Что стоит за американским упадком: внутренний системный кризис

Когда вечером на прошлой неделе лос-анджелесское небо освещало землю золотым светом, ансамбль мариачи играл латиноамериканскую музыку на приеме для руководителей компаний и государственных деятелей из пары десятков стран. Они собрались накануне Саммита Америк. Он проводится раз в несколько лет и должен был как раз начаться на следующий день. Под звуки трубы ансамбль исполнил шедевр мексиканской классики на тему уязвленного мужского достоинства "El Rey". "У меня нет трона или королевы, – возвестил ведущий певец. – Меня никто не понимает. Но я по-прежнему король".

Меня никто не понимает. Эта песня могла бы стать саундтреком прошлой недели для Джо Байдена.

Если бы группа необычайно прозорливых политологов решила изобрести механизм для измерения упадка американского влияния и авторитета, она вполне могла создать Саммит Америк. Первый такой саммит прошел в Майами в 1994 году под председательством Билла Клинтона. То было время американского господства, поскольку США после распада Советского Союза стояли во главе однополярного мира. В Латинской Америке тоже происходили преобразования. Регион перестал быть средоточием военных диктатур, почти в каждой стране было демократически избранное правительство, и многие горели желанием сотрудничать с Вашингтоном.

Саммит в Лос-Анджелесе стал первым из прошедших в США с той памятной встречи в Майами. Он продемонстрировал кризис и заниженные амбиции Соединенных Штатов. Планирование было сумбурным, и даже список гостей вызвал никому не нужный скандал: мексиканский лидер Андрес Мануэль Лопес Обрадор, которого в народе называют АМЛО, отказался ехать на встречу, потому что Белый дом не пригласил на нее диктаторов – президентов Кубы, Никарагуа и Венесуэлы. По мнению Обрадора, это нарушение принципа солидарности Западного полушария. Порой больше внимания уделялось отсутствующим, нежели присутствующим. "У нас есть мариачи, – пошутил в сумеречном свете лос-анджелесской вечеринки один руководитель IT-компании, – но у нас нет АМЛО".

В тот день вице-президент Камала Харрис выступала на мероприятии, посвященном прославлению Партнерства Центральной Америки. Так называют созданную с ее помощью инициативу, призванную проанализировать и устранить первопричины массовой миграции в США из Сальвадора, Гватемалы и Гондураса. На первом году своего существования, сказала она, это объединение направило более трех миллиардов долларов корпоративных инвестиций на реализацию целого ряда проектов, среди которых меры по повышению доступности интернета и банковских услуг. Но она не упомянула, что президенты всех трех стран бойкотировали саммит.

А могло быть иначе.

Ричард Файнберг (Richard Feinberg), ранее работавший в Совете национальной безопасности и ставший инициатором, а также одним из организаторов первого саммита, рассказал мне, что высокопоставленные чиновники из администрации Клинтона почти год вели интенсивные консультации с другими государствами, оттачивая формулировки предложений и решая возникающие вопросы. Дополнительная работа была проведена, чтобы удовлетворить разросшееся самолюбие некоторых лидеров, и чтобы крупнейшие страны Латинской Америки Бразилия и Мексика поняли: они будут играть значимую роль.

В этом году ничего подобного не было, и внимательные обозреватели заметили, что нынешнее мероприятие было отмечено слабым планированием и неподготовленностью. Несмотря на серьезнейшие задачи, такие как противодействие растущему влиянию Китая и России, и преодоление усугубившейся из-за пандемии бедности, предложения, прорабатывавшиеся самым подробным образом в течение нескольких месяцев, во многих случаях составлялись в спешке в последний момент, и никто заранее не информировал о них другие страны. Все это мероприятие вызывало мысль о богатом, но ленивом студенте, который считает, что непременно получит пятерки на экзаменах, даже если не станет к ним готовиться. В последний день один южноамериканский дипломат охарактеризовал саммит одним словом: импровизация.

Ярким тому примером стал список приглашенных. Белый дом заявил, что этот саммит только для демократических стран, но при этом несколько недель заламывал руки и причитал по поводу участия самовластных лидеров Кубы, Никарагуа и Венесуэлы. Он выжидал до последнего момента, чтобы за несколько дней до саммита сказать, что эти люди не приглашены. АМЛО, подыгрывая своим избирателям левого толка, объявил, что тоже не приедет.

