Читатели SMH: австралийские лидеры не должны быть подпевалами США

В следующем месяце Энтони Альбанезе будет приветствовать президента США Джо Байдена, премьер-министра Индии Нарендру Моди и премьер-министра Японии Фумио Кисиду на первой встрече четырех лидеров под эгидой Австралии.

Кроме того, он примет участие во встрече "Семерки", куда Австралия приглашена наряду с другими временными членами, Индией и Южной Кореей. Наконец, Альбанезе пригласили на ключевой саммит НАТО по Украине в июле, и пропустить его было бы серьезной ошибкой.

Эти международные обязательства, наряду с обнародованной в прошлом месяце закупочной программой АУКУС и грядущей публикацией стратегии вооруженных сил заостряют внимание на сложной стратегической позиции, в которой оказалась Австралия, поскольку демократии столкнулись с воинственностью двух авторитарных мировых держав — России и Китая.

Некоторые западные политики и обозреватели сочли нынешнюю стратегическую ситуацию "новой холодной войной", но это сравнение слишком поверхностно и во многом ошибочно.

В отличие от современного Китая, Советский Союз не был экономической сверхдержавой. После китайско-советского раскола 1960 года между коммунистическими державами воцарилась враждебность. Сердцем соперничества времен холодной войны была Европа, которую разделил, по выражению Черчилля, железный занавес. Конфликт развернулся в идеологической, а не территориальной плоскости — это была борьба систем и идей.

Лучшая параллель с ХХ веком (хотя и тут есть важные различия) — это 1930-е, когда авторитарные государства выдвигали безосновательные исторические претензии и не считались с зарождающейся системой коллективной безопасности, представленной Лигой Наций: Япония — в Маньчжурии, Италия — в Абиссинии, Германия — по всей Европе.

Разгоревшаяся вслед за этим война была единственным случаем в истории, когда Австралия почувствовала угрозу своему существованию. Хотя, как мы впоследствии узнали из архивов исследований, Япония собиралась не вторгаться в Австралию, а лишь изолировать ее, но тогдашним ее жителям все представлялось иначе.

Мало кто из ныне живущих застал Тихоокеанскую войну, и с той поры все поколения, начиная с бэби-бумеров, росли с ощущением относительной безопасности. Даже война во Вьетнаме, самая серьезная в нашем регионе, которую еще помнят многие австралийцы, не принесла всеобщего страха коммунистического вторжения, если Южный Вьетнам падет.

Чувство безопасности австралийцев подкрепляли в том числе два соображения. Во-первых, это убеждение, что мы живем в мирном уголке, далеком от конфликта сверхдержав, сосредоточенном исторически на евроатлантическом регионе.

Воспоминания о Тихоокеанской войне ушли в историю вместе с предыдущими поколениями. Вьетнам нас разделил, но прямой угрозы не представлял. Юго-западная часть Тихого океана, была, как и следует из названия, мирными водами — места дальше от проблемных точек мира себе и представить нельзя.

Вместе с нашим ощущением, что мы живем в мирной части мира, глубоко в национальном сознании засело и убеждение, что мы — малая нация. Прямого отношения к мировым делам мы не имеем — разве что по касательной: этакая субтропическая Скандинавия. (Кстати, при правительстве Уитлэма именно эти сравнения и приводились).

И если настанут трудности, то, как сказал Джон Кёртин, мы cможем "обратить взор на Америку". Договор АНЗЮС 1951 года, хотя и был достижением правительства Мензиса, придал мирный уклад взглядам Кёртина в годы Второй мировой.

И с той поры счастливое самодовольство стало нашим национальным менталитетом. Он воплотился в четырех словах, которые стали чем-то вроде девиза: "Все будет хорошо, дружище". Эта реплика прозвучала в книге Дональда Хорна "Счастливая страна", ставшей впоследствии культовой.

