FA: Пекину очень трудно балансировать между Россией и Европой

21 апреля посол Китая во Франции Лу Шае заявил, что принадлежность Крыма к Украине "зависит от того, как воспринимается проблема". Масла в огонь он подлил, заявив, что "постсоветские страны не имеют ясного статуса в международном праве", поставив под сомнение не только суверенитет Украины, но и суверенитет более дюжины государств, входивших когда-то в состав Советского Союза. Эти подстрекательские высказывания вызвали широкое осуждение: 80 европейских законодателей призвали французское правительство изгнать Лу. Пекин попытался притушить ситуацию, заявив, что Лу лишь выразил свое личное мнение.

Через пять дней после того, как Лу сделал свое заявление, председатель КНР Си Цзиньпин провел давно обещанный телефонный разговор с президентом Украины Владимиром Зеленским. Хотя некоторые наблюдатели приветствовали этот звонок как попытку уменьшить негативный эффект от заявлений Лу, другие начали подозревать, что высказывания посла были предназначены для того, чтобы выяснить, как отреагирует Европа, если Китай официально поддержит его позицию. После звонка Си Цзиньпина министр иностранных дел Китая Цинь Ган в начале мая посетил Германию, Францию и Норвегию. А на этой неделе Ли Хуэй, новый спецпредставитель Китая по урегулированию украинского конфликта, посещает Украину, Польшу, Францию, Германию и Россию, чтобы обсудить пути достижения "политического урегулирования украинского кризиса".

Эти события привлекли внимание к трудностям Пекина с тем, чтобы как-то уравновесить свои противоречивые цели на Украине. Китай стремится уделять приоритетное внимание отношениям с Россией, своим самым сильным стратегическим партнером, что сильно влияет на его позицию по Украине в пользу своего могущественного соседа. В то же время Пекин хочет, чтобы Европа не присоединялась к антикитайскому блоку. И это становится все более важной целью, учитывая растущий пессимизм китайских политиков в отношении того, что они могут предотвратить ухудшение американо-китайских отношений. Эти соображения привели к тому, что Китай пытается позиционировать себя нейтральной стороной и ограничить свою определенную поддержку России. Однако по мере того, как военный конфликт затягивается, Пекин обнаруживает, что эту позицию становится все труднее поддерживать, и что конфликт ослабляет его ближайшего стратегического партнера и усложняет ситуацию с безопасностью самого Китая.

В результате Пекин несколько отходит в сторону и начинает предлагать свои "добрые услуги", чтобы посадить обе стороны за стол переговоров. Он формулирует свое видение глобальной безопасности, официально изложив свою позиции по Украине и назначил специального представителя для взаимодействия со всеми сторонами, вовлеченными в конфликт. Судя по всему, он также ищет способы переформатировать украинский конфликт в "конфликт с долгой и сложной историей", чтобы уменьшить внешнюю помощь Украине и защитить интересы России. Взяв на себя эту более активную роль, Китая, вероятно, будет продуцировать внешне громкие усилия, которые, однако, обречены на весьма медленное достижение результатов. Пекин, скорее всего, сделает немало, чтобы представить себя полезным и ответственным мировым лидером, но недостаточно, чтобы нести ответственность за достижение прекращения конфликта на Украине на условиях, которые были бы справедливыми и приемлемыми для обеих сторон.

Вскоре после того, как Россия начала свою военную спецоперацию на Украине в прошлом году, ведущие китайские эксперты представили разные оценки развития военной фазы украинского конфликта и его последствий. Многие изначально считали, что конфликт будет кратким, а некоторые даже предсказывали, что он не будет иметь никаких геополитических последствий за пределами Европы.

Даже когда стало ясно, что быстрого разрешения украинского конфликта не будет, большинство экспертов в Пекине считали, что Китаю следует сохранять свою позицию невмешательства. Через месяц после начала военных действий на Украине группа ведущих китайских стратегов, в том числе авторы книги "Неограниченная война", нашумевшего труда 1999 года о новых невоенных и нелетальных методах ведения войны, неофициально собрались в Пекине, чтобы проанализировать влияние украинского конфликта на международное положение в целом. По их оценке, выходило, что конфликт вряд ли скоро закончится, и что Китаю может даже быть выгодна затяжная военная его фаза. Они утверждали, что Китаю следует сохранять нейтралитет, чтобы превратить кризис в новые возможности переформатировать свои отношения с Россией, США и Европой, которые прежде всего и понесут растущие издержки по мере затягивания военных действий на Украине.

