Bloomberg: Германия — "больной человек" Европы, но и другие страны кашляют

Германия, “больной человек” Европы, подступает к концу квартала, который предпочла бы поскорее забыть. Первые три месяца 2024 года ознаменуют собой второй квартал спада подряд, а всего в течение года ожидается практически нулевой рост. Ее хваленый промышленный потенциал стал обузой, спрос все еще болтается на низком уровне, а “деглобализирующийся” мир лишил ее таких рычагов, как китайский экспорт, дешевый российский газ и надежные гарантии безопасности США.

Однако новые тревоги насчет здоровья Еврозоны сулит кашель, доносящийся из других стран. В последние годы мощными локомотивами европейского роста служили столь зависимые от торговли экономики, как Нидерланды и Ирландия (хотя в случае с Ирландией впечатление, может, и обманчивое). Сейчас они в любом случае застопорились. Франция, чья экономика основана на спросе и, как правило, шатается тогда же, когда немецкая падает, показала лишь скудный рост, несмотря на растущий бюджетный дефицит — “кусаются” повышенные процентные ставки. Оптимизм, что рецессии все же удаcтся избежать, подрывают хилые инвестиции и вялый рост производительности.

В результате остается последний крупный лидер — Италия. Чиновники Джорджи Мелони бросают вызов всеобщему унынию, рассчитывая, что ВВП в этом году вырастет примерно на 1%. Это больше, чем в Германии, Франции, Нидерландах и в среднем по еврозоне, и соответствует опережающим показателям Италии с 2019 года, несмотря на давний “хвост” из низких темпов роста, высокого долга и политической нестабильности. По данным исследования ING, именно восстановление Италии придало Европе новый импульс наряду с такими странами, как Испания и Португалия, которые после затяжного кризиса демонстрируют повышенную конкурентоспособность и рост экспорта.

Проблема в том, что одновременно налицо и признаки нездоровья — как недавно выразился министр финансов Италии Джанкарло Джорджетти, у страны “заболел живот”. Он имел в виду так называемый “супербонус”, налоговую льготу на экологичный ремонт домов в размере 110% от стоимости, которая вызвала грандиозный скачок инвестиций в жилое строительство и значительно ускорила итальянскую экономику после пандемии. Экономист Financiere de la Cite Николя Гетцманн подсчитал, что супербонусы в итальянском строительстве — ошеломляющая сумма в 107 миллиардов евро (116 миллиардов долларов) — прибавили ВВП еврозоны через инвестиции в основной капитал примерно в 15 раз больше, чем вся экономика Германии с конца 2019 года.

Однако “несварение желудка” по Джорджетти у Италии вызвал не столько экономический рост, сколько удар по государственным финансам (в конце концов, это же налоговая льгота!), поэтому супербонус стремительно сокращается после того, как обернулся в прошлом году дефицитом бюджета в 7,2%. Без него темпы роста продолжат снижаться, рассчитывает Bloomberg. “Экономические выгоды остались в прошлом, а финансовые издержки — в будущем”, — считает экономист HSBC Holdings Фабио Бальбони.

Но не все так мрачно: есть признаки, что потребительская уверенность крепнет, заработная плата растет, а финансовые рынки еще не надавили на итальянский долг. Ставки на рецессию падают: сказывается ожидание пика процентных ставок в сочетании со снижением инфляции.

Но суть в том, что Италия в этом году по-прежнему скорее замедлится, чем, наоборот, превзойдет темпы роста, а это, в свою очередь, усиливает тревогу европейских чиновников из-за долгосрочного разрыва между экономикой Европы и США, которой в этом году прочат рост на 2%. На прошлой неделе тревогу по этому вопросу забил бывший премьер-министр Италии Энрико Летта, которому Брюссель получил написать доклад о будущем единого европейского рынка. Разговоры инвесторов о “мягкой посадке” неубедительно звучат в Европе с ее высоким уровнем долга и высокой инфляцией, которые не дают обеспечить больший экономический рост.

Какой же лучший путь к выздоровлению? Один из вариантов — в том, что Италия и Европа преуспеют с фондами восстановления после пандемии. Эти средства призваны залечить шрамы от коронавируса и инвестировать в будущее. Рим потратил 45,7 миллиарда евро — это менее половины полученного финансирования и этого явно недостаточно. У Европы вообще огромные потребности в инвестициях (на одну борьбу с изменением климата ежегодно требуется 620 миллиардов евро) и более успешное использование “антипандемийных” фондов упрочит шансы на запуск других необходимых инициатив по расходам (например, на оборону). Это же с лихвой компенсирует отмену супербонуса, потенциально увеличив ВВП Италии к 2026 году на 2,5%.

И хотя в предстоящем докладе Летты прозвучит немало идей, как снести системные барьеры на пути роста (быть может, через объединение разрозненных финансовых рынков и налоговых правил Европы), блоку следует поучиться у Америки и принять более ориентированную на спрос политику для стимулирования потребления. Неудачная реализация супербонуса не должна отвлекать от ошибочного сочетания жесткой денежно-кредитной политики и отсутствия финансовой поддержки по всей Европе. При этом новые бюджетные правила ЕС наверняка сократят государственные инвестиции, что опять же не идеально, поскольку Европе еще только предстоит обрести самостоятельность в геополитическом отношении.

“Обычно говорят о том, что Германия больна… Но меня больше беспокоит то, что заболевает вся Европа”, — заявил на прошлой неделе глава Бундесбанка Йоахим Нагель. Он прав. Так что лучше запаситесь лекарством заранее.