AT: Бреттон-Вудская система себя изжила, БРИКС создаст новую

На предвыборном митинге в Висконсине в начале этого месяца кандидат в президенты США Дональд Трамп придал второе дыхание своей кампании под девизом “Америка прежде всего”, пригрозив стопроцентными пошлинами любой стране за отказ от доллара.

Трамп, конечно, не сообщил своим сторонникам, что эти меры по “защите” доллара больно ударят по американским семьям, поскольку многие потребительские товары наверняка подорожают вдвое. Около 70% товаров в супермаркетах Walmart и Target поставляются из Китая, который идет в авангарде дедолларизации.

Трамп сделал свое заявление в преддверии долгожданного ежегодного саммита БРИКС, который пройдет 22–24 октября в Казани. Важно отметить, что на встрече может быть обнародована “дорожная карта” для разработки альтернативы текущей глобальной финансовой системе на основе доллара.

Подробности пока скудны, но некоторые аналитики рассчитывают, что на встрече будет объявлена мультивалютная платежная платформа. Некоторые наблюдатели даже предсказывают план действий по запуску обеспеченной золотом торговой валюты БРИКС.

Появление альтернативы текущей долларовой системе будет иметь историческое значение по ряду причинам. Во-первых, это будет первая серьезная попытка выйти за рамки Бреттон-Вудского соглашения 1944 года, очертившего контуры послевоенной мировой финансовой системы.

По условиям Бреттон-Вудской системы доллар был привязан к фиксированной цене золота, а остальные валюты — к доллару. Страны с положительным торговым сальдо в американской валюте могли обменивать свои доллары на золото в центральном банке США через так называемое “золотое окно”.

Долларовая система принесла финансовую стабильность, обеспечив при этом США практически безоговорочный контроль над мировой финансовой системой. Банки США превратились в своего рода клиринговые палаты для мировой торговли. Даже японской компании приходилось покупать доллары, чтобы заплатить поставщику из Индии. Благодаря такой централизации США могли исключить любое физическое лицо, предприятие или даже страну из глобальной финансовой системы.

Бреттон-Вудская система дала трещину в 1971 году, когда президент Ричард Никсон отвязал доллар от золота. Столкнувшись с растущим торговым дефицитом, США решили прикрыть “золотое окно” вместо того, чтобы сбалансировать торговлю, фактически объявив дефолт по Бреттон-Вудским обязательствам.

Это решение возымело серьезные последствия. Освободившись от ограничений золотого стандарта, правительство США отбросило финансовую дисциплину и ушло в многолетний “загул”. С 1971 по 2024 год государственный долг США вырос с 400 миллиардов долларов до 35 триллионов.

Обслуживание государственного долга стало крупнейшей статьей национального бюджета США, превысив даже расходы на оборону. В результате все больше видных экономистов и глав компаний бьет тревогу. Генеральный директор Tesla Илон Маск недавно предупредил: “При текущих государственных расходах Америка шагает прямиком к банкротству”.

В частности, США могут остаться без кредиторов, готовых скупать их долг. За последние годы Китай продал казначейских облигаций США на сотни миллиардов долларов, а иностранные инвесторы превратились в продавцов государственного долга. (Обычно в таких случаях используется термин “печать денег”, но на деле подразумевается как раз выпуск долга.)

Даже без учета гигантского долга США постепенная дедолларизация неизбежна. Доля Америки в мировой экономике неуклонно снижается.

В 2016 году страны БРИКС обогнали “Семерку” по совокупному ВВП. Сейчас на группу приходится 35% мирового производства по сравнению с 30% у “Семерки”. Один лишь Китай дает 30% мирового промышленного производства — почти вдвое больше, чем у США.

Разработка финансовой или денежно-кредитной архитектуры для столь разных стран, как члены БРИКС, — задача сложная, но в истории есть несколько шаблонов. Замминистра иностранных дел России Сергей Рябков недавно призвал к созданию денежной единицы, аналогичной европейской валютной единице (экю), предшественнице евро.

