Bloomberg: экономический упадок Германии грозит стать необратимым

Германия подходит к точке невозврата. Об этом знают руководители бизнеса, это ощущает население, но политикам пока не удается найти ответы на возникающие вопросы.

В итоге крупнейшая экономика Европы встала на путь упадка, который грозит стать необратимым.

После пяти лет стагнации экономика Германии сейчас на 5% меньше, чем могла бы быть, если бы сохранилась тенденция роста, существовавшая до пандемии.

Более того, по оценкам Bloomberg Economics, отставание будет трудно наверстать из-за структурных неурядиц – таких, как утрата дешевых российских энергоносителей и проблемы автопроизводителей Volkswagen AG и Mercedes-Benz Group AG, которым все труднее угнаться за китайскими конкурентами. Снижение конкурентоспособности национальной экономики означает для каждого немецкого домохозяйства потерю примерно 2500 евро (2600 долларов) в год.

Ожидается, что канцлер Олаф Шольц получит в понедельник в бундестаге вотум недоверия. В случае проведения внеочередных выборов появится шанс на смену курса, однако нынешнее медленное ухудшение ситуации не побуждает к принятию срочных мер. Поэтому существует риск того, что реакция будет вялой и недостаточной для решения основных проблем.

"Германия не рухнет в одночасье. Вот что делает этот сценарий таким ужасающим, – отмечает Эми Уэбб, основатель и генеральный директор Future Today Institute – организации, консультирующей немецкие компании по вопросам стратегии. – Это очень медленное, очень затяжное снижение. Оно затрагивает не компании, не города, а всю страну, которая при этом тянет Европу вслед за собой".

На практике это выглядит следующим образом: Германия теряет все больше своего энергоемкого производства и экспорта, поскольку компании, оказавшиеся в нестабильной ситуации, ограничивают внутренние инвестиции. По мере того, как уровень жизни падает, избиратели ищут виноватых, а социальная напряженность отпугивает иностранные таланты, в которых страна отчаянно нуждается. И этот токсичный коктейль из осторожности и обиды затем распространится по всей Европе.

"Жизнь каждого человека мало-помалу становится все хуже и хуже, и так до самого конца", – сказала Уэбб.

Годы неверных решений и ряд неудач разрушили экономическую модель Германии как раз в тот момент, когда остальная Европа нуждается в ее промышленной мощи, чтобы помочь региону идти в ногу с Китаем, справляться с последствиями украинского кризиса и противостоять изоляционистским действиям США. Вместо этого Германия переживает самый серьезный кризис со времен воссоединения.

Тридцать пять лет назад падение Берлинской стены сплотило немцев вокруг масштабного плана интеграции бывшего коммунистического востока. Сейчас страна сильно разделена в политическом плане, и расколотый электорат вряд ли выдаст некий четкий мандат администрации, которая придет к власти после февральских выборов.

"Конкурентоспособность немецкой промышленности ухудшилась. Растущие зарубежные рынки не дают таких импульсов роста, как раньше", – заявил глава Бундесбанка Йоахим Нагель, выступая в Люксембурге в начале этого месяца.

После размолвки со Свободной демократической партией (СвДП), выступающей за более решительную поддержку предпринимателей, Шольц "опускает занавес" над своим правительством, предлагая провести в парламенте голосование о вотуме доверия, которое он не сможет выиграть. Это приведет к досрочным выборам, которые могут пройти 23 февраля, на семь месяцев раньше запланированного срока окончания его полномочий. При этом ситуация заставляет опасаться появления еще более значительных политических проблем.

Кандидатом на пост канцлера от партии Христианско-демократический союз (ХДС) является Фридрих Мерц, однако предлагаемых им осторожных реформ будет недостаточно, чтобы перестроить экономику, которая должна обеспечить благосостояние 84 миллионам человек.

"Проблемы Германии не исчезнут сами по себе. Корректировка экономической политики, повышение производительности и устранение причин высоких цен на энергоносители требуют первоочередного внимания со стороны следующего правительства", – уверен Джейми Раш, глава европейского отдела Bloomberg Economics.

