FA: Запад должен проявить инициативу и пойти России на уступки по Украине

В ноябре 2022 года генерал Марк Милли, председатель Объединенного комитета начальников штабов США, потряс западные столицы, заявив, что в конфликте на Украине нельзя выиграть чисто военными средствами. Милли предположил, что Киев сейчас занимает сильную позицию и что этой зимой может наступить подходящее время, чтобы подумать о мирных переговорах с Россией. Он также вспомнил Первую мировую войну, когда отказ противников от переговоров привел к миллионам дополнительных смертей, заявив, что неспособность "уловить" момент может привести к гораздо большим человеческим страданиям. Его высказывания бросили вызов позиции не только Киева, но и многих западных сторонников Украины, включая Польшу, страны Балтии, Северную Америку и Великобританию, которые поддержали стремление украинского руководства к полной военной победе. Как утверждает премьер-министр Эстонии Кая Каллас, "единственный путь к миру — это вытеснить Россию с Украины". Поражение Москвы, членство Украины в НАТО, суд над политическим и военным руководством России за "военные преступления", возмещение ущерба, — все это необходимо для мира, заключает она. Мирный план президента Украины Владимира Зеленского из десяти пунктов, обнародованный в ноябре, использует те же подходы.

Однако, если даже заявления Милли и можно счесть спорными, они указывают на более серьезную проблему, связанную с поиском этой самой полной победы. Для полной победы может потребоваться очень долгий конфликт, и это будет означать, что его конечная продолжительность будет зависеть от политических факторов, неподвластных Западу. Для тех, кто призывает к полной победе, само собой разумеется, что союзники должны просто продолжать снабжать Киев оружием и ресурсами, необходимыми ему для дальнейшей борьбы, и ждать, пока Москва не проиграет и, в идеале, пока не уйдет Путин.

Но изматывающий военный конфликт на истощение уже нанес огромный ущерб Украине и Западу, а также и России. Более шести миллионов украинцев были вынуждены покинуть родину, экономика страны находится в состоянии "свободного падения", а широкомасштабные разрушения энергетической инфраструктуры грозят гуманитарной катастрофой этой зимой. Уже сейчас Киев находится на финансовом обеспечении Запада, поддерживая жизнедеятельность только за счет миллиардов долларов помощи из США и Европы. Стоимость энергии в Европе резко возросла из-за нарушения обычных потоков нефти и газа. Между тем <...> российские силы перегруппировались и не рухнули. Лучшим вероятным исходом для Украины было бы отступление РФ к линиям контроля, которые существовали до начала СВО в феврале 2022 года. Но даже если русские вернутся к прежнему статус-кво, как опасаются многие украинцы, Москва просто перегруппируется, ожидая следующей возможности для возобновления действий. И совершенно не очевидно, что военного сдерживания будет достаточно для обеспечения достигнутого мира.

Таким образом, сейчас не хватает самого важного — связного и последовательного политического плана действий, который положил бы конец страданиям украинцев и надежно обеспечил им то, что Россия не начнет новый конфликт при первой же возможности, даже если Путин останется у власти. Это потребует от русских признать поражение, но также потребует и от украинцев признать, что полная победа может быть недостижима. Если эти цели будут достигнуты, западному сообществу необходимо будет смириться с ликвидацией статуса России как изгоя и ее "возвращением в Европу" при условии предоставления Киеву надежных гарантий безопасности. Другими словами, Запад должен сформулировать базовую политическую концепцию, которая устранит желание Украины и ее самых стойких сторонников разгромить и нейтрализовать Россию. Если Соединенным Штатам и их партнерам не удастся разработать такой план, шансы на сценарий Милли вырастут: конфликт на истощение, опасность эскалации и катастрофы, а также бедствия как последствия происходящего.

Хотя сегодня России не хватает широкой и глубокой поддержки, которую Украина получила от своих партнеров и союзников, она оказалась сильнее, чем многие предполагали. Ее армия, экономика и верховный лидер кажутся вполне стабильными. Хотя российские войска были несколько деморализованы <...>, они выстояли. Грядущая зима станет решающим испытанием на стойкость для вооруженных сил РФ, однако военные эксперты не прогнозируют их коллапса. Потребовалось бы много поражений и отступлений, чтобы изменить эту оценку.

