Postimees: в Эстонии предупредили о возникших проблемах с поставками лекарств

Из-за трудностей с доставкой амоксициллина в Европу наличие лекарств, содержащих это действующее вещество, ограничено и в Эстонии, сообщил на этой неделе департамент лекарственных средств. Это лекарство используется, в числе прочих, для лечения пневмонии, бронхита и воспалений, связанных с суставными протезами. По данным производителей лекарств, трудности с поставками были вызваны значительно возросшим спросом на антибиотики и одновременно снижением производственных мощностей, в том числе из-за нехватки сырья и упаковочных материалов, а также энергетического кризиса.

Департамент лекарственных средств совместно с Эстонским обществом инфекционистов в порядке исключения разрешили ввозить в Эстонию лекарства, которые имеют лицензию на продажу в других странах Европейского союза, с таким же содержанием действующего вещества и такими же показаниями, но в упаковке с информацией на иностранном языке. Несколько таких поставок уже поступило. Оптовые продавцы лекарств направили дополнительные заказы поставщикам, но может пройти некоторое время, прежде чем лекарства поступят к пациентам.

По словам производителей, трудности с поставками амоксициллина будут решены в марте 2023 года, а до тех пор людям придется потерпеть.

Это далеко не единственный препарат, с доступностью которого есть трудности. Клара Саар, специалист управления по надзору за импортом и экспортом департамента лекарственных средств, сообщила, что в этом году предприятия, имеющие разрешение на торговлю, уведомили департамент лекарственных средств о проблемах с доставкой населению 295 лекарств.

"В случае трудностей с поставками важна возможность заменить отсутствующее лекарства, и характер заболевания, – разъяснила Саар. – Сложности с доставкой могут возникнуть с любым лекарством, но проблемы возникают в первую очередь тогда, когда у лекарства нет альтернативы с тем же действующим веществом и лекарственной формой, и поэтому врач должен изменять лечение пациента, а пациент, в свою очередь, должен усвоить схему дозирования нового препарата".

В настоящее время, по словам Саар, также существуют трудности с поставками пероральных суспензий детского сиропа для понижения температуры, спрос на которые увеличился по всей Европе (в третьем квартале этого года на 30 процентов больше, чем годом ранее). Следующая поставка должна быть в декабре.

Ибустар и Ибустар Форте, суспензии ибупрофена от одного производителя, также подходят к концу. В Эстонию прибыла последняя партия, но из-за повышенного спроса она также уже распродана в оптовой продаже. Следующая партия Ибустар прибудет в начале декабря.

По словам Саар, то, что происходит в Европе и за ее пределами, влияет на нашу рыночную ситуацию, поскольку мы зависим от производителей, расположенных в Европейском союзе, а их производственные проблемы вызывают проблемы с доступностью лекарств во многих странах-членах.

"У нас нет прямых доказательств влияния конфликта на Украине на фармацевтическое производство, но производители упоминают энергетический кризис и проблемы с доступностью компонентов. Если есть проблема с поставками какого-то лекарства, это влияет на использование лекарств других производителей с тем же активным ингредиентом, что, в свою очередь, может вызвать проблему с поставками", – пояснила Саар.

Трудности с поставками лекарств – вовсе не новая тема и не то, что пришло к нам с конфликтом или вместе с коронавирусом. Уже в 2019 году Maaleht писала, что практически каждое десятое лекарство в Эстонии закончилось, и пациенты очень переживают. Уже тогда как причина этого назывались трудности с доставкой.

Ситуация усугубляется энергетическим кризисом. Хотя на первый взгляд это может показаться надуманной связью, информационное агентство Reuters еще в октябре писало, основываясь на отчете израильского производителя лекарств Teva, что вся европейская фармацевтическая промышленность находится в глубоком кризисе и грозит накрениться еще больше.

Причина проста: производство лекарств в Европе уже нерентабельно, и производители переезжают в более дешевые азиатские страны. Например, сама Teva, единственная компания, производящая лекарство от рака в Европе, тамоксифен, объявила, что теперь его производство будет остановлено, поскольку оно экономически нецелесообразно. Очевидно, эта новость стала неприятным сюрпризом для европейцев, потому что сейчас немногие альтернативы есть только в Азии, да и их мало.

Сильная зависимость Европы от лекарств из третьих стран стала очевидной уже во время пандемии коронавируса. Например, в период пандемии стало ясно, что в Европе не хватает парацетамола, так как основной поставщик, Индия, решила ввести запрет на экспорт, потому что ее собственный народ также нуждался в этом препарате во время пандемии.

В самой Европе в 2008 году еще было производство парацетамола, но затем закрылся последний завод по производству парацетамола во Франции, принадлежащий Rhodia. Причина: азиатские страны смогли предлагать препарат гораздо дешевле.

Дело не в том, что нет спроса на лекарства – есть, и еще какой! Но прежде всего протестовать начали производители так называемых дженериков. Это препараты, которые должны продаваться значительно дешевле, чем дорогой оригинал. Лекарства этого типа составляют до 70 процентов европейского фармацевтического рынка.

Euractiv пишет, что в этом году производители дженериков направили письмо в Европейскую комиссию с простым сообщением: мы хотим поднять цену! Группа производителей "Лекарства для Европы" хотела бы большей гибкости в ценообразовании, называя причиной этому то, что электроэнергия подорожала в десять раз, а сырье на 50–160 процентов. Также было предложено исключить производителей дженериков из схем энергосбережения союза и то, чтобы им была направлена часть возможной государственной помощи.

Адриан Ван Ден Ховен, генеральный директор фармацевтической группы "Лекарства для Европы", подчеркнул, что растущие затраты сокращают прибыль производителей. В Европе цены на дженерики, как правило, фиксированы. Лоббистская группа производителей фармацевтических средств указала, что, хотя этот вид лекарств и составляет в Европе львиную долю рынка лекарств, от общей стоимости потребляемых лекарств они составляют лишь 29 процентов – производители хотели бы получить более выгодную цену.

Если соглашение о такой цене не будет достигнуто, Европе грозит отток фармацевтической промышленности, и тогда останется только надеяться, что какая-то третья страна не наложит запрет на экспорт важных лекарств.