Мерц стремится вернуться к политике, которая в свое время способствовала послевоенному восстановлению Германии и включала в себя низкие налоги, ограниченное регулирование и базовые социальные льготы. В целом это означает снижение роли государства и, как следствие, нежелание существенно ослаблять ограничения на государственные расходы, известные как долговой тормоз.

"Нам нужно не правительство, погрязшее в долгах, а новый политический курс, который позволит устранить корень проблем, – сказал Мерц в интервью радиостанции Deutschlandfunk в конце ноября. – Пока мы не внесем радикальные коррективы в расходную часть, никаких изменений в долговой политике, безусловно, не произойдет".

Социал-демократы, возглавляемые Шольцом, напротив, выступают за внесение более существенных изменений в конституционные нормы, касающиеся заимствований. Они также пообещали защитить рабочие места в "стареющих" отраслях, таких как металлургическая и автомобильная промышленность, и субсидировать цены на энергоносители для поддержки компаний.

Правящая левоцентристская партия в рейтингах занимает с большим отставанием третье место, имея примерно половину поддержки консерваторов, возглавляемых ХДС. Надежды Шольца на переизбрание частично основаны на циничных ожиданиях, что Мерц, склонный к противоречивым комментариям о женщинах и иностранцах, отпугнет избирателей.

Если бы удалось создать "большую коалицию" только из двух партий – именно такая коалиция в свое время выдвинула кандидатуру послевоенного канцлера Германии, – то это позволило бы избежать неустойчивого трехстороннего альянса. Но это далеко не гарантировано, поскольку разочарованные избиратели тянутся к маргинальным партиям.

Правая "Альтернатива для Германии" (АдГ) занимает второе место в опросах общественного мнения, а левый "Союз Сары Вагенкнехт" (ССВ) может попасть в бундестаг всего через год после своего создания. В совокупности они пользуются поддержкой примерно четверти избирателей.

В то время как экономисты и бизнесмены ратуют за сокращение бюрократических проволочек, модернизацию инфраструктуры и ускорение процесса цифровизации, политические разногласия угрожают удержать Германию на пути, ориентированном на сохранение статус-кво, а не на движение в будущее. Эта тенденция появилась еще до Шольца.

За 16 лет пребывания Ангелы Меркель на посту канцлера был принят противоречивый закон о долговой нагрузке, что привело к нехватке инвестиций в оборону, транспорт и образование. Она также усилила зависимость Германии от дешевых российских энергоресурсов, что стало слабым местом, проявившимся после начала конфликта на Украине.

"Если это поможет, то вы можете сказать, что это вина Меркель, – заявила бывший канцлер от ХДС в конце ноября во время мероприятия, посвященного выходу ее мемуаров. – Но я думаю, что этим мы стране не поможем".

Защищая результаты своей деятельности, Меркель утверждала, что не виновата в проблемах, с которыми столкнулась страна, и говорила, что Социал-демократическая партия Германии (СДПГ) – ее партнер на протяжении трех из четырех сроков – не была заинтересована в увеличении расходов на оборону. Она также обвинила "Зеленых" в нежелании ослаблять регулирование, хотя никогда не входила альянс с этим экологическим движением.

По мере того, как список проблем становится все длиннее, потенциал экономического роста Германии – темпы, с которыми ее экономика может развиваться, не вызывая при этом инфляцию, – сократился до 0,4%, согласно подсчетам Совета экономических экспертов страны. Если к этому добавить неизбежные циклические колебания, то риск погружения в рецессию становится вполне реальным.

"Мы должны, наконец, создать привлекательные условия для компаний", – заявила Вероника Гримм, член группы независимых экономических консультантов при правительстве и профессор Технического университета Нюрнберга. Она призвала следующее правительство принять широкомасштабную программу по восстановлению конкурентоспособности.