Одновременно китайские стратеги выступили за оказание "секретной" помощи России, чтобы обеспечить способность Москвы выдержать борьбу и исключить опасность ее падения. Однако они советовали Китаю не переходить полностью в российский лагерь. Эти эксперты считали, что конфликт может дать Пекину шанс частично выровнять отношения с Соединенными Штатами, тем более что у него больше шансов на взаимодействия с администрацией президента США Джо Байдена, чем с потенциальной будущей администрацией Трампа.

Они также рекомендовали Пекину играть активную дипломатическую роль в ликвидации последствий конфликта. По их мнению, Китаю следует придерживаться позиции, которую поддерживают большинство стран, такие как уважение суверенитета и отказ от менталитета холодной войны, чтобы занять такое место в мире, которое позволяло бы формировать выгодный для себя международный имидж. Они также потребовали от Китая взять на себя новые обязанности, в том числе действовать в качестве арбитра и законодателя норм формирующегося нового международного порядка.

Хотя неясно, полностью ли руководство Китая согласилось с позицией этих экспертов, многие из их предложений были безусловно позитивно восприняты Пекином. Например, Китай сразу же стал позиционировать себя нейтральным игроком в конфликте на Украине. Документ с изложением позиции правительства по Украине, опубликованный в феврале, также содержал конкретные выкладки этих китайских экспертов об уважении суверенитета стран и отказе от менталитета холодной войны.

Однако даже осторожный оптимизм стратегов относительно способности Пекина повернуть конфликт в свою пользу вскоре столкнулся с реальностью неприятным образом. Несмотря на усилия Китая, большая часть развитого мира посчитала его позицию по Украине глубоко пророссийской. Многие китайские аналитики испугались того, что такое восприятие может подорвать репутацию Китая в Европе, и заставить правительства и общественность на континенте рассматривать Китай как врага. Одновременно по мере затягивания конфликта на Украине ухудшились и американо-китайские отношения. Реакция Китая на украинский конфликт также усилила глобальную озабоченность по поводу возможных намерений Пекина применить силу против Тайваня, тем самым укрепив международную поддержку Тайбэя и ухудшив ситуацию с безопасностью самого Китая.

К середине 2022 года китайские эксперты начали считать затянувшийся конфликт на Украине вредным для интересов Китая. В стране стала доминировать точка зрения, согласно которой боевые действия на Украине представляют собой ведущуюся НАТО прокси-войну, целью которой является ослабление России, друга Китая, которая борется с западной агрессией и "окружением". Многие стали утверждать, что главным бенефициаром конфликта являются США: они извлекли ценные уроки из поддержки борьбы Украины, в том числе путем применения карательных санкций против России, и могут использовать ту же тактику в будущем и против Китая. В то же время конфликт позволил Вашингтону укрепить и оживить свои союзы в Европе и за ее пределами. Как посчитали китайские эксперты, стало ясно, что украинский конфликт ослабляет Россию, но было менее очевидно, что Соединенные Штаты или Европа пострадали в равной степени.

Обеспокоенность Пекина украинским конфликтом за последний год усилилась. Мало того, что Россия столкнулась с сильным военным сопротивлением Украины и начала испытывать недостаток вооружений и боеприпасов, но, по мнению китайских экспертов, возросла и вероятность прямой американо-российской конфронтации и ядерной эскалации. Эти два сценария могут лишить Китай возможности оставаться в стороне. Китайские аналитики считают, что Россия может применить ядерное оружие в крайнем случае, если почувствует риск проиграть в конфликте, а китайские СМИ сообщили о неоднократных ядерных угрозах со стороны России и о проведенных ею в октябре 2022 года учениях с участием ее стратегических ядерных сил. Однако, с точки зрения Пекина, угроза применения ядерного оружия исходит не только от России. Китай считает, что НАТО также участвует в "бряцании ядерным оружием", в том числе в рамках учений по ядерному сдерживанию, которые проводились одновременно с российскими ядерными учениями.

