На протяжении всей "холодной войны" Германия была непоколебимым трансатлантическим союзником - а Франция вечным скептиком. Париж пренебрежительно относился к НАТО, выгонял со своей территории войска альянса и добивался привилегированных отношений с Москвой.
Затем в один из вечеров пала Берлинская стена - и 20 лет спустя эти страны незаметно поменялись ролями.
Французский президент Николя Саркози стремится быть стойким приверженцем НАТО. В этом году он вернул свою страну в ряды североатлантического альянса, где она получила две высокие командные должности. В то же время, канцлер Германии Ангела Меркель, поддерживая связи с США, стремится к налаживанию более тесных взаимоотношений с Россией, что вызывает беспокойство в Вашингтоне.
Такие постепенные изменения в отношениях Франции и Германии с сверхдержавами времен "холодной войны" ведет к переменам их собственных двусторонних отношений, которые оба государства считают "двигателем" Евросоюза. В среду Саркози и Меркель подадут очередной мощный сигнал о дружбе двух государств, сделав это у Триумфальной арки. Там лидеры Франции и Германии впервые совместно отметят день перемирия 11 ноября, который положил конец Первой мировой войне.
Но если отложить в сторону символические жесты, то, как бы ни хотели Саркози и Меркель подчеркнуть привилегированный характер французско-германских отношений, связи между двумя странами сегодня далеко не те, что были раньше. А многократное включение стартера отнюдь не гарантирует мягкой езды.
"Стороны утратили ощущение тесных взаимоотношений", - сказал директор Фонда Бертельсманна (Bertelsmann Foundation) Йозеф Яннинг (Josef Janning). Две страны раньше находились в "центре переговорного процесса" Евросоюза, но "в настоящее время никто по-настоящему не знает, в чем цель" этих взаимоотношений, говорит он.
После Второй мировой войны Германия и Франция пережили длившийся десятилетия болезненный период "примирения", когда Германия искупала свою вину ха Холокост и оккупацию Франции. После того, как пала Берлинская стена, Германия обнаружила, что ей вновь надо заглаживать свою вину, на сей раз, перед Польшей и Россией, которые очень сильно пострадали от вторжения нацистов.
Несмотря на глубокую историческую подозрительность, присутствующую повсюду, Польша и Россия предоставляют Германии огромные экономические и даже дипломатические возможности для расширения влияния в восточном направлении. Таким образом, у Берлина снижается потребность полагаться только на Париж как на своего главного партнера на европейском континенте.
Выступая в среду в немецком парламенте со своей первой речью после победы на выборах канцлера, заступившая на второй срок Ангела Меркель сказала, что хочет проведения широкого диалога с Россией по вопросам безопасности. Францию и франко-германские взаимоотношения она в своей речи даже не упомянула.
Твердое намерение превратить отношения с Россией в главный приоритет возникло у Германии еще при предшественнике Меркель Герхарде Шредере, который принял стратегическое решение прочными узами связать свою страну с Россией, обладающей огромными запасами энергоресурсов.
В отличие от Шредера, Меркель старается не лебезить перед Россией. Она начала улучшать отношения с Польшей и пообещала стоять плечом к плечу с Соединенными Штатами в Афганистане. Вместе с тем, Меркель продолжает углублять связи с Москвой, выдвигая деловые и дипломатические инициативы.
Осознавая, что позиции Франции в Германии ослабевают, французское правительство в последние месяцы активизировало усилия по оживлению взаимоотношений. В рамках действий по ухаживанию за Германией Франция делает заметные жесты, такие, например, как проведение многочисленных конференций, посвященных франко-германским взаимоотношениям.
В июле, в День взятия Бастилии, по Елисейским полям маршировала новая франко-германская бригада, а за ней наблюдал Саркози. В понедельник министр иностранных дел Франции принял участие в масштабном световом шоу и концерте на площади Согласия. Эти празднования были преподнесены как "подарок" народу Германии в двадцатую годовщину падения Берлинской стены. А в среду Меркель присоединится к Саркози, чтобы отметить 91-ю годовщину перемирия.
Однако в конечном итоге, при отсутствии конкретных шагов по восстановлению совместного франко-германского лидерства в Европе все эти жесты не будут иметь большого значения.
"Если вы целуетесь, - сказал Яннинг, - это мало что значит, поскольку это просто фасад мировой дипломатии".
По мнению специалистов по франко-германским отношениям, если Франция любит яркие жесты, то немцы сегодня настроены более прагматично.
И такой прагматический настрой находит свое отражение в ряде коммерческих сделок, заключенных Германией в последние месяцы.
В этом году немецкий промышленный гигант Siemens вышел из состава совместного предприятия с французской компанией Areva по строительству атомных электростанций, а затем сделал крутой разворот и начал переговоры о создании совместного предприятия в области ядерной энергетики с российским "Росатомом". Компания Siemens построила новый высокоскоростной поезд, который будет курсировать между Москвой и Санкт-Петербургом по новой скоростной трассе, открытие которой ожидается в конце текущего года.
"Стиль отношений фундаментально изменился", - заявил на этой неделе Ганс Старк (Hans Stark), возглавляющий франко-германские исследования в Институте международных отношений Франции. Это заявление прозвучало на встрече с участием дипломатов, аналитиков и журналистов.
Дебора Сьюард с 1988 года работает в Associated Press, освещая политические события в Европе.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Во время Холодной войны Германия была трансатлантическим союзником, а Франция скептиком. Париж пренебрежительно относился к НАТО и добивался привилегированных отношений с Москвой. Затем пала Берлинская стена, и 20 лет спустя эти страны поменялись ролями.
