Америка – экспортер гендерной революции

Неужели Госдепартамент США намерен занести Швецию, Финляндию и Британию в категорию нарушителей прав человека? Если верить конфиденциальной служебной записке госсекретаря Энтони Блинкена (ее прислал мне один знакомый из дипломатической службы Госдепартамента), которую на прошлой неделе разослали сотрудникам, то ответ положительный.

Служебная записка является попыткой госсекретаря Блинкена выполнить президентский указ Байдена номер 14075 от июня прошлого года. В документе изложены инструкции всем ведомствам федерального правительства сделать все возможное, чтобы остановить "конверсионную терапию" по всему миру. Но в чем она состоит? Издав указ, Байден назначил Джессику Стерн (Jessica Stern) своим спецпредставителем по защите прав ЛГБТ. Эта должность была введена администрацией Обамы, но при Трампе оставалась вакантной. Стерн, которую "называют всеми местоимениями" (то есть не мужчина и не женщина, а трансгендер, подписывающийся словом they — "они"), ранее работал(а) исполнительным директором в правозащитной организации OutRight Action International, имеющую представительство в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке. Эта организация позаимствовала доводы против "конверсионной терапии" для геев (это и в самом деле сомнительная методика по "выправке" сексуального влечения к своему же полу) и ненаучно применила их к "гендерной самоидентификации" (где исследования убедительно показывают, что кросс-гендерная самоидентификация у детей в подавляющем большинстве случаев является преходящим этапом, и что не надо по первому желанию ребенка менять ему пол). Такая стратегия, имеющая целью воспользоваться неосведомленностью общества о разнице между гомосексуальностью и трансгендерством, сейчас уже хорошо знакома. И не думайте, будто политики разбираются в этом лучше. Сам Байден не в состоянии определить разницу между сексуальной ориентацией и гендерной самоидентификацией.

В итоге Администрация Байдена относит к "конверсионной терапии" любые попытки "подавить или изменить ... гендерную самоидентификацию индивидуума". Блинкен в своей записке ссылается на авторитет Американской академии детской и подростковой психиатрии. Эта организация, как и Американская академия педиатрии, пала жертвой небольшой, но громогласной и хорошо организованной группы идеологов, одним из которых является Джек Тербан (Jack Turban). В записке также есть ссылки на независимого эксперта ООН по сексуальной ориентации и гендерной самоидентификации Виктора Мадригала-Борлоза (Victor Madrigal-Borloz), который поясняет, что "конверсия" означает только усилия по изменению трансгендерной самоидентификации на цисгендерную, то есть привычную нам мужскую или женскую. Таким образом, если ребенок подвергается мощному давлению, и его убеждают стать трансом, пусть даже при помощи медицинского вмешательства, формально это не считается "конверсией", то есть преступлением. А вот попытка помешать такой операции — преступление. Администрация Байдена заявляет, что при первых признаках гендерного расстройства ребенка или путаницы единственно законным и "правовым" исходом лечения является "социальный переход" (мальчика объявляют девочкой и наоборот). А за социальным переходом в большинстве случаев следует переделка тела.

Вполне предсказуемо в записке Блинкена нет ни доказательств, ни доводов в подтверждение заявлений о "конверсионной терапии", а есть только ссылка на "все крупные медицинские и психологические ассоциации США". На самом деле, ни Американская академия педиатрии, ни Американская академия детской и подростковой психиатрии не следили за научными исследованиями по этому вопросу, но позволили активистам навязать обществу свои политические позиции на основании псевдонаучных утверждений, вопиющих искажений имеющихся исследований, а в некоторых случаях и откровенной фабрикации данных. Любой человек с интеллектом выше среднего и с элементарным пониманием научных методов при наличии времени для чтения и усвоения литературы по данному вопросу легко сможет прийти к таким же выводам. Медицинские ведомства в Швеции, Финляндии, Британии и Флориде уже сделали это. Их примеру могут скоро последовать Франция и Австралия.

В записке Блинкена есть один момент, предвещающий недоброе. В определение "конверсионной терапии" он включил не только "электрический шок" и "корректирующее изнасилование", но также "терапевтические беседы". Да, все правильно. Госдепартамент приравнял использование психотерапии для оказания помощи ребенку в стрессе с пыткой электрическим током, когда-то применявшейся в отношении геев и лесбиянок. Разговор с ребенком по душам приравнен к пытке, цель которой — "освободить" взрослого от врожденных сексуальных влечений.

Проблема таких стран, как Швеция, Финляндия и Британия состоит в следующем. Их медицинские органы за последние два года пришли к выводу, что свидетельства в пользу педиатрического "гендерно позитивного медицинского обслуживания" чрезвычайно неубедительны, а поэтому гормональное и хирургическое вмешательство является "экспериментальным" (так его назвали финны). Швеция и Финляндия сейчас, слава Богу, инструктируют врачей, чтобы при общении с несовершеннолетними они уделяли первоочередное внимание "разговорной терапии" как первой линии защиты. "Корректирующими" препаратами приказано пользоваться только в крайнем случае, а то и никогда. Швеция запретила проводить гендерные хирургические операции несовершеннолетним. А вот в США они практикуются, несмотря на неоднократные факты психологических манипуляций в гендерных клиниках. Все это "благословляется" лево-либеральными СМИ.

Директива Блинкена, по сути дела, превращает американские консульства и посольства в международных шпионов за коррекцией пола. Посольства получили инструкции в ежегодных докладах по правам человека "предоставлять своевременную информацию о так называемой "конверсионной терапии" в странах пребывания. Ведомство Джессики Стерн затем разработает "план действий по борьбе с такой практикой в рамках внешней политики и внешней помощи".