То же самое и с экономикой. Многие уверенно предсказывали, что российская внешняя торговля и промышленность будут раздавлены под тяжестью санкций, введенных западными странами. Высказывались предположения, что одного этого мощнейшего экономического давления может быть достаточно, чтобы вынудить Москву уйти с Украины. Но такого редко бывает достаточно, чтобы положить конец конфликту. В 2022 году экономика России сократилась, но всего на 3%, что значительно меньше, чем прогнозировали многие, а ее финансовая система оказалась устойчивой и макроэкономически стабильной. Сейчас Москва отрезана от многих западных цепочек поставок, но у нее чрезвычайно большой профицит счета текущих операций, что позволяет компаниям и правительству страны находить большую часть того, что им нужно, в других местах. Во времена холодной войны санкции не заставили СССР уйти из Восточной Европы, а сегодня они вряд ли заставят Россию покинуть Украину. Ограничение цен на российскую нефть, установленное "Большой семеркой" в начале декабря, может несколько ударить по доходам Кремля, но даже западные санкционные оптимисты не уверены, насколько эффективным оно будет. Если, несмотря на внешнее давление, российская военная машина останется финансируемой и хорошо оснащенной, результатом станет кровавый тупик.

Путин, как главный архитектор этой военной спецоперации, хорошо осознает возможные последствия поражения. <...> Он отлично понимает важные уроки двойного краха российского и советского государств. Российская империя пала в 1917 году, когда ее правитель, царь Николай II, отрекся от престола. Советское государство рухнуло после того, как военные и силовики президента Михаила Горбачева предали его и он потерял контроль над столицей. И Путин позаботился о том, чтобы сохранить твердую власть над вооруженными силами, службами безопасности и населением страны. Столица спокойна и вполне сыта, а Кремль сделал так, чтобы поблизости не стояла армия несчастных солдат-срочников, как это было в марте 1917 года. Те, кто мог бы возглавить революцию, бежали за границу, с мятежами в Дагестане или Бурятии — бедных и отдаленных районах на Кавказе и в Сибири соответственно — руководители вполне справились.

На данный момент большинство россиян продолжают поддерживать свое правительство и не готовы смириться с поражением. Многие считают, что за Крым и его крепость Севастополь стоит бороться. И для многих Путин остается гарантом российского суверенитета и стабильности. Для элиты и даже многих простых жителей результат, о котором мечтают украинцы и их покровители, — поражение российской армии и падение Путина — будет политическим кошмаром, угрожающим экономическим хаосом и беззаконием.

Учитывая сложную динамику внутриполитических процессов в России, маловероятно, что одних военных неудач может быть достаточно, чтобы заставить Кремль просить мира. Однако нынешний подход Запада, заключающийся в том, чтобы просто позволить конфликту продолжаться, хотя и приносит моральное удовлетворение и политически популярен, является весьма рискованным. Это подвергает украинцев постоянным ужасам боевых действий. Число погибших и финансовые затраты на боевые операции будут возрастать. Это подпитывает нарратив Путина о том, что Россия ведет экзистенциальную битву с Западом, и поддерживает веру русских в то, что Москва должна либо победить, либо погибнуть. <...> Хотя все большее число граждан РФ больше не доверяют правительству и СМИ, они не доверяют и их западным "коллегам".

Сегодня российские элиты, которые не верят как намерениям Запада, так и намерениям Путина, могут считать перспективу мира хуже, чем продолжение конфликта. Простые россияне вполне могут с этим согласиться: они приняли объяснение своего правительства о том, что внешние санкции были введены для уничтожения русского народа. А западные комментаторы подпитывают эту точку зрения, утверждая, что русские должны быть наказаны за то, что их страна сделала с Украиной. Те россияне, у которых есть доступ к западным СМИ в интернете, не согласны с тем, что Россия является "террористическим государством" или "империалистической страной". Элиты и многие простые граждане считают, что в их интересах сплотиться вокруг государственного флага.

Конечно, в автократических системах политические изменения могут быть быстрыми и очень глубокими. <...> В случае поражений России и дальнейшей мобилизации миллионы россиян могут начать обвинять Путина, как их предшественники обвиняли царя Николая и Горбачева. В сочетании с падением морального духа, апатией и усталостью в войсках такой сдвиг в общественном сознании может породить политический кризис. Это будет момент, когда российские политические элиты должны будут решить, идти на компромисс с Западом или бороться до конца.

В ноябре 1918 года "Четырнадцать пунктов" президента США Вудро Вильсона убедили руководство Германии в том, что с ними поступят справедливо, и убедили их принять перемирие. Этот компромисс положил конец Первой мировой войне. Слабость немецкой армии и осознание ее руководством того, что Германия проиграла войну, повысили привлекательность предложений Вильсона. Вместо того, чтобы позволить остаткам вооруженных сил подвергнуться уничтожению, а стране — попасть под вторжение, они приняли условия Вильсона, которые обещали не наказывать Германию. Это тот подход, которого сегодня должен придерживаться Запад. Запад должен быть готов предложить российской элите и населению "дорожную карту", на которой будет показано, как они могут покончить с изоляцией, освободиться от санкций и снять с себя ярлык изгоев.

