Чешский дипломат Друлак: воображать победу Украины над Россией безответственно

Политолог Петр Друлак относится к тем общественным деятелям, кто не боится называть вещи своими именами. Так, бывший чешский дипломат откровенно говорит о том, что воображать победу Украины над Россией крайне безответственно. Также, по мнению Друлака, в обозримом будущем Крым останется российским. Что касается конфликта на Ближнем Востоке, то Петр Друлак, напротив, предполагает — все участники прекрасно осознают, чем обернутся попытки уничтожить Израиль. Мы побеседовали с Петром Друлаком о текущих угрозах для безопасности в конце октября, когда он выступал с лекцией в китайском Шанхае. (…)

Петр Друлак: Мне трудно сказать, произошли ли какие-то изменения. Отношения между США и Китаем давно трудные. Я бы сказал, что началось все с Дональда Трампа, а администрация Джо Байдена в принципе продолжила "его дело".

— Конечно, мы видим, что отношения между двумя державами то улучшаются, то уступают китайцы, то в отстающих оказываются американцы. Но я бы не сказал, что в этом году мы являемся свидетелями каких-то переломных событий в отношениях между Китаем и США. Да, состоялись важные встречи на уровне министров иностранных дел. Но страны, о которых мы говорим, по-прежнему смотрят друг на друга как на конкурента, и это правда. Американцы обеспокоены подъемом Китая, поскольку, как они предполагают, Китай лишит их лидирующей позиции в мире и в мировой иерархии. Таким образом, отношения неизбежно конкурентные. Вопрос в том, обязательно ли им быть конфликтными. Будем надеяться, что нет и что вооруженного конфликта между США и Китаем не случится.

— Я стараюсь называть вещи своими именами. Я уже не дипломат. Я занимался этой работой шесть лет, но теперь она в прошлом. Это дает мне определенную свободу называть вещи тем, чем они и являются. Скажем, я настаиваю на своем мнении относительно Украины. На самом деле я даже не понимаю, как люди, считающие себя экспертами, могут с чистой совестью живописать победу Украины над Россией. На мой взгляд, это просто безответственно, потому что вызывает совершенно нереальные ожидания у общественности.

— Мы в Чешской Республике должны осознать, что Россия не может допустить поражения. Она просто не может позволить себе проиграть в этом конфликте.

— Безусловно, нам трудно формулировать собственные интересы и отказываться от того, что нам диктуют другие. Нам трудно не принимать то, что нам навязывают Брюссель и Вашингтон. С этой проблемой мы не можем справиться уже давно. (…)

— Думаю, что в итоге сторонам придется договариваться. Причем договор будет между русскими и американцами. Именно он закончит конфликт. Стороны должны признать, что боевые действия уже бессмысленны и что жертв было достаточно. Тогда, вероятно, сформируются предпосылки к миру.

Но я, разумеется, не знаю, как американцы смотрят на происходящее и на сколько хотят все затянуть. Также мне неизвестно, каковы окончательные цели России. Однако ясно, что в конце этого вооруженного конфликта не обойдется без договора между державами, и я говорю, прежде всего, о Соединенных Штатах Америки и России. Конечно, в договоре будет участвовать и Украина, но не она здесь главный игрок.

— Я даже не представляю, чтобы в обозримом будущем, через десять или двадцать лет, Крым вернулся под контроль Украины. Я думаю, что Крым останется русским.

— Экономические данные, которые известны о России, пока не предвещают ее банкротства. Напротив, выясняется, что Запад, по-видимому, несколько переоценил свои возможности и силу своих санкций. Оказывается, они не оказывают того действия, которое ожидалось. То есть России удалось так или иначе найти замену и экспорту, и импорту. Но не будем питать иллюзий: кое-что удается благодаря обману. Многие товары поступают в Россию через третьи страны. Подтверждается то, что кое-кто из нас говорил с самого начала. Санкции не тот способ, которыми можно заставить Россию прекратить боевые действия. Единственный способ — принципиальный договор между американцами и русскими. И когда американцы будут готовы, этот договор появится.

— В случае Израиля их участие, конечно, куда меньше, чем в случае Украины, поскольку с военной точки зрения Израиль способен сам справиться. Если говорить о палестинцах, то Израиль не нуждается ни в какой военной помощи. Скорее ему нужно содействие во избежание дипломатической изоляции, в которую он погружается. Сегодня вся борьба идет вокруг того, чтобы месть Израиля ХАМАСу и жителям Газы была не слишком жестокой, чтобы люди не гибли сотнями тысяч.

Два вооруженного конфликта объединяет то, что у них нет ясного военного решения. В какой-то момент Израилю все равно придется договориться с палестинцами. Но пока израильтяне даже мысли такой не допускают. Однако стоит напомнить, что в прошлом даже многие израильские ястребы приняли эту политику. Правда, впоследствии все портило какое-нибудь трагическое обстоятельство. Вспомним, что Ицхака Рабина убил еврейский террорист, а Ариэль Шарон скончался от инсульта.

