Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Попытка Трампа приобрести Гренландию — далеко не безумие, пишет Spectator. Избранный президент США просто мыслит как реалист, и его подход может стать лучшей основой для мира во всем мире, чем тот, которого придерживались США и их европейские сателлиты с окончания холодной войны,считает автор статьи.
Попытка приобрести Гренландию — далеко не безумие. В каком-то смысле мироощущение Дональда Трампа впервые сформулировал и обосновал еще Фукидид.
По крайней мере, в одной стране угрозам Дональда Трампа аннексировать Гренландию, Канаду и Панамский канал рукоплескали. Ею стала Россия — и по вполне понятным причинам. Большинство россиян давно воспринимают американскую риторику о “порядке на основе правил” как маскарадный костюм для американской империи и национальных интересов США. По их мнению, Трамп всего лишь разоблачился — только и всего.
Что еще важнее, для российской элиты слова Трампа подтверждают, что их взгляды с Владимиром Путиным на международные дела во многом сходятся: для них это как вопрос сфер влияния, выгодных сделок и беспощадной защиты национальных интересов.
Во время украинской революции 2014 года канцлер Германии Ангела Меркель якобы заявила, что Путин оторван от реальности и вообще “живет в другом мире”. Так вот, Трамп тоже. И тут встает донельзя тревожный вопрос для британской и европейской элиты: что если Путин и Трамп (а с ними Си Цзиньпин, Нарендра Моди и Мухаммед ибн Салман) на самом деле осознают реальность гораздо четче, чем европейские институты последних поколений, и поэтому им проще договориться между собой?
В конце концов, все эти лидеры оказались в хорошей компании: интеллектуальную основу их холодно-прагматического взгляда на мир заложил еще Фукидид более 2 400 лет назад. Что если лучшая почва для международного мира — это уважительное понимание того, что государства вольны сами определять свои интересы? И, сочтя их жизненно важными, государства могут вступить в войну ради их защиты.
Либеральные интернационалисты вроде Меркель (которых плодит западная система образования и которые формулируют риторику западных правительств) видят в этом всемирно-исторический регресс и подлинную трагедию. Возможно, так и есть. Но еще ничего не предопределено. Мы не должны наотрез отметать возможность, что подход Трампа станет лучшей основой для мира во всем мире, чем тот, которого придерживались США и их европейские сателлиты со времен окончания холодной войны. Правда, это возможно лишь в том случае (а это само по себе серьезное “но”), если Трамп готов понимать и уважать жизненно важные интересы других крупных государств и действительно стремится избежать новых войн (добавим: непопулярных внутри страны). Если это так, то крайне маловероятно, что Россия или Китай пойдут на экзистенциальные риски нападения на жизненно важные интересы США, как их сформулировал Трамп.
Нельзя сказать, что либеральный интернационализм США последних десятилетий предотвратил войны, снизил международную напряженность или даже прекратил гуманитарные катастрофы (не считая бывшей Югославии). Напротив, он лишь усугубил ряд катастроф. Разумеется, во многом это связано с упрямыми международными реалиями, но это еще и следствие того, что либеральный интернационализм полностью переплелся с так называемой “доктриной Вулфовица”. Она была принята в 1992 году, и с тех пор ее неизменно придерживались все без исключения администрации. По ней США должны быть единственным гегемоном не только в мире вообще, но и во всех его уголках в частности.
Она провозглашается во имя распространения “свободы”, но осуществляется посредством применения военной силы и экономического давления. Ни одна другая страна не будет иметь никакого влияния вне собственных границ, кроме дозволенного Вашингтоном. Всем государствам придется изменить свои внутренние политические системы и политику в соответствии с идеями и пожеланиями США. Этот бронированный кулак станет действующей силой “Конца истории” по Фукуяме.
Именно этого все ждали в сценах старых фильмов о Джеймсе Бонде перед развязкой, когда главный злодей, коварно скрутив главного героя, изрекает с карикатурным акцентом: “Теперь, когда вы в моей власти, господин Бонд, я открою вам мой блестящий план мирового господства”, — и разражается смехом темного властелина.
Всякому, что имеет хотя бы малейшее представление об истории или умеет видеть мир глазами незападных стран, должно было очевидно, что этот план США будет отвергнут большинством государств и приведет к крайней напряженности и даже риску войны с Россией, Китаем и любым другим государством, которое считает, что у него есть историческое право и жизненно важный интерес оказывать влияние за пределами своих границ — как угодно ему самому, а не Америке.
