать по 48 часов подряд. "Без амфетаминов с этим справиться было невозможно", — вспоминает она. К этому добавлялся постоянный страх быть арестованной полицией, которой ее шефы хотя и давали взятки, но недостаточно. Поэтому полицейские временами наведывалась в салон с проверками.

После нескольких обысков Дарья решила работать на себя. С того момента она стала самостоятельным менеджером для женщин, с которыми познакомилась в салоне или которых наняла в других местах. Разделение труда было четким: через восемь мобильных телефонов она поддерживала контакты с клиентами, перепроверяла их местонахождение и телефонные номера с помощью специальных мобильных приложений. Проститутки в свою очередь ездили по клиентам и затем отдавали 30 процентов выручки Дарье. Та отвечала за безопасность женщин. В чатах Дарья выдавала себя за соответствующую девушку, а перед встречей с клиентом вводила ее в курс разговора в чате. Проститутки, такие как Анастасия, доверяли Дарье свою безопасность, полагаясь на ее инстинкт. Сегодня она с гордостью говорит: "Ни одну девушку из всех, что мне доверились, не избили и не изнасиловали!" Однако постоянное напряжение давало о себе знать. Дарья вспоминает о ночных панических атаках и бессоннице.

Сегодня она гордится бизнесом, который создала из ничего. "Я начала с 900 гривен и одного раздолбанного телефона. Но со временем у меня возникло хорошо работающее дело и отличная репутация", — рассказывает она. В лучшие месяцы она зарабатывала 2000 евро — большие деньги на Украине. Иногда она устраивала своим женщинам работу в Европе. В больших европейских городах можно было хорошо заработать, да и законы там были очень либеральными к проституткам: например, в Германии. Здесь это хороший бизнес, хотя и связанный со значительно большими организационными затратами, чем на Украине.

Русскоязычный секс-бизнес в Европе частично работает через группы в Телеграме, в которых зарегистрировано 10 тысяч человек. Например, в группе "Болтанка" пользователи обмениваются информацией о расценках и правовой ситуации в разных странах. Одна пользовательница спрашивает: "Эй, девчонки, правда, что в Германии платят по 250 евро в час или это развод? Один деляга предлагает". Кроме того, менеджеры через Телеграм ищут новый персонал, группы напоминают смесь форума и доски объявлений.

После начала войны Анастасия заметила, что в группах в Телеграме появилось на удивление много новеньких. Там сейчас преобладают те, кто ищет работу, предложений от "хозяев" о найме значительно меньше. "Новые девушки очень молоды. Многим только 18, некоторым 19, и ценят они себя слишком дешево", — рассказывает Анастасия.

Ей самой в Берлине не нравится, хочется быстрее уехать из города. Иногда Дарья и Анастасия сидят в пивной и молча смотрят друг на друга. Когда после такой паузы разговор начинается вновь, девушки быстро сосредотачиваются на двух темах: событиях на родине и работе. В одном они едины: раньше, когда они были одной командой, было лучше. С помощью экстравагантной рекламы Дарье удавалось привлекать только состоятельных клиентов, потому вместе они хорошо зарабатывали.

"Как правило, женщины — самые лучшие менеджеры для проституток", — говорит Анастасия. В них больше сочувствия, часто они и сами когда-то работали проститутками. Однажды полиция задержала Анастасию и стала ее допрашивать, но она своего "менеджера" не сдала. "С того момента я знала, что могу ей полностью доверять!" — Дарья кладет руку на руку Анастасии. У женщин длинные накрашенные ногти, у Анастасии — темно-красные, у Дарьи — сине-желтые, в цветах флага ее родины.

И хотя она, как сама говорит, гордится своим успехом и охотно вспоминает о прежних временах, но у нее нет иллюзий относительно того, что приводит женщин в этот бизнес. "Почти всегда это одна и та же комбинация: детские травмы, трудная семейная жизнь и бедность". Поэтому тема семьи в этой среде закрыта. "Мы никогда не говорим о своих семьях", — решительно заявляет Дарья.

Многие женщины ничего не рассказывают родственникам о своей работе, чтобы избежать пересудов. Дарья вспоминает, что однажды мать застала ее за обработкой на компьютере фотографий голых женщин, которых она опекала. "Как тебе не стыдно!" — вскричала мать. Дарья уточняет, что в тот момент она зарабатывала своим менеджментом больше, чем мама-учительница в государственной школе. Анастасия рассказывает, что не видела свою семью полтора года, но после начала боевых действий звонит почаще. Регулярно созванивается лона и с другими родными.

Посидев пару часов в пивной, женщины засобирались домой. У Анастасии завтра второй рабочий день, ее смена продлится 12 часов. Дарья нашла подсобную работу в каком-то ресторане. Но она еще не решила, не вернуться ли ей в свой прежний бизнес.

Роберт Путцбах (Robert Putzbach)