Лю Чжунминь: "турецкий феномен" подчеркивает кризис легитимности НАТО

В эти дни в Мадриде проходит саммит НАТО. Один из самых обсуждаемых вопросов на нем — смогут ли Финляндия и Швеция получить одобрение на вступление в альянс — все еще висит в воздухе. В этом контексте, по словам пресс-секретаря президента Турции, Реджеп Тайип Эрдоган 28 июня планирует перед саммитом провести "небольшую встречу" с лидерами НАТО и двух скандинавских стран. Некоторые СМИ отметили, что это последний шанс альянса для "расширения на север".

Очевидно, что достижение компромисса на этом "малом саммите" напрямую повлияет на то, сможет ли "большой" добиться расширения, о котором мечтают США и Запад. Мнение Анкары однозначно: "Переговоры не означают, что мы отступим от нынешней позиции". Поэтому большинство западных СМИ пессимистично относятся к вероятности консенсуса между Турцией, Финляндией и Швецией. На самом деле, с тех пор как две северные страны официально подали заявку на вступление в альянс в середине мая, Турция неоднократно и громко выражала свое решительное несогласие. Кроме того, страна провела прямые переговоры с двумя кандидатами, но результаты оказались неудовлетворительными. По данным местных СМИ, турецкая сторона перечислила целых десять условий, которые должны быть выполнены Хельсинки и Стокгольмом, и в основном они включают три аспекта: курдский вопрос, вопрос "Движения Гюлена", санкции и эмбарго на поставки оружия. На первый взгляд это разногласие — проблема между Турцией с одной стороны и Финляндией и Швецией — с другой, но на деле это отражение глубоко укоренившегося противоречия между Анкарой и Западом.

По первому условию все ясно: Турция объявила Рабочую партию Курдистана (РПК), которая долгое время провоцировала сепаратистское движение внутри страны, террористической организацией. По этому вопросу у США, Европы и Анкары нет разногласий. Но на более глубоком уровне курдский вопрос является как проблемой безопасности, так и политическим вопросом для страны. С точки зрения безопасности речь в основном идет о борьбе с терроризмом, а с точки зрения политики — о национальном единстве и этническом примирении. Поскольку европейская сторона рассматривает курдский вопрос как один из критериев вступления Турции в Европейский союз, она недовольна стагнацией и регрессом политики национального примирения Турции по курдскому вопросу. В последние годы Запад использует его как повод для блокировки вступления Анкары в ЕС.

Что касается вопроса о "Движении Гюлена", то в глазах турецкого правительства это движение вдохновило попытку государственного переворота в 2016 году и было также классифицировано как террористическая организация. Соединенные Штаты и Европа, в свою очередь, по-прежнему поддерживают движение и отказываются от сотрудничества с Анкарой по экстрадиции его лидеров и членов, которые бежали в Штаты и Европу. Однако это лишь верхний слой противоречия. Глубинный заключается в том, что Запад недоволен внутриполитической тенденцией Турции. В глазах западных стран турецкая практика "постоянного укрепления централизации и авторитарного правления" отклоняется от "демократии, свободы, прав человека и верховенства закона". По мнению Запада, Турция больше не является "маяком демократии" на Ближнем Востоке и в исламском мире. Таким образом, возникает идеологический и ценностный аспект обострения конфликта между Америкой и Турцией.

Запад считает, что политика Анкары на Ближнем Востоке по горячим вопросам противоречит его. Кроме того, Турция продолжает сближаться с Россией. Особенно яркий пример — покупка российских систем противоракетной обороны С-400, которая рассматривается как серьезный вызов коллективной безопасности НАТО во главе с США. В последние годы Турция также противостояла Соединенным Штатам и Европе в острых вопросах на Ближнем Востоке, таким как сирийская проблема, иранская ядерная программа и израильско-палестинский конфликт. К тому же Анкара создала совместную платформу переговоров по сирийскому вопросу с Россией и Ираном, тем самым вызвав сильное недовольство США и Европы.

Поэтому очевидно, что Турция противостоит не только Финляндии и Швеции, а всему Западу, особенно Америке. Большинство авторитетных аналитиков считают, что ключ к тому, смогут ли Финляндия и Швеция, наконец, вступить в НАТО, заключается в том, в какой степени Соединенные Штаты и Европа удовлетворят требования Анкары. В любом случае открытое противодействие Турции вступлению в альянс двух северных стран высвечивает внутренние противоречия и конфликты внутри НАТО. По сути, это также проявление обострения кризиса легитимности блока. Целью его расширения является поиск новых движущих сил, но сейчас он оказался в тяжелом положении, полном парадоксов из-за обострения внутренних конфликтов и слабого консенсуса.

Во-первых, как продукт первого расширения НАТО, Турция сама по себе всегда была "белой вороной" в альянсе, что уже тогда предвещало кризис утраты НАТО своей легитимности по мере расширения. Как мы все знаем, Организация Североатлантического договора была создана в 1949 году, и ее основной целью было противодействие Советскому Союзу посредством обеспечения коллективной безопасности стран по обе стороны Северной Атлантики. В то время, несмотря на настоятельную просьбу Турции о вступлении в НАТО, Соединенные Штаты решительно отвергли ее, опасаясь втягивания в ближневосточные проблемы. Позже, перед лицом усиления холодной войны, Вашингтон изменил свою позицию, и НАТО поглотила Турцию, позволив ей присоединиться в 1952 году. Однако с момента ее вступления Турция, хотя и занимает важное положение в Альянсе благодаря своему географическому преимуществу и военной мощи, по многим вопросам расходится с Соединенными Штатами. Внутреннее противоречие заключается в том, что США не только не хотят, чтобы Анкара имела этот "особый" статус в НАТО, но и стремятся подавить ее стратегическую автономию и даже игнорировать ее национальную интересы. И это причина, почему Турция использует Россию для уравновешивания Запада.

Во-вторых, генерализация безопасности в конечном итоге приведет к распаду постоянно расширяющейся НАТО. Логика возникновения и развития Альянса кроется в холодной войне и военном противостоянии двух лагерей. После окончания холодной войны и распада Организации Варшавского договора альянс утратил свою легитимность. Однако ради контроля над Европой США продолжали использовать "вмешательство под гуманитарным предлогом" и борьбу с терроризмом, тем самым продляя жизнь Североатлантическому альянсу. Позже, Вашингтону пришлось обратиться к старому пути "вливания крови в НАТО через противостояние великих держав". В ходе этого процесса организация завершила пять раундов расширения на восток, пока Вашингтон не подтолкнул Украину к попытке вступить в альянс, что спровоцировало украинский кризис и российско-украинский конфликт. Затем НАТО продолжила попытки расшириться уже на этой почве. По мере усиления влияния российско-украинского конфликта на европейскую безопасность, и особенно обострения напряженности между национальной безопасностью государств-членов блока и его коллективной безопасностью, "турецкий феномен" против натовского расширения может стать повсеместным.

Поэтому на первый взгляд экспансия на восток заставила альянс непрестанно увеличиваться в размерах, но из-за ослабления консенсуса, обострения внутренних конфликтов, усиления национализма и популизма в различных странах, упадка американского авторитета и лидирующей позиции в мире, НАТО в конечном итоге не сможет избежать участи упадка и исчезновения.