RS: отказ Зеленского от мирного плана Путина приведет к большим потерям

Международному сообществу представили два официальных предложения — украинское и российское — по мирному урегулированию, направленному на прекращение боевых действий на Украине. В нынешнем виде и при нынешних обстоятельствах оба они абсурдны. Однако дипломатам и аналитикам следует подумать о том, смогут ли они в будущем стать отправной точкой для переговоров, которые должны в итоге привести к компромиссу.

“Мирный план” украинского правительства, состоящий из десяти пунктов, требует полного вывода российских войск со всей территории Украины и является главным предварительным условием для проведения переговоров в принципе. Предположительно, затем будут обсуждаться другие вопросы, касающиеся Украины, включая судебные процессы в отношении российского руководства и компенсацию причиненного Россией ущерба.

Кроме того, Зеленский и украинские чиновники заявляют, что украинский нейтралитет также неприемлем априори — хотя следует отметить, что приглашение вступить в НАТО является делом не Украины, а действующих членов альянса, и его можно заблокировать одним-единственным вето.

Как стало известно на этой неделе из New York Times, эти требования радикально отличаются от позиций Украины на мирных переговорах с Россией, проходивших в Стамбуле в первые недели российской спецоперации. Газета приводит слова одного из украинских переговорщиков Александра Чалого: “Нам удалось найти реальный компромисс… И в середине апреля, в конце апреля мы были очень близки к тому, чтобы завершить конфликт каким-то мирным урегулированием”.

На тот момент украинское правительство было готово согласиться на бессрочный договор о нейтралитете (допускающий членство в ЕС, но не в НАТО) в обмен на гарантии безопасности со стороны всех членов Совета Безопасности ООН. Украинцы отказались признавать Крым российским, а области Донбасса — независимыми, но готовы были оставить их под фактическим контролем России в ожидании переговоров в будущем.

Однако возникли некоторые серьезные препятствия. Россия потребовала, чтобы действия Совета Безопасности ООН по защите Украины были согласованы единодушно, что дало бы Москве право вето. Также она потребовала, чтобы дальность действия украинских ракет была ограничена 40 километрами, тогда как как для российского оружия такого рода ограничений не устанавливалось. Очевидно, что для украинцев эти условия оказались неприемлемыми. Нельзя сказать, возможно ли было как-то преодолеть или проработать разногласия, потому что украинская сторона прервала переговоры по причинам, которые до сих пор вызывают яростные споры.

В последующие два года боевых действий условия значительно ухудшились не только для Украины, но и для России. В заявлении в ответ на созванный Западом “мирный саммит” в Швейцарии президент Путин потребовал от Украины вывести войска из всех четырех областей, ставших субъектами России (в дополнение к присоединенному в 2014 году Крыму), хотя ни одну из них Россия не взяла под полный контроль, включая областные центры Херсон и Запорожье.

Путин заявил, что как только Украина начнет выводить войска, Россия прекратит военные операции. Однако он добавил, что в рамках окончательного мирного урегулирования Украина должна будет признать ее суверенитет над этими четырьмя областями и Крымом, подписать договор о нейтралитете, гарантировать права русскоязычных на своей земле и провести демилитаризацию и денацификацию, не уточнив, что подразумевается под двумя последними терминами.

Естественно, украинское правительство и Запад данные условия российской стороны незамедлительно отвергли.

Однако в конце концов условия прекращения боевых действий, будь то в форме официального мирного соглашения или прекращения огня в ожидании будущих переговоров, будут определяться военной ситуацией на местах. С этой точки зрения, требование Украины о полном выводе российских войск в качестве предварительного условия для переговоров совершенно невыполнимо.Оно потребует полной победы над российской армией, чего Украине не достичь ни в настоящее время, ни в сколь-либо обозримом будущем.

Условия мира, предложенные Путиным, напротив, требуют нового значительного ущерба Украине со стороны России, но не тотального. Чтобы добиться такого положения дел, Кремлю нужно всего лишь занять оставшиеся города четырех вышеупомянутых областей или какие-то другие территории, а затем предложить противнику обмен.

Как считают здравомыслящие российские аналитики, Украина и Запад никогда официально не согласятся признать суверенитет России над этими территориями; но если бы Москва была готова согласиться с их фактическим признанием, — как в случае с непризнанной Турецкой Республикой Северного Кипра — это не обязательно стало бы неизбежным препятствием к миру. Западные правительства уже фактически согласились на нейтралитет, поскольку постоянно заявляют и демонстрируют нежелание ввязываться в вооруженный конфликт ради защиты Украины, хотя намерены и дальше ее поддерживать.

Это исключает возможность признания Украины, остающейся в состоянии вооруженного конфликта с Россией, даже после прекращения огня.

Фактическое признание российского господства в пяти украинских областях станет для Киева и запада горчайшей пилюлей. Однако она не сравнится с максималистскими целями российских сторонников жесткой линии, будь то подчинение Украины целиком или присоединение всех ее русскоязычных районов, включая второй по величине город Харьков и все Черноморское побережье.

Если в ближайшие месяцы и годы украинской армии хоть как-то удастся удержать существующие рубежи, то возможная линия раздела между Украиной и Россией (независимо от того, будет она проведена в рамках официального мирного урегулирования или кратковременного перемирия) также пройдет по этим границам. Но если Украина потерпит поражение и потеряет больше территорий, будущие поколения украинцев могут пожалеть о том, что Киев не отнесся к предложению Путина как к отправной точке для переговоров и торга.

Ибо следует помнить, что российские условия от марта 2022 года хоть и стали бы для Украины тягостной необходимостью, их принятие предотвратило бы безвозвратную, как представляется, потерю значительной части территории; серьезный ущерб, который, возможно, никогда не удастся ликвидировать; и гибель огромного количества людей.