Эти опасения становятся очевидными в усиливающейся риторике Си по поводу военного конфликта на Украине. Принимая в ноябре в Пекине канцлера Германии Олафа Шольца, Си заявил, что международное сообщество должно "противостоять применению или угрозе применения ядерного оружия, выступать за то, чтобы ядерное оружие не применялось, а также предотвращать ядерный кризис в Евразии". Позже в том же месяце в беседе об украинском кризисе с Байденом на Бали Си Цзиньпин сказал, что "в конфликтах и войнах не бывает победителей" и что "необходимо избегать конфронтации между крупными державами".

Опасения Китая по поводу Украины отражаются в китайских СМИ. В декабре китайские газеты поделились оценками российских экспертов о том, что конфликт на Украине может привести к прямой военной конфронтации между Соединенными Штатами и Россией в 2023 году. Китайские СМИ также широко освещали инцидент в середине марта, когда российский военный самолет сбил американский разведывательный беспилотник, как подтверждение этих опасений, и перепечатали западные аналитические материалы о том, что этот эпизод стал первым прямым физическим контактом между американскими и российскими вооруженными силами.

В то же время Пекин не без удовольствия обнаружил трещины в западной поддержке Украины. В докладе, опубликованном в конце февраля Китайским институтом современных международных отношений, ведущим исследовательским учреждением при Министерстве государственной безопасности Китая, говорится, что западные лидеры "могут начать возражать против долгосрочной помощи Украине и уставать от нее". В документе отмечается, что лидеры Германии, Франции и Великобритании начали оказывать давление на Зеленского, чтобы тот провел переговоры с Россией, а в США также раздаются голоса, призывающие к прекращению помощи Украине и необходимости достижения мирного урегулирования. Повторяя этот ход мыслей в своем апрельском телефонном разговоре с Зеленским, Си Цзиньпин отметил, что в отношении украинского конфликта "сейчас на подъеме рациональное мышление и голоса" и что поэтому важно "воспользоваться возможностью и создать благоприятные условия для его урегулирования".

Такое развитие событий в контексте постоянного международного давления на Китай с целью не оказывать летальную помощь России побудили члена Политбюро КПК Ван И предостеречь на Мюнхенской конференции по безопасности в феврале, что конфликт может "обостриться и затянуться". Он повторил позицию Си о том, что в войнах не бывает победителей, и добавил, что конфликт на Украине "больше не должен продолжаться". Вскоре после этого министр иностранных дел Китая Цинь Ган заявил, что Китай глубоко обеспокоен тем, что конфликт может "выйти из-под контроля". Тогда Пекин впервые использовал эту формулу.

Эти переменчивые оценки заставили Пекин изменить свой подход к конфликту на Украине. Если раньше Китай оставался в стороне, то в последние месяцы он осторожно выходит на авансцену ситуации. В частности, китайское правительство начинает изображать себя ключевым мировым игроком, способным разрешать международные конфликты. 21 февраля оно опубликовало концептуальный документ "Глобальная инициатива в области безопасности", в котором изложено видение Си относительно того, как решать проблемы безопасности, с которыми сталкивается мир. В документе обещается "устранить коренные причины международных конфликтов" и "улучшить управление глобальной безопасностью". Он также подвергает критике агрессивное глобальное влияние Вашингтона, призывая изменить ситуацию, когда региональная и глобальная напряженность "часто возникает" под лидерством США. Три дня спустя Китай опубликовал документ с изложением позиции по Украине, в котором изложена дюжина общих принципов политического урегулирования конфликта. Этот план повторил точку зрения Москвы, даже не упомянув о том, что это Россия вторглась на Украину и нарушила ее суверенитет. Но документ включал и такие пункты, как необходимость уважения суверенитета и территориальной целостности, которые, как представляется, учитывали интересы Украины.

