Александр Лукашенко объявил, что готов сесть за стол переговоров с белорусской оппозицией. Насколько серьезно это предложение, что могло бы стать темой такого диалога и кто мог бы в нем участвовать?
Президент Белоруссии Лукашенко 29 августа заявил, что готов начать диалог с оппозицией. Насколько серьезно это заявление и что могло бы быть темой и целью такого диалога? Эксперты с разной степенью сдержанности реагируют на инициативу главы государства, а оппозиционеры демонстрируют скепсис.
Насколько серьезно?
Уже 17 лет правящий Белоруссией Александр Лукашенко известен резкими оценками в адрес оппонентов. Потому его слова о готовности сесть за круглый стол «со всем здравомыслящими людьми, к какому бы политическому лагерю они ни принадлежали, и реально оценить, кто чего может сделать для улучшения ситуации в стране», удивили политиков и экспертов.
Главный редактор журнала администрации президента «Белорусская думка» политолог Вадим Гигин заверяет сомневающихся в серьезности намерений главы государства: «Все, что говорит президент, очень серьезно». В свою очередь директор русских программ финского Института международных отношений Аркадий Мошес не склонен переоценивать инициативу Лукашенко, называя ее пробным шаром. Те же, кому она прямо адресовалась, - лидеры оппозиционного лагеря - демонстрируют еще больший скепсис.
«Идея верная, но за ней ничего нет», - утверждает экс-кандидат в президенты, лидер кампании «Говори правду!» Владимир Некляев. И обращает внимание на лексику Лукашенко, в словах которого «сквозило пренебрежение к оппозиции и гражданскому обществу». По мнению Некляева, так не предлагают начинать переговоры, «должны быть названы их участники, место, время, а также цель».
Кризис как предпосылка для диалога
На вопрос, зачем президент выступил с предложением, которое едва ли приемлемо для его оппонентов, Владимир Некляев ответил так: «Он не сомневается, что найдутся люди, которые поверят и которых удастся обмануть, как уже не раз бывало». Кроме того, на Лукашенко, указывает экс-кандидат в президенты, влияет системный кризис, от которого страдает экономика страны.
Финский политолог Аркадий Мошес инициативу белорусского лидера объясняет тем, что поле для маневра у него ощутимо сузилось. «Это еще не стратегическое поражение, но президент вынужден проводить зондаж, чтобы оценить существующие ограничения для его политики», - говорит Мошес.
Никакие переговоры с нынешней властью невозможны без освобождения всех политзаключенных, подчеркивает Некляев. «Те, кто призывал к массовым беспорядкам, должны понести наказание. Белорусская власть не поддается шантажу, но ей свойственно милосердие», - объясняет позицию властей Гигин. Он не исключает, что остающиеся за решеткой оппоненты Лукашенко будут помилованы, если напишут соответствующие прошения.
Между тем Мошес наличие в Белоруссии политзаключенных считает «главным препятствием релегитимизации режима Лукашенко». Условия их освобождения, отмечает политолог, оппозиция могла бы обсуждать с властями.
О чем диалог?
Основная тема диалога, если он все же начнется, по словам Некляева, очевидна - демократизация белорусского общества, то есть политические реформы, которые дадут возможность провести реформы экономические. «Обо всем остальном дискутировать бессмысленно», - уверен экс-кандидат в президенты.
Мошес не столь категоричен. По его мнению, можно обсуждать предпосылки и пути возврата к той ситуации, которая была в Белоруссии до 19 декабря 2010 года. «Время явно работает не на режим, и если оппозиция откажется от переговоров, в ее решении будет своя логика», - рассуждает финский политолог, оговариваясь, что вовсе не уверен в том, что время работает на оппозицию, разобщенную и маловлиятельную.
Аркадий Мошес и Вадим Гигин сходятся в том, что аналогии с «круглыми столами» конца 1980-х в Польше и Венгрии, когда коммунистическое руководство этих стран согласилось поделиться властью с оппозицией, в случае с Белоруссией не работают. Главный редактор «Белорусской думки» напоминает, что в стране не вводилось военное положение (как это было в Польше), за Лукашенко «на последних выборах проголосовало большинство населения», а в оппозиции нет людей, «имеющих такой авторитет, какой 30 лет назад был в Польше у Леха Валенсы».
Предметом переговоров, продолжает Гигин, могла бы стать «не самая простая экономическая ситуация» в стране, а также усиление роли партий в политической системе. При этом конечной целью диалога является «формирование нормального политического климата в Беларуси, когда нет острого противостояния разных политических сил». Гигин не сомневается, что субъектов для диалога в стране более чем достаточно.
Кто сядет за «круглый стол»?
Владимир Некляев допускает, что кто-то из оппозиционеров согласится сесть за стол переговоров с Александром Лукашенко. Однако экс-кандидат в президенты признался, что с трудом представляет диалог, в котором, как предложил президент, участвуют власти, оппозиция, Россия и Евросоюз.
Приглашение к диалогу Москвы и Брюсселя Аркадий Мошес, напротив, находит вполне логичным с точки зрения интересов режима, оказавшегося в международной изоляции и стремящегося вернуть возможность лавировать между Евросоюзом и Россией. Участвуя в переговорах даже в качестве наблюдателей, они «повысили бы международную легитимность режима» и уравновесили бы влияние друг друга. «Иначе Лукашенко рискует остаться один на один с Россией, что для него крайне опасно», - резюмирует эксперт.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Президент Белоруссии Лукашенко 29 августа заявил, что готов начать диалог с оппозицией. Насколько серьезно это заявление и что могло бы быть темой и целью такого диалога? Эксперты с разной степенью сдержанности реагируют на инициативу главы государства, а оппозиционеры демонстрируют скепсис.
