Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Запад постоянно лжет по поводу Украины. Так он пытается спровоцировать Россию на более решительные действия, заявил экс-советник министра обороны США Дуглас Макгрегор в интервью ведущему YouTube-канала Judging Freedom. Но на такой подарок от Путина рассчитывать не стоит.
Эндрю Наполитано: У меня в гостях человек, не нуждающийся в представлении – полковник Дуглас Макгрегор. По завершении армейской карьеры он некоторое время работал в Пентагоне при бывшем президенте Дональде Трампе. Нам повезло, что в качестве частого гостя передачи он делится своим ювелирным взглядом профессионального военного. Полковник, рады снова вас видеть. Какова обстановка на местах и за пределами видимости в ходе военного конфликта между Россией и Украиной?
Дуглас Макгрегор: У украинцев дела давно идут совсем плохо, они потеряли лучших солдат. В ходе последней контратаки две из трех задействованных бригад с трудом смогли уйти и понесли огромные потери. Третья, центральная, добилась некоторых успехов, но затем попала в окружение и тоже многих потеряла. Если формирование из 5-10 тысяч человек теряет от 500 до 1000, оно сохраняет костяк, доукомплектовывается и возвращается на поле боя. Украинцы же свои основные соединения потеряли, поэтому сама идея восстановления сил на этом этапе откровенно абсурдна.
Наполитано: генерал запаса Марк Хертлинг заявляет – уж не знаю, откуда у него такая информация, – что у Украины есть несколько сотен тысяч новых бойцов, которые открыли второй фронт и собираются поставить русских перед дилеммой. Думаю, полковник, что я не ошибусь, если задам резонный вопрос в связи с этим высказыванием: откуда, ради всего святого, у Зеленского несколько сотен тысяч свежих военных?
Макгрегор: Это, несомненно, является частью сценария авторства Пентагона и Белого дома. Когда больше ничего не помогает, нужно лгать. Именно этим мы и занимаемся: пишем фантастическую повесть, сочиняем басни и надеемся, что сойдет и так, пока не найдется какой-то более адекватный ответ. А для Украины в данный момент такого ответа не существует. Нынешний конфликт близок к финальной стадии, но мы, по всей видимости, не хотим ее достигать и вполне готовы пожертвовать тысячами украинцев, которые вынуждены воевать без нормальной подготовки, оружия и представления о том, что они вообще делают. Мы отправляем их не в окопы и на оборонительные позиции, а просто на убой.
Наполитано: Знаете, мне это напоминает конфедерацию в конце гражданской войны, когда в обществе почти не осталось трудоспособных мужчин в возрасте от 20 до 30 лет. Что останется на Украине, если Джо Байден не прекратит поддерживать конфликт?
Макгрегор: Мы знаем, что с момента начала конфликта страну покинуло порядка 10 - 11 миллионов человек. Не знаю точного количества молодых мужчин среди них, но многих Украина потеряла задолго до того, как все началось. Людям надоела коррупция и некомпетентность правительства, вот они и ушли. Что останется от Украины — покажет время, но с самого начала было понятно, что это государство-неудачник, где процветает преступность при финансовой поддержке Вашингтона. Та помощь, которую мы оказали черному рынку, беспрецедентна с точки зрения истории Украины, мы обогатили очень многих. Но никаких изменений в интересах простых граждан мы не совершили. 08:10
Наполитано: Давайте попробуем предсказать события через год. Если Путин добьется поставленных задач, что он станет делать дальше? Сможет ли он русифицировать культуру, экономику, образование и местное правительство? Исторически русифицированные области уже начинают считать те территории, которые Зеленский называет Украиной, частью России. Сможет ли он добиться этого мирно?
Макгрегор: Если прямо сейчас посмотреть на карту, то русские контролируют именно те области, которые, как вы сказали, были русифицированы исторически. Там живут русские, там говорят по-русски. Он хочет расширить эту зону. Я всегда говорил, что он не остановится, пока Харьков и Одесса – оба исторически русскоязычные города – не окажутся под его контролем. Вот что нас ждет впереди. Посмотрите на карту Украины и увидите, что я говорю о 25 – 30 процентах всей конструкции украинского государства, которая всегда была искусственной и не имела ничего общего с проживающими там людьми. Затем он остановится, потому что явно не собирается присоединять миллионы жителей западной Украины, которые считают себя истинными украинцами. Он это знает, он говорил об этом во всеуслышание. Мол, "с поляками им будет лучше, чем с нами". Он никогда не собирался пересекать эту черту в военном отношении.
Наполитано: Он может просто остановиться?
Макгрегор: Думаю, может.
Наполитано: Не придется ли ему в дальнейшем защищать границу от украинского вторжения, а улицы городов – от украинских боевиков?
Макгрегор: Это зависит от нескольких факторов. Во-первых, современные средства воздушной, космической и наземной разведки дают ему возможность мониторить обстановку на всей территории от территории Польши до того места, где он проводит линию, границу тех областей, которые хотел вернуть в состав России. Видеть все, что движется; все, что существует. И брать это на мушку. То есть он может задействовать системы вооружения с дальностью действия в 300 – 400 км для противостояния любой серьезной угрозе, которая может возникнуть на этих территориях. Знаю, что желания прибегать к этому у него нет, потому что для него предпочтительнее заняться отстройкой и благоустройством тех городов, которые уже принадлежат России, и подключить их к экономике страны.
У нас много проблем внутри самих США, так что нужно перестать тратить столько времени и сил на Украину. Я сам не экономист и вообще считаю их сродни астрологам, когда дело доходит до долгосрочного прогнозирования. Но даже я вижу маячащую на горизонте экономическую катастрофу.
Не забывайте, что Путин не хочет приводить страну в состояние боевой готовности. Он не хочет войны с Западом. Он прекрасно знает, что Европа и США рады любому поводу выставить его злобным завоевателем. Он сделает им одолжение, если вдруг плюнет на все, объявит всеобщую мобилизацию и пойдет маршем на Украину. Но такое положение дел его не интересует.
Наполитано: Я вас уже как-то спрашивал и спрошу снова: какую роль в конфликте сыграет грядущая зима? И сыграет ли?
Макгрегор: Не берусь предсказывать погоду, но даже среднестатистическая зима сильно скажется на украинцах, они будут испытывать трудности с тем, чтобы согреться. Я говорю сейчас о солдатах, а не обо всем населении в целом – хотя здесь тоже может возникнуть проблема, не знаю. Солдатам на передовой придется нелегко. Не забывайте, что мы имеем дело с большим открытым пространством – не с джунглями, густыми лесами или горами. Это обширная открытая холмистая местность, на которой приходится маневрировать танкам, самоходным и штурмовым орудиям при поддержке авиационной разведки, ракет и дронов-камикадзе. Зимой от них спрятаться очень нелегко. Трудно дать четкий ответ на ваш вопрос, но, как мне представляется, в какой-то момент Путин встанет и объявит, что добился желаемых целей. И все закончится.
Наполитано: Полковник, есть ли у вас единомышленники среди высокопоставленных американских военных, даже если они не могут говорить об этом открыто?
Макгрегор: Зависит от того, что вы вкладываете в понятие "высокопоставленные".
Наполитано: Полковники и генералы.
Макгрегор: Да, думаю таковые найдутся. Но они не станут рисковать и высказывать открыто, потому что нынешний режим считает несогласных со всем этим творящимся беспределом врагами. Вы моментально лишитесь того будущего, на которое нацелились.