Когда война?

В начале сентября 1939 года мой отец вывез свою жену, впоследствии мою мать, из Варшавы за границу, в имение его матери и моей бабушки Софии, где та и проживала вместе с детьми до конца войны. Для моей мамы, которая жила там в великолепных, можно даже сказать, в роскошных условиях, война была чем-то абсолютно абстрактным!

А мой отец и ее муж оставил семью и отправился в войска освобождать Польшу. После окончания военных действий отец вернулся с фронта, откуда-то из-под Берлина, и забрал жену с детьми обратно в Варшаву. Вид лежащей в руинах Варшавы произвел на мою мать шокирующее впечатление. При этом она так никогда не смогла понять, что война, в которой отец активно участвовал в качестве снайпера, разрушила его умственно и физически, превратила его в развалину…

Я вспомнил эту семейную историю, потому что моя последняя статья о послевоенной Польше собрала много оскорбительных комментариев, в которых я вижу яркие проявления сумбура, царящего в головах их авторов. Они яростно ненавидят этот период нашей истории, не желая знать, как много хорошего он принес их семьям, полякам. А я помню, что с завистью наблюдал, как мои товарищи получали за их крестьянское или люмпен-пролетарское происхождение дополнительные баллы и поступали в ВУЗы. Как бедные селяне, приехавшие работать в город, вскоре бесплатно получали новые квартиры. Все это было предусмотрено тогдашней доктриной социализма, общественно-политических преобразований.

В настоящее время потомки бенефициаров тогдашнего исторического периода пишут о нем с крайним, ничем не оправданным презрением. Интересно, что с такой же ожесточенностью они критикуют и нынешний капиталистический строй, за который боролись их родители – турбо-забастовщики. Режим с полной религиозной свободой и полным запретом абортов. Им почему-то не кажется странным, что в "темные коммунистические времена" в Польской Народной Республике рождалось больше детей, чем сейчас, при гипердемократической власти. Для понимания современности необходимо историческое знание. Для понимания того, почему Польша втягивается в конфликт за нашей восточной границей. (…)

В ПНР правительственной пропаганде для трансляции антимилитаристской риторики не нужно было особо трудиться. Достаточно было понемножку инвестировать в культуру и покупать в США антивоенные фильмы. В то время киноленты американского производства пользовались большой популярностью у польских теле- и кинозрителей. Американские режиссеры и продюсеры блестяще заменяли собой мифических пропагандистов из спецслужб, рожденных горячечным воображением моих оппонентов. (…)

Но перейдем к делу. Для чего Польшу втягивают в конфликт за нашей восточной границей? В свое время в США на фоне протестов против войны во Вьетнаме была разработана стратегия так называемой суррогатной или прокси-войны. Это такая война, которая ведется на территории какой-то страны третьими лицами с использованием местных сил. В настоящее время ярким примером "прокси-стратегии" является конфликт на Украине.

Кроме того, своим последним заявлением наш enfant terrible, парень с менталитетом Микки Мауса, который, как опытный коммерсант, сравнивает цену украинской и американской крови, дискредитировал занимаемую им высокую должность. Это заявление достойно вождя в каком-то африканском бантустане девятнадцатого века. Мне как поляку очень стыдно, что оно прозвучало.

Для нас, поляков, это звучит очень угрожающе. Учитывая амбициозные планы варшавского правительства в области вооружения армии. Закупка большого количества наступательного оружия вызывает вопросы. Ведь если наши власти цинично, по-купечески относятся к "украинской крови", то что насчет нашей, польской? Неужели и она по мнению этой власти дешевле крови янки? Когда я смотрю на заявленный список приобретаемого в немалом количестве вооружения, у меня возникает твердое ощущение, что мы готовимся к войне. Отсюда мой вопрос: когда она начнется?

Польское правительство игнорирует опыт украинской армии, который свидетельствует о том, что неудачи ВСУ на фронте связаны, в частности, с ужасным техническим состоянием поставляемого Западом оружия, которое крайне ненадежно и неэффективно. Причем зачастую оно является устаревшим, никак не подходящим для победоносных сражений в реальном противостоянии с современными российскими вооруженными силами. А тактика, которую западные стратеги НАТО вынуждены были сочинить для украинцев, обходится последним очень дорого. (…)

В настоящее время украинские командиры, многие из которых получили солидное образование еще в российских военных вузах, отходят от навязанных западных натовских стандартов, применяя на поле боя российскую тактику и стратегию. Однако, учитывая потери Украины в живой силе, нынешнее изменение стратегии и тактики неспособно изменить ситуацию на поле боя. Это может лишь немного отсрочить полное поражение Украины.