Доктрина Вулфовица легла в основу более поздней доктрины Буша, которую сенатор Тедди Кеннеди охарактеризовал как “призыв к американскому империализму XXI века, который ни одна страна не примет — и не должна”. Ее цели также совершенно очевидно превосходят заметно сократившийся военный и экономический потенциал США, не говоря уже о Европе. Поскольку либеральный интернационализм совершенно неоспоримым образом провалился, возможно, пришло время дать шанс трамповскому реализму.
Для ЕС отказ Трампа от либерального интернационализма станет кошмарным потрясением. Однако будем надеяться, что он может стать спасительным и поможет спасти ЕС — пусть и в несколько измененном виде. ЕС в первые десятилетия своего существования был чрезвычайно полезным институтом, однако в последние годы встал на самоубийственный путь, развив собственную либерально-интернационалистскую манию величия, которая сбила США с пути.
ЕС пытался превратиться из рыхлой конфедерации разрозненных стран в некую наднациональную сверхобщность, но не имел для этого никакой основы в виде народной легитимности — будь то национальной или демократической. Он отменил внутренние границы между государствами ЕС, не обеспечив безопасность внешних; он пустился в буйные фантазии о бесконечной взаимозаменяемости обществ, культур и населения (и попутно потребовал, чтобы восточноевропейские страны, замешанные на этническом национализме, смирились с краткосрочным разбавлением своего этоса и его грядущей отменой); он смягчил правила членства и неуклонно расширялся; и, наконец, он попытался настоять на том, чтобы те же правила распространялись на страны за пределами ЕС и НАТО. Теперь он даже возомнил себя в некотором смысле военной сверхдержавой, хотя большинство его “солдат” в лучшим случае смахивают на туристов на государственном финансировании.
Высказавшись в защиту Трампа, необходимо сделать и некоторые оговорки. Если Трамп своими угрозами добиваются уступок от Дании, Панамы, Канады и Мексики (от последней в том числе в области миграционного контроля), то можно сказать, что они служат американским интересам. Однако столь же очевидно, что Трамп любит громкие слова ради громких слов и совершенно не следит за языком. Назвав Канаду “51-м штатом” и грозясь переименовывать Мексиканский залив в Американский, он не добился ничего, кроме ожесточенного национального сопротивления американским требованиям.
Также само собой разумеется, что если Трамп действительно аннексирует Гренландию, будь то силой или экономическим шантажом, или (как он уже грозился) нанесет трансграничные военные удары по мексиканским наркокартелям, это станет катастрофой для США, которая подтолкнет страны Европы в объятия России, а соседей в Латинской Америке — в объятия Китая. К тому же в случае с Гренландией это совершенно излишне. Датчане и гренландцы наверняка так и так согласятся на требования США открыть новую военную базу или развернуть горнодобывающие концессии.
Что касается именно Гренландии, следует отметить еще один важный момент. Я представил подход Трампа как рациональный в контексте древней и универсальной школы мысли о государственных интересах и межгосударственных отношениях. Но что, если появился некий новый универсальный фактор, который перечеркнет эти закономерности? В конце концов, новые интересы США в Гренландии и Арктике с точки зрения международной безопасности и торговли (не только со стороны Трампа) обусловлены возможностями и проблемами, созданными таянием полярных льдов из-за антропогенной перемены климата, которую Трамп наотрез отрицает.
Однако доступ к природным ресурсам Гренландии, сколь угодно обширным, ограничен, а новые угрозы безопасности в Арктике совершенно мнимые и существуют лишь в воображении адмиралов, охочих до бюджетных ассигнований, и ученых, жаждущих грантов. Какую, в конце концов, угрозу, сулит возросшая морская активность России и Китая в Арктике? Вторжение на Баффинову Землю?
Между тем, масштабное таяние ледяного покрова Гренландии резко повысит уровень моря, нарушит океанические течения (вплоть до Гольфстрима), круто изменит погодные условия, а также повлечет за собой серьезный риск неконтролируемой и неуправляемой перемены климата, которое переживет ни одно организованное государство — даже США. Если это произойдет, то единственной посмертной защитой Трампа перед судом истории будет то, что заблуждался лишь немногим больше своих современников.