Она была задумана в 1979 году в ответ на решение Никсона закрыть “золотое окно”. Без привязки к золоту европейские валюты начали сильно колебаться. Таким образом, экю стала общей расчетной единицей, стабилизировавшей валютные рынки.

Еще одной полезной заготовкой может стать так называемый “банкор” — валютная единица, предложенная экономистом Джоном Мейнардом Кейнсом во время Бреттон-Вудской конференции.

Кейнс представлял себе банкор как некую наднациональную расчетную единицу, привязанную к корзине основных товаров, включая нефть и пшеницу. Это могло бы гарантировать, что его стоимость будет основана на реальных экономических ресурсах вместо шатких национальных валют.

Кейнс также предлагал штрафы для стран с постоянным профицитом или дефицитом торгового баланса, чтобы придать мировой торговле более сбалансированный характер. Однако США отвергли банкор как препону свободной торговле. Но сегодняшние хронические дисбалансы (в частности, огромный торговый дефицит США с Китаем) лишь подтверждают дальновидность Кейнса.

Хотя единая валюта БРИКС в самом ближайшем будущем маловероятна, Китай работает с другими странами над mBridge — платформой на основе блокчейна, которая обеспечивает финансовые сделки в нескольких валютах.

Совместная разработка центральных банков Китая, Таиланда, ОАЭ и Гонконга, mBridge обеспечивает мгновенные равноправные сделки без участия третьих лиц. Сообщается, что платформа использует технологию блокчейна, похожую на криптовалюту Ethereum, и поддерживает цифровые валюты центральных банков.

Платформа mBridge сделает финансирование международной торговли эффективнее и снизит затраты. Тайская компания сможет продавать рис сингапурскому торговцу за тайские баты или любую другую согласованную валюту. Сделки будут происходить мгновенно и без привлечения третьих лиц. В mBridge банки стран-участниц выступают как узлы единой сети.

В настоящее время в группу БРИКС входят девять стран: пять стран-основателей (Бразилия, Россия, Индия, Китай и ЮАР), а также Египет, Эфиопия, Иран и ОАЭ. Всего же интерес к членству проявили более 40 государств, и некоторые предполагают, что в итоге группа вберет в себя до сотни стран и даже больше.

Однако БРИКС удивил мир, объявив в прошлом месяце, что временно прекратит принимать новых членов. Причина не называлась, но заморозка может быть связана с превратностями создания новой финансовой архитектуры, чье влияние окажется поистине глобальным.

У БРИКС есть множество причин не форсировать события. Даже простое объявление о “дорожной карте” для новой денежной системы может не на шутку расшатать мировые финансовые рынки. Очевидно, что группе обвинения в разжигании финансового кризиса не нужды.

Дальнейший путь БРИКС будет зависеть от нескольких факторов. Насколько решительно США намерены защищать доллар? Как США будут бороться с ширящимся долговым и торговым дисбалансом? Что будет дальше с их политической системой, где воцаряется все больший разлад?

Возможно, обещание Трампа покарать страны за стремление к дедолларизации — не более, чем предвыборная риторика, однако эскалация санкционной войны США грозит в ответ спровоцировать финансовую перезагрузку.

БРИКС может принять решение о запуске валютной единицы, частично обеспеченной золотом и природными ресурсами — в частности, нефтью, минералами и металлами. У группы имеются значительные рычаги, учитывая, что она контролирует значительную часть полезных ископаемых планеты — достаточную, чтобы диктовать мировые цены.

Один из признаков того, что БРИКС готовится к такой финансовой перезагрузке — беспрецедентное накопление золота. Последние два года члены БРИКС скупают золото рекордными темпами. Исторически именно этот денежный металл использовался для перекалибровки валют после финансового или денежного кризиса.

Безусловно, после 80 лет преображение нынешней мировой финансовой системы неизбежно. Бреттон-Вудс был не более чем неоколониальной перестройкой Британской империи: это соглашение лишь слегка подновило финансовую систему и перенесло центр власти из Лондона в Нью-Йорк.

БРИКС же, со своей стороны, наверняка попытается разработать новую финансовую архитектуру с нуля, чтобы она отражала экономические и демографические реалии уже 21-го, а не 20-го века.