И все же такое благодушие опасно. Оно притупляет наше понимание стремительно меняющегося мира. Скрепя сердце нам приходится отказываться от уютных предпосылок, с которыми мы жили и процветали сколько себя помним. Можно сказать, что это наш национальный порок — этакий врожденный недостаток непритязательных, но привыкших к достатку миролюбивых оптимистов, которые не мешают жить другим.

Сегодня это благодушие особенно опасно, ведь послевоенные представления о разных поколениях больше не действуют. Неподалеку тлеют опаснейшие конфликты в мире, а наш регион оказался в их эпицентре. Аналитики и военные стратеги все чаще предостерегают, что китайское вторжение на Тайвань — лишь вопрос времени. И если это произойдет, глупо думать, что Австралия останется лишь сторонним наблюдателем.

Китай методично и неустанно расширяет свое влияние и военное присутствие и помимо Тайваня — в том числе в юго-западной части Тихого океана. Пакт между Китаем и Соломоновыми Островами от начала 2022 года — крупнейший дипломатический провал Австралии за многие годы и тревожное предзнаменование.

Точно так же мы перестали быть маленькой изолированной державой и в глазах наших демократических партнеров, о чем свидетельствует присутствие Альбанезе за круглым столом крупнейших демократий. Наряду с Японией и Южной Кореей мы — их ключевой стратегический партнер в опаснейшем регионе мира.

В силу глубоких отношений — от исторических связей до текущих союзов вроде "Пяти глаз", а теперь и АУКУС — Лондон и Вашингтон считают Австралию ближайшим изо всех региональных партнеров. Отсюда рождается ожидание, что мы сыграем стержневую роль в защите демократии и соблюдении международного права в Индо-Тихоокеанском регионе.

Нравится нам это или нет, но Австралия перестала быть мелким игроком в мировой политике. Однако привычно самодовольной общественности еще только предстоит сполна оценить эту суровую реальность и трудный выбор, перед которым мы можем оказаться.

Вот это нахальство! Брэндис выступает о безопасности региона. Он, что, забыл, что это его правительство забыло про нее напрочь?

Они заботились только о Либеральной партии и ее дружках.

Величайшая дипломатическая неудача Австралии совсем не в этом. А в том трудном выборе, который нам придется сделать между Китаем и Тайванем. Быть вассалом США или вассалом Китая? Вот к чему он по сути сводится. А делать вид, что это не так, — значит прятать голову в песок.

Мировые лидеры так полюбили Австралию лишь потому, что мы готовы вываливать сотни миллиардов долларов за военную технику. Наше место в мире — состоятельный клиент на деньгах.

Бред какой-то. Вся статья строится на том, что Австралия не может себе позволить оставаться безучастным наблюдателем. А почему, объяснить не удосужитесь?

Наша политическая паранойя поражает еще больше, если сравнить нынешнюю высосанную из пальца чушь с обманом, из-за которого только в одном Ираке погибло более четверти миллиона гражданских.

Австралия никогда не была крупным игроком в мировой политике и не будет. Джордж, все, что ты пытаешься сказать, — это что нам надо еще больше плясать под американскую дудку.

Мы умиротворяем США и идем им навстречу уже много десятилетий. Пора уже повзрослеть и пойти собственным путем.

Австралийские лидеры должны ставить превыше всего наши собственные интересы и не быть американскими подпевалами.

Как ни парадоксально, но Германия и Япония вышли из второй мировой сильнее, чем Великобритания.

Мистер Брэндис, не уверен, что понимаю, что вы имеете в виду под "защитой демократии". В США ее не было отродясь — и сейчас нет.

В мире живет уже больше восьми миллиардов человек. В Австралии — 25 миллионов. Слишком мало, чтобы повлиять на любой военный конфликт в любой точке мира. Наше крошечное мультикультурное общество идеально подходит на роль нейтральной страны с хорошо обеспеченной ресурсами внутренней обороной.