А что, если проблема в народе?

Тысячи говорящих голов и неоконсервативных экспертов по региону заверяют нас, что перед Египтом расстилается светлое будущее, подобно магическому ковру. «Демократия», «свобода», «представительное правление» - эти трескучие слова потоком льются из их принтеров. На любое проявление цинизма они смотрят с презрением, любое сомнение выбрасывают в мусорную корзину. Ведь здесь и сейчас творится история. Но история вещь хитрая и коварная; это не точка на карте, а постоянная и непрекращающаяся волна. Подобно набегающему приливу, история делается, а потом многократно переделывается. Она формируется, потом видоизменяется, смывается и снова накатывается на берега времени.

Нам говорят, что проблема в Мубараке. Действительно, это их проблема. Надоедливый 82-летний офицер ВВС, мешающий их мечтам о новом Египте. Если бы не он, Египет был бы сегодня образцом либерализма для всего региона. Как Газа, Ливан и Ирак. Но может, проблема все же не в диктаторе, а в народе? Демонстранты объединились в своем стремлении изгнать Мубарака. Но за что они выступают на самом деле, кроме открытых выборов?

59% египтян хотят демократии. А 95% - чтобы ислам играл более значимую роль в политике. (Поскольку примерно 5% египтян христиане, то это значит, что 100% мусульман хотят, чтобы ислам играл более значимую роль в политике.) 84% считает, что вероотступников надо карать смертной казнью. Вот такая она будет – египетская демократия. Единодушное большинство, желающее получить исламское государство, и лишь незначительное большинство, выступающее за демократию. Как вы думаете, какое большинство победит? Демократическое большинство в стране выступает за убийство людей во имя ислама. Правительство Мубарака не казнит вероотступников и прелюбодеев. А вот демократический Египет будет их казнить. Почему? Потому что такова воля народа.

Заводилы, бьющие в свои тамтамы и выступающие за египетскую демократию, кажется, не понимают, что исход может оказаться далеко не позитивным. Для них это догмат веры, что освобождение ведет к свободе. Что открытые выборы укрепляют права человека. Что проблема может заключаться только в диктаторе, но не в народе. Народ? Никогда! Такова их идеология, и они от нее не откажутся.

С момента окончания Второй мировой войны мы пытаемся отделаться от «парадигмы Гитлера». Согласно этой системе взглядов, плохих народов не бывает. Бывают только плохие правительства. Сам народ – он нормален и близок к совершенству; но бывает такое, что порой крохотная кучка экстремистов захватывает власть. Из-за этого либерально мыслящим людям приходится каким-то образом совмещать потребность в периодических войнах и свою веру в человечество. И вместо войн против государств и народов они ведут войны за освобождение народов от их деспотических режимов. И вот мы с тех самых пор ведем эти нескончаемые «освободительные войны».

Мы сражались за освобождение Кореи и Вьетнама от коммунизма, но у нас не было одной важнейшей вещи. Поддержки со стороны народа, который мы стремились защитить. Сегодня южные корейцы любят Ким Чен Ира больше, чем нас. Мы сражались за освобождение тиранов Кувейта и Саудовской Аравии от Саддама Хусейна. А они расплатились с нами тем, что с того самого времени финансируют убивающих нас террористов. Мы сражались за освобождение Ирака от Саддама, а в результате  вся страна раскололась на вооруженные и враждующие лагеря. Наша «победа в Ираке» свершилась, потому что  мы заключили сделку с баасистами против шиитов и «Аль-Каиды». То есть, по сути дела, мы восстановили в видоизмененном виде форму саддамовского правления. Мы сражались за освобождение Афганистана, а в итоге стали союзниками мусульманских полевых командиров, оскорбляющих женщин и насилующих маленьких мальчиков. Стали союзниками в борьбе против других мусульманских полевых командиров, оскорбляющих женщин и насилующих маленьких мальчиков.

Раздачей демократии как конфет на палочке не решишь существующие культурные проблемы. Демократия не устраняет фанатизм и ханжество, не освобождает женщин и не останавливает убийства во имя Аллаха. Открытые выборы хороши лишь в той мере, в какой хороши участвующие в них люди. А у 84% египтян, желающих убивать вероотступников, проблемы такие, что демократией их не решишь. Проблема Египта не в Мубараке, а в египтянах.

Давайте возьмем другой пример. В Иордании, являющейся следующей мишенью нашего «турне свободы», король Хусейн издал закон, запрещающий убийства женщин во имя чести. А демократически избранный парламент этой страны большинством голосов 60 к 25 данный закон отменил. Им понадобилось на это всего три минуты. Вот что означает демократия для иорданок, которых убивают их мужья, братья и отцы. Это право народа и его законно избранных представителей по узакониванию убийства женщин.

Согласно «парадигме Гитлера», нужно лишь убрать диктатора и его приспешников – и тогда придет демократия, свобода и всеобщая дружба. Но что, если диктатор это не проблема, а лишь симптом более крупной культурной проблемы?