Гримм также заявила о необходимости разработки программы реформ, аналогичной плану "Повестка дня 2010", разработанному канцлером Герхардом Шредером в начале 2000-х годов. Этот план смягчил трудовое законодательство и помог проложить путь к долгосрочному росту. Тогда этот рост также был обусловлен увеличением экспорта в Китай, который к настоящему моменту стал конкурентом в сфере высокотехнологичных производств, в том числе лидером по производству электромобилей.

Чтобы восстановить конкурентоспособность, Германии в конечном счете придется тратить больше. По данным Bloomberg Economics, чтобы догнать другие страны с развитой экономикой, стране придется увеличить ежегодные инвестиции в инфраструктуру и другие общественные сектора примерно на треть – до 160 миллиардов евро. Это увеличение эквивалентно более чем 1% ВВП.

Даже если рост экономики смягчит последствия увеличения заимствований, ослабление налогово-бюджетной политики маловероятно. Несмотря на то, что ведутся дискуссии о смягчении правил, ограничивающих чистый прирост долга до 0,35% ВВП, внесение изменений в конституцию в условиях политической раздробленности Германии маловероятно.

Развитие малого и среднего бизнеса также отстает, его расходы на оборудование более чем на 9% ниже допандемийного уровня. Недавний опрос среди семейных предприятий показал, что почти половина из них даже не планируют заменять вышедшее из строя оборудование, обвиняя в этом бюрократию и непредсказуемую политику. По сути, это вотум недоверия экономике, которая борется за сохранение своего статуса третьей по величине в мире.

"Стремительная деиндустриализация Германии требует глубокого переосмысления того, что на самом деле означает “немецкая экономика”, – заявил старший специалист по макростратегии Rabobank Стефан Купман. – Пока что нет явных признаков того, что это происходит".

Но не все так мрачно. У Германии самый низкий коэффициент задолженности среди всех стран G7, что дает возможность тратить средства при наличии политической воли. Краткосрочные перспективы также могут быть относительно неплохими, поскольку экономисты прогнозируют умеренное восстановление.

Однако "политики не должны принимать это за признак того, что реформы становятся менее актуальными", уверен экономист банка Berenberg Саломон Фидлер.

Помимо этого в Германии работает половина "скрытых чемпионов" – небольших компаний, которые являются мировыми лидерами в своих отраслях. Многие из них относятся к так называемому Mittelstand (малому и среднему бизнесу), в том числе столетние компании, пережившие войны и гиперинфляцию.

"Большинство их продуктов незаменимы, – отметил Герман Симон, написавший несколько книг об этих компаниях. – Это создает определенную стабильность, но не дает гарантий на будущее. Главное условие для того, чтобы завтра снова стать чемпионом мира, – это инновации".

Проблемы Германии нельзя игнорировать. Экономисты Bantleon (швейцарская компания по управлению активами – прим. ИноСМИ) прогнозируют, что хваленая автомобильная промышленность страны потеряет долю рынка и ускорит перенос производства за рубеж. В результате в течение следующих десяти лет отрасль потеряет до 40% производства добавленной стоимости в Германии.

Борьба превратилась в открытое противостояние: Volkswagen столкнулся с забастовками из-за планов по закрытию нескольких заводов в Германии; Schaeffler AG, Robert Bosch GmbH и Continental AG – с сокращением производства. В целом немецкие компании из списка Fortune 500 Europe в этом году объявили о более чем 60 000 увольнений.

ThyssenKrupp AG, крупнейший в Германии производитель стали и один из концернов, стоявших у истоков индустриализации, является одной из тех компаний, которые сокращают расходы внутри страны. В этом десятилетии концерн планирует сократить штат сотрудников своего сталелитейного подразделения примерно на 40% и закрыть две доменные печи.

"Стабильность экономической системы Германии, какой мы ее знаем на протяжении десятилетий, рушится, – заявил генеральный директор ThyssenKrupp Мигель Лопес. – Нет никаких сомнений в том, что нужно действовать немедленно".