Будучи вице-президентом, Байден 16 раз ездил в Латинскую Америку в качестве официального представителя Барака Обамы. Теперь же он низведен до роли просителя и вынужден умолять другие страны принять участие в саммите. АМЛО проигнорировал многочисленные уговоры смягчить свою позицию; президент Сальвадора Найиб Букеле перед началом саммита отказывался даже отвечать на телефонные звонки американских официальных лиц; а президент Гондураса Сиомара Кастро, на чьей инаугурации Харрис присутствовала в январе, тоже решила держаться подальше. Не приехали на мероприятие лидеры Боливии, Гватемалы, Сент-Винсента и Гренадин.

"Администрация забила гол в собственные ворота, запоздало начав планирование и позволив сделать главной темой для обсуждения всю эту шумиху по поводу того, кто приедет, а кто нет", – сказал мне бывший чиновник Госдепартамента Стив Листон (Steve Liston), участвовавший в организации нескольких саммитов, а сейчас работающий старшим директором лоббистской группы Совет Америк, которая содействует свободной торговле. "Получилось так, как и предсказывали: саммит собрали на скорую руку. И главным на нем стало возникшее в регионе впечатление, что США все безразлично", – добавил он.

То же самое можно сказать о выработке откровенно слабых предложений, с которыми на саммит прибыли США. Габриэль Сильва Лухан (Gabriel Silva Luján), дважды представлявший Колумбию в качестве посла в Вашингтоне и трижды присутствовавший на Саммитах Америк, в том числе, на самом первом, вспомнил, как это мероприятие было заряжено энергией, вызванной падением Берлинской стены, какие там были надежды на заключение регионального соглашения о свободной торговле. "Если первый саммит был саммитом надежды, породившим большие ожидания, то этот саммит порождает лишь большие разочарования, – сказал он мне по телефону из Боготы. – На нем нет большой мечты, и из-за этого саммит стал очень слабым".

Главной экономической инициативой администрация Байдена был список невнятных обещаний "содействовать инновациям", выстраивать цепочки снабжения, создавать рабочие места в сфере чистой энергетики и так далее в общем духе. Один чиновник признался, что этот план под выспренным заголовком "Партнерство ради экономического процветания" перед саммитом даже не обсуждали с другими странами.

В последний день мероприятия США объявили серию "смелых действий", которые страны предпримут в отношении иммиграции. Но многие такие действия не были новыми, а остальные оказались весьма скромными. Например, Соединенные Штаты заявили, что за два года расселят у себя 20 тысяч беженцев из Западного полушария. Но это ничто по сравнению с 200 тысячами мигрантами, которые каждый месяц пересекают южную границу США.

У администрации было достаточно времени на подготовку к саммиту даже с учетом пандемии и конфликта на Украине, которые требуют немало времени и внимания, а также тех осложнений, которые возникли в Латинской Америке: скажем, усиление популистских лидеров типа АМЛО и бразильца Жаира Болсонару, преследующих собственные, не совпадающие с американскими, интересы. Но саммит наглядно показал, что США лишились возможности формировать последовательную политику в отношении соседей, поскольку руки у них скованы внутренними проблемами.

Экономический план свелся к перечислению прогрессивных идей, которые в большей степени адресованы избирателям-демократам в США, нежели лидерам американских государств и их населению. Призыв решить проблемы иммиграции отражает неразрешенные внутренние споры. И хотя администрация настаивала, что список гостей составляется по принципу "демократия против автократии", он по сути дела стал ответом на внутриполитическое давление. Если бы Байден пригласил Кубу, Никарагуа и Венесуэлу, ему пришлось бы дорого поплатиться за это во Флориде и в конгрессе.

Байден многим обязан сенатору-демократу Роберту Менендесу (Robert Menendez) из Нью-Джерси, который возглавляет сенатский комитет по международным отношениям и занимает воинственные позиции в отношении трех этих стран. Пригласить хотя бы одного из их лидеров означало бы настроить против себя ключевые голоса в сенате, где у Демократической партии довольно слабое большинство.

Даже американские предостережения об отступлении демократических сил в Сальвадоре, Гватемале и Бразилии были продиктованы опасениями по поводу угроз демократии внутри США. "Если послушать, как об этом говорили официальные лица, – сказал Листон, – становится ясно, что они вели речь о шестом января (день штурма Капитолия – прим. ИноСМИ)".