Вред от такой новой политики будет ощутимый. Во-первых, угрозами заставлять страны отказываться от терапевтических бесед с молодежью, испытывающей психологический стресс из-за возрастных изменений тела — это и вправду вмешательство во внутренние дела. Во-вторых, если такое удастся сделать, это нанесет вред молодым геям. Гендерное несоответствие и связанное с ним расстройство — это широко распространенная фаза развития молодых геев и лесбиянок, что подтверждается научными исследованиями, клиническим опытом и многочисленными рассказами из первых уст. Если не разрешать им говорить о своих чувствах, этих подростков просто накачают синтетическими гормонами, а кто-то из них окажется и под скальпелем хирурга. В Иране гею грозит смертная казнь, но осужденный может избежать такой судьбы, согласившись на процедуру по "смене пола". Печальная ирония состоит в том, что, согласно новым правилам Байдена-Блинкена, отношение иранских клерикалов к гомосексуальности сейчас в большей мере соответствует правозащитным нормам, чем позиция большинства прогрессивных европейских государств всеобщего благоденствия, которые не делают из геев трансгендеров. Администрация Байдена манипулирует заботой американского общества о геях в интересах радикальной гендерной политики. А это настоящий цинизм.

Во-вторых, превращение "защиты мер по коррекции пола" в приоритет внешней политики ослабит нравственный авторитет Америки в вопросе приверженности правам человека. Неужели зарубежные лидеры должны поверить, что преследование уйгуров в Китае, аресты и пытки диссидентов в Венесуэле и систематическое притеснение женщин и девочек в Афганистане можно поставить на одну доску с требованием Швеции к психологам, чтобы те помогали детям чувствовать себя комфортно в собственном теле? Трансгендерные активисты будут утверждать, что прекращение "конверсионной терапии" и борьба с другими инициируемыми государством нарушениями не являются взаимоисключающими. Но на самом деле, они являются таковыми. А если делать вид, что это не так, мы придадим сил критикам Америки, которые будут утверждать, что у нас абсурдные представления о правах человека.

В-третьих, даже если принять за чистую монету цель администрации Байдена обеспечить благополучие людей, осознающих себя трансгендерами, все равно трудно понять, каким образом новая директива помогает добиться этой цели. Что будет, когда бедная суданская девочка-подросток начнет гормональную терапию, сделает мастэктомию, а у нее возникнут серьезные осложнения, как часто бывает после таких процедур? Медицина во многих развивающихся странах, как известно, не на должном уровне. И если риск серьезных осложнений от специализированного, но все еще экспериментального гормонального и хирургического вмешательства высок в США, то он возрастает многократно, когда у начавших смену пола несовершеннолетних нет возможности обратиться к узкому специалисту и нет доступа к соответствующей медицинской аппаратуре. Непонятно, каким образом спешка с экспериментальным трансгендерным переходом детей в странах без соответствующей медицинской инфраструктуры поможет их медицинским потребностям.

Далее, некоторые страны с глубоким недоверием относятся к Западу, и поэтому они будут крайне нетерпимо относиться к людям, считающим себя трансгендерами. Ассоциирование ситуации, когда у человека меняют половые органы на другие, с американской внешней политикой не добавит США славы. Наоборот, оно позволит традиционалистам назвать эти общественные перемены плодом "поведенческого империализма" со стороны США. Даже если в качестве аргумента предположить, что наше медицинское трансгендерство является достойной целью, то почему его не может должным образом продвигать американская мягкая сила?

Вспомним знаменитое изречение спикера палаты представителей "Типа" О’Нила, сказавшего, что "вся политика локальна". Соответственно, приказ Байдена Госдепартаменту и интерпретация этого приказа Блинкеном, скорее всего, строятся на внутриполитических расчетах, а не на стратегических соображениях относительно защиты прав человека за рубежом. Байден и сам довольно ясно заявил, что его указ 14075 был ответом на действия республиканских штатов, таких как Флорида, принявшая закон "Права родителей в сфере образования и воспитания" (его ошибочно прозвали "Не говори гей"), и на различные запреты педиатрического медицинского перехода. Такие события в американской внешней политике являются отрезвляющим примером политического экспансионизма.

О других последствиях новой "правозащитной" политики можно только догадываться. Станут ли Соединенные Штаты подвергать финансовому давлению Швецию, Финляндию и Британию, чтобы те восстановили "позитивное медицинское обслуживание" вопреки суждениям экспертов из этих стран, которые, в отличие от США, систематически проводят научно обоснованные обзоры? Неужели экономическое и культурное сотрудничество между США и другими западными странами будет поставлено в зависимость от действий этих государств по медицинской смене пола достаточного количества подростков? Ведь чиновники любят мерить цифрами цели и результаты. Или вред будет в основном символический, репутационный, когда станет ясно, что американская элита готова принести здравый смысл и благоразумие в жертву постоянно усиливающимся и все более деструктивным требованиям "пробужденной" новой этики?

В 2009 году Барак Обама начал свое президентство с печально известного "турне извинений", в ходе которого он сокрушался по поводу американского "высокомерия" во внешней политике. Выступая перед мусульманским миром в Каире, Обама дал понять, что в неудачах мусульманских стран виноват колониализм. Президент заверил аудиторию, что "Америка не претендует на знание того, что нужно всем и каждому", а также заявил, что "западные страны не должны мешать мусульманам исповедовать свою веру так, как они считают нужным". Похоже, что при президенте Байдене культурное высокомерие и колониализм (в его современном научном определении) снова стали неотъемлемой частью американской внешней политики.