Самюэль Фитуси: "Существует ли на Западе антибелый расизм?"

Смерть подростка по имени Тома, убитого молодыми людьми, которые, ворвавшись на дискотеку, утверждали, что хотят "истреблять белых людей", вновь оказалась в центре дебатов. Вот тема этих споров: существует ли антибелый расизм? По мнению левых (и их социологов-активистов, которые придают научный вид шатким теориям политиков), антибелый расизм не может существовать: расизм может быть или "системным", или никаким. Допустим. Но не можем ли мы утверждать, что на Западе существует системный антибелый расизм? Давайте попробуем. Попробуем, одновременно понимая, что, обсуждая расизм в публичных дебатах, мы вступаем на скользкий путь.

Все начинается с университета. Мы учим студентов модным на Западе вещам типа "критической расовой теории" и "деколонизации", общим для которых является постулирование существования пирамиды доминирования, на вершине которой находятся белые люди, грозные угнетатели. Таким образом, миллионам студентов внушают расистскую идею о том, что белые люди причиняют вред людям небелым. (Что, кроме того, напоминает конспирологическую идею, истинно разрушительную "теорию заговора", согласно которой евреи вредят неевреям). В США во имя якобы позитивной дискриминации даже был узаконен расизм: на протяжении десятилетий белый студент должен был при равных результатах получить балл SAT (эквивалент степени бакалавра) выше, чем у его чернокожего конкурента, чтобы поступить в один и тот же университет. Преподавание истории также пронизано расизмом: в то время как моральные недостатки Запада тщательно изучаются и осуждаются, арабо-мусульманская работорговля, хотя и не менее жестокая, чем трансатлантическая работорговля, в значительной степени умалчивается. Закон Тобира от 2001 года признает преступлением против человечности только торговлю людьми на Западе, сделав белых людей единственными виновными. Не государственный ли это расизм?

Наша массовая культура увековечивает структурный расизм, формируя описанное выше проблемное коллективное воображение. Дельфин Эрнот, президент France Télévisions, заявила, что занимается сокращением числа белых, работающих на государственной службе ("на нашем телевидении немало белых мужчин старше 50 лет, и это придется изменить"). Она объяснила газете "Монд", что больше не будет финансировать проекты с участием слишком большого числа белых людей. В США на премию "Оскар" за лучший фильм теперь могут претендовать только фильмы, соблюдающие строгие этнические квоты (не слишком много белых людей, особенно мужчин, на экране и за камерой). Некоторые утверждают, что это не имеет ничего общего с расизмом, а связано со стремлением к "разнообразию". За исключением того, что разнообразие оказывается предлогом для антибелого расизма, поскольку о нем вспоминают только тогда, когда этот принцип позволяет узаконить сокращение числа занятых в какой-то сфере белых людей. И никогда о разнообразии не вспоминают, когда "черные" оказываются в большинстве и, по идее, людей небелой расы надо было бы для разнообразия уволить. (Сава Богу, идея этнических квот во французском футболе вызвала справедливый протест.)

А как насчет нашей экономической системы? "Интерсекциональные" левые часто указывают на то, что население иммигрантского происхождения в среднем менее интегрировано экономически. Наблюдение верное, но борются у нас с этим явлением следующим образом: белые люди платят больше налогов, чем "цветные", зато взамен получают меньше небелых. Другими словами, во Франции имеет место не "системный расизм" белых, а столь же "системный" перевод денег от белых к небелым.

И это еще не все. Когда небелый убит белым, это политический акт, который узаконивает минуту молчания в Национальном собрании. Если это происходит в США или другой западной стране, такой возмутительный акт приводит к демонстрациям во многих странах. А вот когда белого человека убивает небелый человек, это всего лишь обычное происшествие, в худшем случае – аморальная уголовка. Сделает ли система убийства белых людей не замечаемыми?

В любом случае, можно считать, что рассказы о том, что представителей меньшинств регулярно убивают из-за их цвета кожи, не только ложно, но и не соответствует действительности. В США с 1959 по 2021 год белыми было убито 52 518 чернокожих по сравнению с… 155 785 белыми людьми, которых убили чернокожие. В Германии иностранцы составляют 11% населения, при этом иммигранты становятся виновниками 42% убийств и 37% изнасилований. В Нидерландах лица из незападных иммигрантских общин составляют 14% населения, но несут ответственность за 39% случаев грабежей и разбойных нападений. В Дании у выходца из стран "черной" части западной Африки в 14 раз больше шансов быть осужденным за изнасилование, чем у среднего датского гражданина. Во Франции иностранцы едва дотягивают до 7% населения, но составляют 24% заключенных. Другими словами, число белых среди преступников систематически понижается, зато доля белых жертв становится все больше. Общественная наука, превращая жертв в палачей, тем не менее именно белых (то есть в процентном отношении – жертв) называет источником всякого зла. Если бы мы были сторонниками Бурдье, мы бы подтвердили, что выпячивание "символического насилия" — это отвлекающий маневр, который отвлекает от изучения более серьезной проблемы физического насилия и мешает угнетенным (белым) осознать настоящую несправедливость.

Нам не только внушают, что антибелого расизма не существует (это один из редких случаев, когда пресса и политики говорят нам, что мы не должны "верить пострадавшим"). Именно белых чаще всего обвиняют в неправильной реакции на происходящее: они, мол, слишком много жалуются. Те самые политики, которые всюду отыскивают следы "символического притеснения" небелых, - именно эти же люди обвиняют белых – в нытье, в чрезмерной хрупкости и чувствительности. (Эти качества якобы проявляются, когда белые чересчур эмоционально жалуются на свои обиды типа убийств и изнасилований.) У "озвучивания" обид и призывов пожалеть обиженного в современном мире есть название – виктимизация. Так вот, виктимизация нынче разрешена всем, кроме белых. Вот вам и еще одна основанная на расе (правда, небелой) привилегия!