"Возьмите любой вопрос. Говоря о торговой политике, мы не можем решить, хороша торговля или плоха. Нужны нам иммигранты или нет?" – сказал Файнберг. Все это создает хаотичную мешанину из робких полумер и инициатив, которые возникают лишь для того, чтобы угодить или не разозлить некие группировки по интересам. При этом степень их эффективности и вероятность успеха не имеет никакого значения. "Первопричиной бессилия межамериканской дипломатии является разброд во внутренней политике", – считает Файнберг.

Когда я в последний раз освещал Саммит Америк, а было это в 2012 году, большую часть времени я провел в борделях портового колумбийского города Картахена.

В тот год саммит был омрачен скандалом с участием агентов из Секретной службы Обамы. Передовой отряд этих агентов отправили домой после того, как некоторые начали приводить проституток в свои гостиничные номера. Когда один агент отказался платить, проститутка подняла шум, и о случившемся стало известно всем.

Мне поставили задачу найти проститутку, переспавшую с агентом, который из жадности отказался платить. Я нашел ее, и женщина постаралась объяснить мне, что она не уличная девка, а спутница из эскорта высокого класса. У нее есть достоинство. А еще она сказал мне, что у нее не какая-то Nokia, а iPhone.

Колумбийцы увидели в этой грязной истории отголоски типичного отношения гринго к латиноамериканцам: самовлюбленность и черствость. В отношениях между Америками условия диктуют США.

Такое отношение присутствовало и в подготовке к лос-анджелесскому саммиту: небрежное планирование и проникновение внутренней политики США в повестку мероприятия.

Саммит длился два с половиной дня. Когда присутствовавшие на нем президенты произносили речи в главном зале лос-анджелесского конференц-центра, казалось, что одновременно проходят два саммита. На первом Байден со своими чиновниками проталкивал предложения, больше нацеленные на американскую аудиторию, нежели на все Западное полушарие. На втором латиноамериканские лидеры поднимали совсем другие вопросы. Они говорили о бедности и неравенстве, об экономических последствиях усиливающейся инфляции, о ценах на продовольствие, топливо и удобрения, об усилении долгового бремени своих стран, которые вынуждены решать проблемы, созданные другими, включая климатические изменения, торговлю оружием и экономические последствия российской военной операции на Украине. И многие из них осуждали Байдена за его решение не приглашать недемократические страны региона.

"Если у нас есть разногласия, мы должны иметь возможность обсудить их лицом к лицу", – сказал молодой чилийский президент Габриэль Борич. Он призвал освободить политзаключенных в Никарагуа и покончить с американским эмбарго против Кубы.

Байден в своей речи правильно расставлял акценты, заявляя, что намерен выслушать других лидеров и хочет, чтобы все они работали вместе. "Что бы еще ни происходило в мире, – сказал он, – Америки всегда будут приоритетом для Соединенных Штатов Америки". В Венесуэле по этому поводу говорят: "Del dicho al hecho hay mucho trecho". Между словами и делами длинный путь.

На саммите Клинтона в 1994 году был эффектный "Концерт Америк". Белый дом поручил организовать это мероприятие композитору и музыкальному продюсеру Куинси Джонсу. В концерте приняли участие более 40 звезд. Это был джем-сешн в стиле сальсы, в котором участвовали Селия Крус, Тито Пуэнте, Лайза Миннелли, Пол Анка, Глория Эстефан, Рита Марли, Кенни Джи и другие артисты. На сцену выходили Морган Фриман и Майкл Дуглас, а поэтесса Майя Энджелоу прочла стихотворение.

На саммите Байдена была своя порция культуры. Хотя мероприятие проходило в нескольких километрах от Голливуда, там не было звездного состава, как у Клинтона. На церемонии открытия было всего пять музыкальных номеров. В основном их подобрали таким образом, чтобы продемонстрировать оптимизм и подчеркнуть взаимозависимость. Музыкальный ансамбль корпуса морской пехоты США аккомпанировал нескольким певцам и акробатам из цирка Cirque du Soleil, исполняя приторную версию песни Билла Уизерса "Lean on Me". Шейла И. (она выступала на саммите 1994 года) вдохновенно исполнила песню "Битлз" "Come Together".

Но было и одно исключение. Внук иконы музыкального жанра ранчера Висенте Фернандеса Алекс Фернандес исполнил песню "El Rey" – ту самую, которую пели мариачи на приеме.

Сидевший в первом ряду Байден слушал эту непревзойденную балладу об одиночестве – и улыбался.