Эта карта должна начинаться с объяснения рисков продолжения конфликта. Она должна дать ясно понять русским, что Москва не может победить. <...> Если она продолжит борьбу, то потерпит больше поражений и потерь и подвергнет себя большей опасности страшного и кровавого краха. План должен мягко объяснить России, что ее будущее будет связано с экономической деградацией, что она рискует стать ослабленным вассалом Китая. Признав, что конфликт должен быть прекращен, российская власть избавит себя от унижения коллапса.

Затем на карте должны быть обозначены выгоды, которые получит Россия, если выберет путь деэскалации. Конкретное содержание необходимо будет определить путем дополнительных дискуссий, но некоторые элементы очевидны уже сейчас. Во-первых, это обещание, что суверенитет и целостность России будут соблюдаться после мирного урегулирования с Украиной. Как бы маловероятно это ни звучало сегодня, для обеспечения места России в архитектуре европейской безопасности необходимо будет создать некую структуру, помимо НАТО. Нужно будет пересмотреть горбачевское видение "общеевропейского дома", отмеченное скорее сближением, чем сдерживанием, и отвергнутое сегодня как Западом, так и Москвой. Во-вторых, карта должна подтверждать, что западные правительства будут признавать и уважать лидерство России при условии, что Москва неукоснительно соблюдает Устав ООН и международное право, а также международные договоры, соглашения и свои обязательства. В-третьих, Запад должен установить график возврата замороженных финансовых активов России после выполнения требований о демилитаризации и выводе войск. Наконец, карта должна объявить, что после окончания военного конфликта все международные экономические препятствия будут устранены.

До сих пор Запад использовал только кнут, чтобы заставить Россию прекратить спецоперацию. Но на карте также должен быть обозначен и пряник. Путь к мирному урегулированию должен быть увязан с постепенной отменой санкций. Но, возможно, самый большый пряник — это международная легитимность. Западу придется предоставить международное признание некоторым людям и группам, которые составляют часть сегодняшнего режима в России. Российская сторона на будущих мирных переговорах не может состоять из одних демократов, антивоенных активистов и лидеров в изгнании. Военные и бюрократы неизбежно сядут за стол переговоров. Предоставление хотя бы некоторым лидерам, выбравшим мир, выбора между Гаагским трибуналом и возможностью принять участие в создании новой мирной России было бы мощным стимулом на пути к миру и прекращению военного конфликта.

Видение послевоенной России должно соответствовать западному видению послевоенной Украины, не размывая границы между "агрессором" и жертвой. Если западное население еще можно будет как-то убедить в позициях "карты", то склонить народ Украины согласиться с ней и с пряниками для России будет гораздо сложнее. План Зеленского сосредоточен на справедливости и возмездии для его страны. Но здесь все дело в том, чтобы заставить Москву подчиниться ему. Украина и ее восточноевропейские союзники не хотят "спускать Россию с крючка" и выступают против любых гарантий безопасности России. Они потребуют, чтобы условия мира были объявлены только после того, как Москва признает свое поражение и, возможно, даже после ухода Путина. Правительство США и другие западные страны должны объяснить, что такой "экстремальный" подход продлит конфликт и собственные страдания Украины. Широкое оглашение упомянутой карты сейчас, когда Путин продолжает жестокие вооруженные действия и страдают миллионы украинцев, не является умиротворением России или потворством ей. Напротив, со стороны Запада и Киева было бы разумным и реалистичным политическим шагом обратиться к большому и растущему числу россиян, которые предпочитают мир, но боятся выбора между конфликтом и поражением.

Еще одна проблема — это Крым. Украинцы полны решимости "вернуть" полуостров, который они считают "украденной территорией" и плацдармом для России. Однако у Запада есть серьезные основания опасаться, что Путин сделает все возможное, чтобы предотвратить падение Крыма. Полуостров является самым большим препятствием для любых переговоров между Москвой и Киевом. Явное требование Запада вернуть Крым в качестве предварительного условия для мирных переговоров лишь сплотит россиян вокруг спецоперации. Иногда мудрая стратегия — это оставить неразрешимую тему для будущего диалога.

Чем дольше продолжается этот военный конфликт, тем страшнее его последствия. Первая мировая война разрушила великие империи и свергла династии по всей Европе, посеяла семена Второй мировой войны и привела к возвышению Муссолини и Гитлера. Исторические распри между Германией и Францией из-за Эльзаса и Лотарингии и между Сербией и Хорватией из-за Боснии привели к фатальным последствиям для всех сторон. Раны этих конфликтов залечивались поколениями.

Долгосрочные последствия украинского кризиса нельзя с уверенностью предсказать. Но осознание дестабилизирующих последствий длительных и крайне разрушительных войн в целом должно подтолкнуть к размышлениям о необходимости более всеобъемлющей стратегии, которая может обеспечить Украине безопасность, а России — будущее. Вместо того, чтобы ждать реакции на последние действия Москвы и Киева или надеяться на неминуемое падение Путина, Запад должен, наконец, проявить инициативу.