Хватит романтизма

Во время недавней поездки во Вроцлав я услышал следующую историю (отмечу, что это не была история, рассказанная по принципу „соседка слышала, что у пани Гени из овощного магазина есть двоюродный брат, который рассказывал...” или „я читал в интернете” – этот тип сообщений я принципиально не рассматриваю; речь о конкретном человеке, с именем и фамилией, работающем в определенном месте, и рассказчик был ближайшим родственником этого человека).

У молодой учительницы в одной из вроцлавских школ в классе учится несколько украинских детей. Некоторые из них отказались изучать польский язык и общаться на нем. Каковы причины — не знаю. Я бы предположил, что это, вероятно, может быть по-разному во всех случаях, возможно, причины лежат в психологии. Один из учеников объяснил, что не собирается изучать польский язык, так как скоро вернется на Украину.

Проблема в том, что на учителей начала давить дирекция школы, чтобы этим ученикам обязательно ставили оценки. Вопрос в том, как учитель должен оценивать ученика, который даже не то, что имеет проблемы с польским, а сознательно отказывается говорить на языке, на котором ведется обучение? Это можно сделать только путем манипулирования и максимального давления, а на самом деле нарушения правил, что, конечно, означает, что страдают польские ученики, потому что в таком случае их оценки должны быть выше. Я предполагаю, что это не единичный случай, а наоборот – картина, повторяющаяся во многих местах.

От человека, занимающегося опросом общественного мнения, я слышал, что находящиеся в Польше украинцы все чаще требуют, чтобы их обслуживали на украинском языке, а когда слышат отказ, вступают в конфликт. Это одна из причин ухудшения отношения поляков к украинским беженцам.

Гжегож Плачек (Grzegorz Płaczek), основатель и президент Фонда нового спектра и кандидат "Конфедерации" из Силезии на предстоящих выборах, описал ситуацию, когда семилетняя полька не была принята в детский лагерь в городе Катовице, потому что приоритет отдавался детям с Украины. Я поговорил с Гжегожем Плачеком, чтобы проверить эту информацию. По понятным причинам я не называю здесь учреждение, которое организует лагеря и финансирует их (это также связано с родителями ребенка, которые хотят избежать неприятностей), но я уверяю вас, что факты неоспоримы. В конце концов девочке нашли место в другом лагере, а Плачек направил запрос уполномоченному правительства по вопросам равноправия (в сферу его компетенции входят также вопросы борьбы с неравноправием в связи с гражданством или национальностью).

<...>

Между тем, отправкой очередной партии вооружения для украинских силовиков похвастался министр Мариуш Каминский (Mariusz Kamiński) — патологическая в польской политике. В последнее время вспоминают – и совершенно верно – что именно Мариуш Каминский был горячим сторонником ввоза в Польшу чеченцев в период конфликта этой страны с Россией только потому, что именно с Россией они воевали. Уже эта его позиция указывала на туннельное зрение и неспособность видеть полную картину. Через некоторое время выяснилось, что присутствующие в Польше чеченцы стали огромной неприятностью для общества, и, кроме того, появились проблемы, связанные с исламским терроризмом. Сама Чечня несколько лет назад была одним из крупнейших источников вербовки для Исламского государства*.

<...>

Что же теперь обещает Мариуш Каминский? Во-первых, это передача (то есть дарение, а не продажа) Национальной гвардии Украины, украинской полиции и пограничной службе тысяч единиц оружия (пулеметов) и миллионов единиц боеприпасов. Во-вторых, перевозка раненых офицеров санитарным поездом в Польшу и размещение их в больницах МВД. В-третьих, передача медицинского оборудования неопределенного типа и в неопределенном количестве. Польский налогоплательщик, конечно, традиционно не узнает, сколько эта помощь будет ему стоить или насколько уменьшится доступность мест для польских пациентов в больницах МВД в связи с приемом раненых с Украины.

Последний этап исследований по отношению к беженцам, систематически проводимых с начала 2022 года командой из Варшавского университета под руководством доктора Роберта Мирона Станишевского (Robert Miron Staniszewski), показывает, что в мае и июне явно более критичными стали мнения о дополнительной помощи, оказываемой Украине и украинским беженцам. Это означает не радикально антиукраинский настрой, а растущее противодействие любой помощи, кроме дипломатической, и все более четкое обозначение таких характеристик для беженцев из Украины, как их претенциозность.

Тем временем приближается 80-я годовщина Волынской резни — без каких-либо заявлений конкретных шагов со стороны Украины или Польши, — и продолжается спор о ввозе сельскохозяйственной продукции с Украины.

Что объединяет все эти вопросы, относящиеся к разным сферам? Я мог бы просто написать: "Я же говорил". Уже в конце весны прошлого года я указывал, что результатом назойливой пропаганды, принуждения к проукраинской позиции, замалчивания потенциальных и уже существующих проблем будет нарастание напряженности и растущий разрыв между официальной политической линией и настроениями граждан. Это то, что мы сейчас наблюдаем.

Однако это проблема не Польши, а лагеря власти. Это его действия все сильнее расходятся с чувствами значительной части граждан, кстати, добавляя пунктов "Конфедерации", потому что эта партия была единственной, кто представил по этому вопросу отдельный курс. <...>

Проблема Польши заключается в том, что эта политика имеет свои последствия для всего государства. Эти фрагменты — небольшие инциденты, составляющие общее ощущение привилегированности иностранцев за счет поляков, а также безусловное участие в ситуации польского государства, даже если ясно, что другая сторона не намерена отвечать взаимностью, — позиционируют Польшу как государство, которое не в состоянии заботиться о своих собственных интересах. Которое снова поддается влиянию и давлению других и в их игре рассматривается как пешка.

В это же время Будапешт блокирует очередной транш Фонда мира ЕС (извращенное название для фонда финансирования вооружений) в размере полумиллиарда евро, выделенного на вооружение Украины. Условием отмены блокады является исключение венгерского банка OTP, имеющего на Украине немалую сеть торговых точек, из списка субъектов, поддерживающих российскую СВО, что реально затрудняет его деятельность на Украине. Банк попал в этот список по политическим причинам.

Это правда, что Польша находится в иной ситуации, чем Венгрия, но только слепой может не видеть двух вещей. Во-первых, все яснее становится, сколько у нас с Украиной расходящихся интересов (хотя нас все же объединяет основное: сдерживание России). Во-вторых, чтобы защитить их, мы должны как можно скорее покончить с политикой романтизма и начать практиковать прагматичную транзакционную политику. Такую, которую проводит Венгрия. И сама Украина.