В этот период Китай одержал крупную дипломатическую победу в другой части мира. 10 марта Саудовская Аравия и Иран объявили о договоренности о восстановлении полных дипломатических отношений. Они особо подчеркнули, что этот прорыв был достигнут благодаря "благородной инициативе" Си и стал первым успехом китайской "Инициативы глобальной безопасности". На самом деле не Китай инициировал эти усилия: Соединенные Штаты призвали Саудовскую Аравию и Иран начать переговоры еще в 2021 году. В лучшем случае Китай предоставил двум странам гостеприимную площадку для обсуждения своих разногласий и представлял собой нейтрального модератора, который смог убедить каждую сторону "действовать добросовестно". Но вполне возможно, что это достижение сделало Си Цзиньпина чрезмерно уверенным в том, чего он может добиться на мировых дипломатических фронтах.

На этом фоне Си активизировал свои усилия по Украине. В начале марта он принял президента Белоруссии Александра Лукашенко, близкого союзника Кремля, а затем отправился в Москву, чтобы встретиться с самим Путиным. В конце марта и апреле Си лично встретился с рядом мировых лидеров, чтобы обсудить Украину, стремясь не только привлечь европейские голоса, но и придать вес взглядам ключевых развивающихся стран. Среди них была Бразилия, президент которой Луис Инасиу Лула да Силва, хочет, чтобы "Большая двадцатка", состоящая из нейтральных стран, сыграла позитивную дипломатическую роль вокруг Украины. Затем в конце апреля Си Цзиньпин позвонил Зеленскому по просьбе Украины и назначил специального представителя для взаимодействия со всеми сторонами о том, как достичь политического решения конфликта.

В целом Китай, вероятно, считает, что его дипломатические усилия обеспечивают ему большую роль в определении хода развития конфликта, который, по мнению Пекина, подвергается манипуляциям и затягиванию со стороны Соединенных Штатов. Как считают в Китае, дипломатия могла бы позволить Пекину отклонить критику в свой адрес, попытаться создать новый нарратив о конфликте и потенциально повлиять на его исход таким образом, чтобы это было выгодно китайцам. Китай также может использовать свою способность общаться со всеми сторонами конфликта в качестве своего козыря, чтобы заставить другие страны уважать его интересы. Возможно, публичное заявление президента Франции Эммануэля Макрона в апреле о том, что поддержка политики США по защите Тайваня не в интересах Франции, было, по крайней мере, частично мотивировано желанием Парижа, чтобы Китай сыграл конструктивную роль в Украине.

Степень, в которой Китай может использовать свои дипломатические усилия в своих интересах, зависит от того, как именно он планирует действовать. Ведь Пекин не выдвигал конкретных предложений по урегулированию конфликта на Украине. И если его подходы во время шестисторонних переговоров по Северной Корее или его посредничество между Саудовской Аравией и Ираном принять за некие ориентиры в его усилиях по Украине, никто не должен ожидать, что Китай немедленно выдвинет какие-то супер-креативные дипломатические предложения. Хотя Пекин и мог бы попытаться усадить обе стороны за стол переговоров, ему предстоит пройти долгий путь, если он хочет убедить международное сообщество в том, что он действительно честный посредник.

Несмотря на то, что Китай всячески подчеркивает свое, казалось бы, нейтральное стремление найти путь к миру посредством прямого диалога, его изображение Соединенных Штатов и НАТО как разжигающих конфликт огромной военной помощью Украине является важным аспектом его политики. Этот нарратив направлен на сплочение глобального Юга и на подрыв аргументов США и Европы о том, что международное сообщество должно поддержать Украину против российской военной спецоперации.

Реальность сейчас такова, что Украина будет в состоянии продолжать борьбу с Россией только в том случае, если продолжится оказываемая ей внешняя политическая, экономическая и военная поддержка. Соединенные Штаты и Европа уже обратились к странам, которые изначально находились в стороне, с просьбой помочь пополнить запасы оружия Украины, и стремление Китая к диалогу может негативно повлиять на Киев, если эти страны станут делать это с осторожностью. В то же время призыв Китая к немедленному прекращению огня может позволить России закрепить свои успехи в то время, когда она все еще контролирует значительную часть территории Украины.

Развивающийся внешнеполитический дискурс Китая в целом неблагоприятен для Украины. Китайские эксперты работают над устранением противоречия между акцентом Пекина на уважении суверенитета и его отказом охарактеризовать конфликт как российское вторжение. Некоторые китайские ученые считают, что суверенитет и территориальная целостность должны рассматриваться только как один из 12 основных принципов Китая, который необходимо взаимно сбалансировать. Другими словами, как не самые важные ценности, которую необходимо безусловно уважать.

