SN: отказ от сотрудничества с Россией негативно влияет на все мировое научное сообщество

Начатая в конце февраля спецоперация на Украине ужаснула весь мир. В сводках новостей и в социальных сетях появились фотографии мирных жителей, покидающих свои дома, снимки лежащих на городских улицах искалеченных тел, дымящихся многоквартирных домов и массовых захоронений. За время военных действий десятки тысяч людей погибли, а 14 миллионов оказались в числе перемещенных лиц.

Конфликты не ведутся в вакууме. Последствия спецоперации на Украине ощутил весь мир. Это и резкий скачок цен на энергоресурсы и продовольствие, и ущерб окружающей среде, и угроза ядерной катастрофы. Особенно остро они ощущаются в связи с тем, что мир в настоящее время переживает еще два кризиса. Это продолжающаяся пандемия COVID-19 и изменения климата.

"Совпадение всех этих кризисов по времени очень и очень опасно для всего мира", — сказал в мае генеральный директор Всемирной организации здравоохранения Тедрос Адханом Гебрейесус.

Мы часто обращаемся к науке, когда ищем решения мировых проблем. Но нынешние тектонические сдвиги в геополитическом рельефе перевернули вверх дном международное научное сотрудничество, из-за чего многим ученым трудно прийти в себя и уверенно встать на ноги. Исход всех этих перемен, как и исход самого вооруженного конфликта неясен. Ниже мы приводим некоторые примеры того, как он влияет на ученых и их научную деятельность.

С началом военной операции украинской инфраструктуре был нанесен огромный ущерб. Она не пощадила ни больницы, ни вузы, ни научно-исследовательские институты.

Некоторые ученые нашли пристанище за рубежом, а примерно половина осталась на Украине. Мужчины в возрасте от 18 до 60 лет должны служить в армии, говорит американский физик Джордж Гамота, консультирующий Национальную академию наук Украины. Гамота родился на Украине, но в детстве переехал в США. Он поддерживает тесные связи со своей родиной. Когда Украина в 1991 году обрела независимость в связи с распадом Советского Союза, он начал помогать ей советами и рекомендациями по перестройке научной инфраструктуры.

"Когда Россия начала спецоперацию на Украине, случилось настоящее светопреставление. С тех пор ситуация так и не стабилизировалась", — говорит Гамота.

Финансирование науки в стране сократилось на 50%, рассказывает он. Научные организации всего мира стали предлагать ей помощь в виде грантов, вакансий и программ переселения. Но уходит слишком много времени на то, чтобы денежная помощь, выделяемая правительством Украины или независимыми организациями, попала в карманы к ученым, говорит Гамота. "Некоторые вообще ничего не получают".

Национальная академия наук Украины уже заглядывает вперед, думая о том, как восстанавливаться и перестраиваться. В сентябре ее представители встречались с коллегами в Европе и США. Латвия, Польша и другие страны рассказали, как они проводили реструктуризацию после распада Советского Союза. "Мне кажется, это было важное общение, — говорит Гамота. — Но, наверное, украинцы искали того, как мир может им помочь прямо сейчас".

В марте фонд Breakthrough Prize выделил один миллион долларов на прямую поддержку украинских исследователей. В октябре эта организация передала еще два миллиона долларов на восстановление. Гамота называет эти шаги "фантастикой".

Наука на Украине сталкивается с большими трудностями в условиях военного времени, а российская оказывается во все большей изоляции. Санкции западных стран прямо и косвенно наносят ущерб российской научной среде.

В июне управление научной и технологической политики Белого дома заявило, что Соединенные Штаты "свернут" сотрудничество с Россией. Ранее было объявлено о введении запрета на экспорт в страну американских технологий. Такая политика распространяется на национальные лаборатории, а также на проекты с федеральным финансированием, в которых участвуют связанные с российским государством университеты и научно-исследовательские институты. Многие научно-исследовательские организации на Западе тоже разорвали связи с коллегами из России.

Эти меры самым негативным образом отразились на крупномасштабных научных проектах в области космических исследований и физики.

Были отложены различные миссии и временно закрыт как минимум один космический телескоп. Но Международная космическая станция, которой совместно управляют НАСА и Роскосмос, пока продолжает свою работу в обычном режиме.

Что касается научной работы в сфере физики высоких энергий, то расположенная недалеко от Женевы лаборатория ЦЕРН объявила, что не станет продлевать соглашения о международном сотрудничестве с Россией и Белоруссией, которая помогает Москве в проведении спецоперации, после завершения срока их действия в 2024 году.

Когда это произойдет, примерно 8% персонала ЦЕРН, работающего в российских институтах (это примерно тысяча ученых), не сможет использовать возможности этой лаборатории. А Россия перестанет выделять средства на проведение экспериментов.

Этими мерами ученые резко осудили российскую операцию, но "оставили двери открытыми для продолжения научного сотрудничества, если условия в будущем позволят это сделать", — написала об этом решении в служебной записке для персонала генеральный директор ЦЕРН Фабиола Джанотти (Fabiola Gianotti). До 2024 года российские и белорусские ученые смогут работать в рамках текущих научных программ, таких как ATLAS. Это один из детекторов, с помощью которого в 2012 году был обнаружен бозон Хиггса. В рамках этой и других программ проводятся поиски теоретических частиц, включая темную материю. Однако новые программы оказались под запретом.