— Эскалацию никогда нельзя исключать. Но пока я не уверен, что Иран напрямую включится в конфликт, так как это и есть прямой путь к третьей мировой. Я говорю о прямой войне между Израилем и Ираном. Она могла бы разжечь более масштабный конфликт, и неважно, кто на кого напал бы: Израиль на Иран, или Иран на Израиль. Если бы это произошло, то мы оказались бы на грани мирового конфликта. Но, как мне кажется, и Израиль, и Иран хорошо понимают это и поэтому ведут себя довольно рационально.

— Израильско-палестинский конфликт, конечно, способен в краткосрочной перспективе сплотить общественность арабских стран. Но если охватить взглядом события последних десятилетий, то ясно: сейчас потенциал улицы меньше, чем был ранее. Тем не менее американцы сдерживают Израиль от слишком жестких действий, чтобы действительно все не объединились против него. Думаю, что и сам Израиль это хорошо понимает.

— Турция уже давно не ведет себя как член Североатлантического альянса. Она играет свою собственную дипломатическую роль и преследует свои собственные турецкие интересы. Сегодня Реджеп Эрдоган, возможно, хочет и заработать очки у арабов, и выступить в роли спасителей палестинцев. Но я хочу отметить идеологическую близость, поскольку сам Эрдоган очень близок к "Братьям-мусульманам"*. Это своего рода межнациональное движение ХАМАСа. С другой стороны, я не думаю, что Эрдоган хотел бы начать войну с Израилем.

— Если что-то к нам и вернется в виде следствия колониальной политики, так это миграция. Европа не способна с ней справиться, а часть европейских элит убеждена в том, что миграция вообще полезна, и они не видят в ней угрозы. Лично я считаю это одной из основных проблем. Так что сегодня миграция угрожает Европе намного больше, чем кому-то другому.

Причина — именно в колониальном наследстве. Часть европейцев позволяет шантажировать себя тем, что якобы несет ответственность за свои бывшие колонии. Часть европейцев ошибочно полагает, что приток новой рабочей силы обогатит Европу и поможет ей. Это не так. Приток этих новых людей Европе не поможет. Напротив, это уничтожит Европу.

— Я вижу тут странность, так как большая часть европейского населения все понимает. Но у нас образовалась огромная пропасть между элитами и простыми европейцами. В данном вопросе европейская элита замкнулась, сидя в каком-то либерально-прогрессивистском пузыре, и продолжает утверждать, что границы это плохо и что мир должен жить без границ. Они утверждают, что Европа должна быть открыта для всех и стать мультикультурной. Важную роль играют, разумеется, и рассуждения о том, что необходим постоянный приток дешевой рабочей силы. Эта часть элиты просто не осознает, насколько велика угроза. (…)

— Европа совершенно не готова. Во-первых, Европа утратила уверенность в том, что необходимо защищать свои границы. Кроме того, собственными интервенциями она способствовала тому, что миграция, напротив, растет. Я имею в виду, прежде всего, Ливию, которая стала в большей степени европейской, чем американской проблемой. В конце концов, то же можно сказать о ситуации в Сирии. Не будем забывать, что у Сирии было и есть законное правительство, а европейские государства, американцы и ряд других были готовы поддерживать самые разные террористические и экстремистские группировки в борьбе с сирийским правительством. Таким образом, масса сирийцев, осевших в Европе, — это тоже следствие политики европейских государств.

— Потому что через Ливию проходит значительная часть мигрантов из Африки в Европу. Это следствие европейской внешней политики. Но есть и внутриполитические причины, в том числе неспособность охранять свои границы и твердо сказать: "Здесь Европа, и здесь живут по-европейски, и если кто-то хочет остаться, то должен полностью адаптироваться".

— Традиционно Ближний Восток был в приоритете, хотя и о Тихоокеанском регионе никогда не забывали. Опять-таки тут важен подъем Китая. В представлениях американцев Китай — главный соперник. То есть Азиатско-Тихоокеанский регион будет для Соединенных Штатов Америки намного важнее, важнее Ближнего Востока, Западной Европы и, уж конечно, важнее Восточной Европы. С ними американцы не связывают своего будущего.

— Китайцы всегда стояли на стороне глобального Юга. Но я бы сказал, что они весьма осторожны и стараются занять такую позицию, которая не будет ни произраильской, ни пропалестинской. Хотя, конечно, с точки зрения Запада, а значит, и Израиля, китайская позиция недостаточно произраильская. Я бы не сказал, что у них есть четкая позиция. Точно так же, у Пекина нет четкой позиции в российско-украинском конфликте. Пусть и кажется, что Китай стоит на стороне России. Но даже если так, что дело не столько в самой России, сколько в том, что Китай видит американскую вину в этом конфликте. И уж точно китайцы не пойдут навстречу американцам в чем-то просто так. (…)