Но если при этом Китай хочет придерживаться позиции, согласно которой принцип суверенитета и территориальной целостности не подлежит обсуждению, тогда решением как раз и мог бы стать тезис Лу Шайе о постановке под вопрос полного суверенитета постсоветских государств. Показательно, что, несмотря на международное осуждение замечаний Лу, Пекин до сих пор не сделал ему публичного выговора, кроме определения его комментариев в качестве его "личной точки зрения". На прошлой неделе министерство иностранных дел Китая даже встало на его защиту, опровергнув "ложную информацию" о том, что Лу якобы был отозван в Пекин.

Заявления посла Лу на самом деле соответствуют духу двух важнейших китайских тезисов: что у России были "законные опасения по поводу безопасности" для применения силы против Украины, и что украинский кризис был вызван "глубоким историческим фоном и сложными политическими реалиями". Другими словами, таким образом Пекин может фактически утверждать, что спецоперация России на самом деле не была началом конфликта на Украине. Если это так, то для разрешения конфликта необходимо вернуться в прошлое, к временам, когда Украина (и Крым) были частью Советского Союза. Это могло бы облегчить политическое урегулирование, при котором Россия сохраняет контроль над завоеванными ею частями Украины.

Китаю не нужно доказывать, что спецоперация России на Украине была правильной с моральной точки зрения. Да такая аргументация, скорее всего, будет и отвергнута Западом. Китаю просто нужно скрыть причины военного конфликта, чтобы поставить под сомнение моральное превосходство США и Европы. Вполне возможно, что Пекин делает ставку на растущие разногласия и усталость Запада по мере затягивания конфликта, что может позволить странам глобального Юга усилить давление на Запад с целью его прекращения. По мере дальнейшего истощения возможностей России и Украины обе стороны тоже могут начать искать выход из конфликта.

Международному сообществу не следует возлагать слишком большие надежды на посреднические усилия Китая или изменять какие-либо существующие усилия по сдерживанию России или созданию условий для прекращения конфликта. Усилия Китая, вероятно, будут громкими, но медленными и сомнительными по существу.

Пекин осознает, что добиться какого-либо политического урегулирования будет невероятно сложно, и не хочет, чтобы его обвиняли, если его усилия не увенчаются успехом. В то же время он хочет заработать позитивные очки за любой прогресс, который может быть достигнут. Эти двойственные настроения очевидны в утверждении Си Цзиньпина о том, что Китай "не создавал украинский кризис и не является его стороной", а также в его заявлении о том, что Пекин не может "сидеть сложа руки" по мере эскалации конфликта.

Пекин также не продемонстрировал готовности возлагать на Москву те издержки, которые могут возникнуть, если Кремль откажется следовать его дипломатическому примеру. В марте этого года Си и Путин выступили с совместным заявлением, в котором отвергли размещение ядерного оружия за рубежом. Но когда через несколько дней Путин заявил, что разместит ядерное оружие в Белоруссии, Китай, как мог, избегал критики в его адрес.

Китай будет действовать осторожно. Он будет опасаться предлагать что-то большее, чем усадить Украину и Россию за стол переговоров. Действительно, Пекин, скорее всего, сосредоточится на балансировании своих противоречивых приоритетов. С одной стороны, на поддержании отношений с Москвой, а с другой — на том, чтобы не полностью оттолкнуть европейские страны, делая ровно столько, чтобы отвести от себя критику своей роли. Китай хочет показать, что он полезен, но не хочет рисковать возможными обвинениями в том, что в дипломатическом процессе интересы одной стороны ставятся выше интересов другой.

Если Пекин в конце концов внесет какие-либо конкретные предложения по урегулированию украинского конфликта, то есть риск, что даже кажущиеся нейтральными предложения, такие как замораживание военных действий на местах, могут поставить в приоритет интересы России. Пекин дает понять, что хочет играть более активную дипломатическую роль, но реальность такова, что он действует на той арене, где у него мало опыта.