Возьмем холодную войну. Мы разгромили коммунизм без масштабных войн. Пала Берлинская стена. В Россию пришла демократия. Но мы сегодня снова попали туда, откуда ушли. Ситуация в регионе претерпела перезагрузку и вернулась в состояние накануне Второй мировой войны. Сейчас мы снова видим там хаотичную Восточную Европу и хищную Россию. Экономическая либерализация и даже крах коммунизма не изменили лежащую в основе схему. Несмотря на непродолжительный период демократии, Россия вернула себе тоталитарный режим, и сейчас вынашивает планы на весь остальной регион. И это не должно никого удивлять, ибо то же самое произошло после падения царского режима в результате  большевистского переворота. Все эти реформы и либерализация не дали среднестатистическому россиянину то, что он хотел больше всего – стабильность, порядок и сильную страну.

Свобода имеет культурную предопределенность. Это не то же самое, что демократия. Да и демократия не является повсеместной и универсальной, как уверяют нас ее поборники. Демократию, как и все другие формы правления, могут применять только те, кто к ней готов. Значительная часть нашего мира к ней не готова. Как Европа 12-го века не была готова к конституции. А поскольку у них есть возможность выбора, они выберут тиранию. Они выберут то, что им известно, отвергнув неизвестность; они предпочтут стабильность нестабильности, порядок свободе.

Общество, в культуре которого укоренилась иерархия, будет сохранять эту иерархию даже в условиях свободных выборов. Такие выборы не дадут свободу женщинам, права религиозным меньшинствам, а также возможность выражать непопулярные взгляды. Эти вещи возникают при наличии правовых гарантий, таких как конституция. Они не появляются сами по себе в ходе открытых выборов. А ученые мужи, энергично делающие вид на страницах всех ведущих газет, будто именно так все и работает, просто валяют дурака.

В Соединенных Штатах есть свободы, главным образом, в силу культуры данной страны. Эти свободы стали продуктом прав англичан и эпохи Просвещения. Но их нельзя экспортировать в другую страну, не экспортировав туда же те культурные предпосылки, которые эти свободы породили.

Период величайшей либерализации в Египте пришелся на время британского правления. А после ухода Британии пошли полыхать его ночные бары и рестораны, и страна поплыла в сторону исламизации. Даже при Мубараке ситуация с соблюдением прав человека в Египте гораздо лучше, чем у большинства египетских соседей. Причиной тому связи Мубарака с США. Чем демократичнее будет становиться Египет, тем больше будут сужаться там гражданские права. Его руководители увидят, что социальные проблемы это самый легкий путь для достижения компромисса с «Братьями-мусульманами». А по мере ослабления культурных связей Египта с Западом будут ослабевать и его свободы.

Исламисты понимают это гораздо лучше неоконсерваторов. Именно поэтому они ведут столь непримиримую кампанию против западной культуры. Они осознают, что культурные посылки диктуют манеру поведения в большей мере, чем любой закон. Пока мы пытаемся экспортировать в мусульманский мир институты, они экспортируют в наши страны мусульманскую культуру. И им намного лучше удается изменить нас, чем нам их. Институты формируются под влиянием культуры, но культура не формируется институтами. Экспортируйте в Египет все элементы американской власти, и она будет там действовать по египетским правилам, а не по американским. И уже через год египетское правительство будет руководить страной точно так же, как оно руководит сейчас. Только вывеска будет другая.

Мубарак это один из последних янычар – армейских офицеров, получивших западное образование и захвативших власть во всем арабском мире, чтобы создать там некое искривленное подобие современной системы государственной власти. Когда власть военных ослабнет, Египет падет еще ниже. Утрата власти турецкими военными означала сползание к исламизму и терроризму. То же самое ждет и Египет.

«Парадигма Гитлера» это идеологическое слепое пятно для многочисленных либералов и либерально мыслящих людей, утверждающих, что вся нация не может быть плохой – плохим может быть только диктатор; что религия не может быть плохой – плохой может быть лишь небольшая кучка экстремистов. Их естественная реакция на любой кризис заключается в  том, что сменой власти можно изменить все; что выход системы из изоляции неизбежно и самым естественным образом означает свободу. Как часто бывает, одна-единственная дурная идея может привести к чудовищной глупости.

Народ, который не верит в право на жизнь, на свободу и на счастье, не будет свободным. И неважно, сколько раз он будет ходить на избирательные участки. Можно поставить кабинки для голосования перед каждым домом, а выборы проводить каждую неделю – и все равно это не приведет ни к чему хорошему. Свобода может стать неотъемлемым правом каждого мужчины, женщины и ребенка на нашей планете – но они ее не получат, пока не потребуют. Пока они верят в право большинства угнетать меньшинство, в преобладание порядка над свободой, в главенство мечети над любыми гражданскими и юридическими правами, они никогда не будут свободными. Никогда. И их выборы приведут либо к хаосу, либо к тирании. Так обстоят дела на Ближнем Востоке. Так будет всегда, пока они не потребуют своих неотъемлемых прав, закрыв Коран и открыв свой разум.

Дэниел Гринфилд родился в Израиле, в настоящее время  проживает в Нью-Йорке. Он обозреватель, пишущий для Family Security Matters. Гринфилд ведет рубрику на Sultanknish.blogspot.com, посвященную исламскому терроризму, Израилю, американской политике и европейскому столкновению цивилизаций.