Отречение тоже можно продать дважды

Курманбек Бакиев посчитал себя хозяином своей подписи: захотел - поставил, захотел - отозвал. Нынешний его отказ от отречения, состоявшегося буквально шесть дней назад, превращает все в гротеск.

Ни от Бакиева, ни, тем более, от Лукашенко, не только оказавшего гостеприимство опальному президенту, но и выступившего с пламенной речью в парламенте против стран, признавших «революционное правительство», не ожидали подобных кульбитов. Первого списали со счета сразу после появления официального заявления о сложении полномочий, а оказанный в Минске киргизскому гостю прием объясняли опасениями повторения ситуации, когда Москва может поддержать оппозицию против неугодных ей президентов.

Нынешнее заявление Бакиева заставляет по-новому посмотреть на ситуацию. На что рассчитывает опальный президент, отзывая свою подпись под отречением, и какими будут последствия этого шага для Киргизии? Какими мотивами руководствовался Лукашенко, врываясь в киргизскую ситуацию, в которой роли распределены между Россией и Казахстаном?

Понятно состояние человека, в мгновение ока лишившегося власти, убедившегося, во-первых, что у него недостаточно поддержки среди его земляков-южан, на что он, несомненно, рассчитывал; во-вторых, что не стоит надеяться на внешнюю помощь – и, неожиданно для себя, в дружеской стране ощутить почву под ногами. Отречение Бакиеву далось нелегко, вспомним, что накануне отъезда из страны он звонил Путину, и результатом разговора стал присланный казахстанским президентом борт со спецназом, а вооруженные силы России, по приказу президента Медведева, обеспечили безопасность полета Бакиева в соседний Казахстан.

Очевидно, что вся эта помощь была предоставлена в обмен на обещанное отречение: недаром официальное заявление о добровольной отставке пришло в Бишкек факсом из казахского города Тараз, где приземлился увезший Бакиева самолет. А оригинал был доставлен в Бишкек на следующий день представителем ОБСЕ, что проливает свет на участие этой организации, председателем которой на данный момент является Казахстан, в кулуарных переговорах с Бакиевым.

Каковы бы ни были эмоциональные мотивы, минское заявление Курманбека Бакиева весьма красноречиво. Фразы о том, что «бандиты, которые пытаются захватить власть – исполнители чужой воли….Кыргызстан не будет ничьей колонией» дают прозрачный намек на Россию, твердо поддержавшую оппозиционных лидеров, когда те еще даже не полностью осознали свою победу.

Солидность бакиевскому заявлению придает тот факт, что оно прозвучало в минской штаб-квартире СНГ и адресовано не только киргизскому народу, но и международному сообществу и странам Содружества.

Но заявление это, как минимум, запоздало, если вообще не является теперь полной бессмыслицей. Официальная отставка состоялась, но даже если почему-то не принимать это во внимание, произошло многое другое.

Уже прошли консультации Медведева и Обамы, во время которых, судя по всему, была решена судьба американской базы Манас в Киргизии, и временное правительство согласилось автоматически продлить аренду базы еще на год. Вернулась в Бишкек посол США, а американские чиновники уже договорились с революционерами о предоставлении помощи. Так что де-факто признание состоялось.

Что же касается стран СНГ, то в этой организации вряд ли найдутся желающие вступать в конфликт с Москвой ради отстаивания полномочий бежавшего и отрекшегося киргизского президента. Так для чего задумывалось его заявление?

Вряд ли Бакиев искренне считает, что может найти поддержку международного сообщества, он не настолько наивен. Зато прагматизм его вне подозрений. Известен он и тем, что может один товар продать дважды. Растроганный теплым участием говоруна-хозяина, он мог прийти в себя, и сообразить, что можно сдать назад и выбить дополнительные преференции под свою отставку.

Прагматизм Бакиева сопоставим с прагматизмом Лукашенко. Несомненно, приглашая беспризорного коллегу, белорусский «батька» исходил и из чувства корпоративной солидарности: никому не нравится, когда его свергают, и толпы громят правительственные учреждения - и белорусский президент один сказал об этом прямо. И отношения у них хорошие (не в пример постоянным дрязгам Лукашенко с российскими руководителями). Однако фронда Лукашенко, по какому бы поводу она ни случалась, всегда имела прагматическую изнанку. За резкой критикой и демаршем в адрес России (что делалось специально, для обозначения своих позиций) неизбежно следовали переговоры, и уж тут он выбивал из партнера как можно больше. Ну а затем звучало примирительное заявление, и инцидент забывался – до следующего раза.
В данном случае, можно только гадать, что выигрывает Лукашенко, врываясь в киргизскую игру, в которой главные роли разобраны Россией и Казахстаном. Понятно, что Москве (Казахстану, ОБСЕ) теперь придется реагировать. Для начала помощник президента России Сергей Приходько подтвердил неизменность позиции российского руководства и его готовность работать с временным правительством. Но переговоры неизбежны, как с Бакиевым, так и с «вдохновителем» его демарша Лукашенко. Помнится, президент Медведев назвал отъезд из страны Бакиева и его отставку причиной предотвращения гражданской войны. Но теперь появилась неясность относительно намерений Бакиева и, самое главное, возможностей его родственников, которым нужны гарантии безопасности и сохранение капитала. А всякая неясность в таком деле сродни угрозе.

Последствия для Киргизии

Отказ от отречения – неприятный сюрприз для временного правительства Розы Отунбаевой, хотя очевидно, что возвращения в страну Бакиева, после пролитой крови, все же не будет. Да он и сам об этом в своем заявлении не говорит. Давшее согласие на отъезд Бакиева временное правительство испытывает колоссальное давление со стороны людей, жаждущих мести за убитых и покалеченных родственников и земляков. И прозвучавшие из Минска претензии только подстегнут эмоции, хотя «временные» не устают повторять, что они будут добиваться экстрадиции бывшего президента. В это, конечно, мало верят.

В стране сохраняется ситуация неопределенности, и после заявленных претензий Бакиева усиливаются голоса тех активных неправительственных организаций, которые не без основания советовали временному правительству получить легитимность, созвав парламент для вынесения импичмента Бакиеву.

Есть в СНГ прецеденты свержения избранных президентов: к примеру, в схожей ситуации, после того, как лидер Азербайджана Абульфаз Эльчибей оставил Баку, чтобы предотвратить военные действия со стороны поднявшего мятеж полка, Гейдар Алиев созвал распущенный ранее Верховный Совет и провел правовую процедуру назначений в государственные органы.

Вакуум власти опасен в любом случае, а в такой стране, как Киргизия, с деформированной двумя революциями правовой культурой и специфическим отношением к властным институтам, нельзя узурпировать власть больше, чем на неделю. За это время проходит шок, и разные инициативные граждане начинают сначала задумываться, а почему не они возглавляют страну, а потом – энергично действовать, создавая разные параллельные органы управления и пытаясь перетянуть власть к себе. К тому же кадровая политика Временного правительства не отличается продуманностью: назначения следуют одно за другим, и министры иногда могут меняться трижды за два дня.

Со временем страна войдет в нормальный ритм - если не случится осложнений, которых можно ожидать в том числе от родственников Бакиева и их вооруженного до зубов окружения. Ведь это им был адресован сигнал из Минска: «держитесь!». И возвращение Бакиева в президентскую «ипостась» может быть ничем иным, как способом давления на временное правительство (и на посредников в лице России, Казахстана и ОБСЕ) в вопросе о судьбе этих людей.