Наука за пределами Украины и России тоже не избежала последствий геополитических бурь. Рост цен на энергию, ускорившийся из-за отказа Москвы экспортировать природный газ, заставляет европейские научные лаборатории проводить переоценку потребления электроэнергии, о чем в октябре написал журнал Nature. Очень много энергии потребляет ЦЕРН — около трети годового объема энергопотребления Женевы.

28 ноября, на две недели раньше срока, лаборатория остановила свой самый крупный ускоритель, дабы уменьшить нагрузку на энергосеть и подготовиться к росту цен и возможному зимнему дефициту. Руководство ЦЕРН объявило, что число столкновений частиц в 2023 году уменьшится. Из-за этого среди ученых усилится соперничество за время работы на ускорителе.

Вооруженный конфликт также усилил нагрузку на глобальные системы поставок, и без того дающие сбои. Это вызывает дефицит и задержки с доставкой. Такие задержки мешают сооружению международного экспериментального термоядерного реактора ИТЭР во Франции, который должен начать работу в 2025 году, положив начало самому масштабному эксперименту ядерного синтеза. "Мы прошли сквозь огонь и воду с этим проектом, и мы справимся", — сказала пресс-секретарь проекта Сабина Гриффит. Россия должна поставить для этого реактора кольцевой магнит и прочее оборудование, будучи одной из участниц проекта наряду с Евросоюзом и США. Из-за межправительственных контрактов Россия все еще участвует в этом проекте. Но пока "все заморожено", говорит Гриффит.

На севере России находится около двух третей всей вечной мерзлоты. В совокупности во всей вечной мерзлоте содержится почти в два раза больше углерода, чем в земной атмосфере. Температура в Арктике растет почти в четыре раза быстрее, чем в среднем в мире, и вечная мерзлота в этом регионе начинает таять.

К концу столетия растаявшая вечная мерзлота может выбросить в атмосферу миллиарды тонн углекислого газа и метана. Чтобы лучше понять, как климатические изменения меняют Арктику, и как она влияет на них, ученым нужны подробные измерения углерода в вечной мерзлоте, ее температуры, колоний бактерий и так далее.

Но из-за ухудшения отношений между Западом и Россией "возникают серьезные препятствия на пути сбора данных, что мешает нам получить более четкую картину Арктики в целом", говорит эколог из Университета Северной Аризоны во Флагстаффе Тед Шуур (Ted Schuur), являющийся главным исследователем научной сети Permafrost Carbon Network. Сейчас, когда большая часть арктической вечной мерзлоты недоступна, Шуур с коллегами ищет места в Северной Америке и Европе, которые приблизительно похожи на российские районы вечной мерзлоты.

Отказ от сотрудничества с целью наказать Россию в действительности негативно влияет на все мировое арктическое сообщество, лишая ученых доступа к научной информации и ослабляя жизнестойкость арктических общин (включая коренные народы). Об этом в письме в редакцию журнала Science News написал посол по особым поручениям Николай Корчунов, отвечающий в МИДе за проблемы Арктики.

Корчунов председательствует в Арктическом совете, который состоит из восьми стран и является межправительственным органом, курирующим этот регион. В рамках совета заключаются соглашения о ликвидации разливов нефти, о коммерции, об охране животного мира, об исследованиях климатических изменений и так далее. В марте семь членов совета — Канада, Дания, Исландия, Финляндия, Швеция, Норвегия и Соединенные Штаты — объявили о приостановке сотрудничества с Россией.

Работа в рамках так называемой "арктической семерки" продолжается. Но из-за заморозки сотрудничества были сорваны российские проекты по изучению биологического разнообразия и слежения за загрязнением, говорит Корчунов. "Холодная научная среда лишь усиливает неопределенность и риск неэффективного реагирования на потепление Арктики", — предупреждает он.

Но некоторое сотрудничество в регионе пока продолжается. Владимир Романовский — геофизик, работающий в Аляскинском университете в Фэрбэнксе. Он изучает температуру вечной мерзлоты, полагаясь на данные, которые предоставляют ему российские ученые. В этом году его команда получила результаты, но по словам ученого, пока непонятно, смогут ли его российские коллеги провести измерения в 2023 году. "Все меняется настолько быстро, что мы не знаем, какой будет ситуация к тому времени", — говорит Романовский.

Большинство знакомых Романовскому российских ученых сталкиваются с проблемой нехватки финансирования. В данный момент денег на зарплату ученых хватает, но их недостаточно для проведения полевых работ. Лишение российских ученых общения и данных — это "большая, большая проблема", говорит Романовский. Он отмечает, что их почти полностью изолировали от участия в международных встречах и проектах.

Романовский считает, что в перспективе российская наука может лишиться многих молодых исследователей, как это было в 1990-е годы, когда распался Советский Союз. "Они просто разъехались по другим местам", — объяснил ученый. Они уехали в поисках работы в других областях, чтобы обеспечивать свои семьи. Романовский и многие другие надеются, что во второй раз этого не случится.