Андре Глюксманн: Я недоволен Саркози

Во время президентских выборов 2007 года философ Андре Глюксманн оказал поддержку кандидату Николя Саркози. Этот бывший маоист, а затем защитник диссидентов из Восточной Европы и чеченского народа влился в ряды французских неоконсерваторов. Наш корреспондент встретилась с ним, чтобы спросить у него, на какой позиции он стоит сегодня в свете очередных президентских выборов.

- В 2007 году вы поддержали Саркози. Почему?

- Мне показался интересным разрыв с аутизмом Франции, который сделал ее глухой к диссидентскому движению на Востоке. Я был искренне тронут тем, что Саркози сказал, что убийство каждого пятого чеченца нельзя считать незначительной деталью истории, и что власть должна учитывать права человека, а не только выгодные для нее контракты.

Кроме того, в своем выборе я был «атеистом». То есть, это был выбор между кандидатами, а не дьяволом и богом. Я хотел покончить с табу, из которого следовало, что философ не может голосовать за правых. Это табу появилось во Франции с 1945 года на основе предрассудков о том, что правые - это правительство Виши, а левые - Сопротивление. Для меня правые - это одновременно Виши и де Голль. А левые - это одновременно Сопротивление и война в Алжире, которую начал Миттеран и продолжил Ги Молле.

Читайте также: Саркози, Олланд и прочие - все на площадь!

- Потом вы испытали разочарование. В чем?

- Я не разочарован, а недоволен. Прежде всего, это касается отношений с Россией и в частности продажи двух боевых кораблей «Мистраль», которая может способствовать агрессии против Грузии и балтийских стран. Я обсуждал это с Саркози. Он понял мою критику Путина, но все же сказал: «Я ставлю на Медведева». Я ответил ему «Можешь ставить, на что хочешь, я не согласен. Но это все равно не повод продавать боевые корабли, которые только подстегнут воинственный настрой российской армии». Кроме того, мне совершенно не понравилась эскапада министра Аллио-Мари в Тунисе. В то же время я поддержал посредничество Саркози в конфликте Грузии и России и вмешательство в Ливии.

К тому же, я всегда критически отзывался о гренобльской речи Саркози (о цыганах, лишении гражданства…) и его заявлениях об иммигрантах в целом. Нападать на беднейших среди бедных - это попросту аморально. Это более чем спорный предвыборный расчет, которого лучше было бы избежать.

- За кого вы будете голосовать?

- Пока еще я не принял решения. И жду, когда Саркози выступит по тем вопросам, что я сейчас обозначил. Жду я и выступления Олланда. Здесь хотел бы отметить, что до самого конца Бен Али в Тунисе, Мубарак в Египте и Гбагбо в Кот-д’Ивуар были членами Социалистического интернационала, однако Социалистическую партию это ни в коей мере не беспокоило. Кроме того, мне до сих пор непонятно, что думает Олланд по поводу «Мистралей» и России в целом.

Также по теме: Французкие бизнесмены оценивают стратегии Олланда, Байру и Саркози

- Вы по-прежнему относите себя к левым или же это больше не имеет смысла?

- С 1970-х годов, когда я начал защищать диссидентов, я всегда говорил, что не позиционирую себя по отношению к левым, а позиционирую левых по отношению к миру. Если левые не хотят дать оценку поддержке Миттераном Милошевича и кровавого режима в Руанде, то это не те левые, что я так любил во времена моей безумной молодости. К тому же, в статье о войне в Алжире, которую опубликовал Олланд в le Monde 20 марта, не упоминается имя Миттерана или Ги Молле.

- Если бы сегодня Саркози сказал, что совершил ошибку по упомянутым вами вопросам, вы дали бы ему второй шанс?

- Разумеется. Но я не стал бы на это рассчитывать. Я больше не надеюсь, что он окажется способным на самокритику до конца предвыборной кампании.

- Вы с президентом давние друзья. Изменит ли это что-нибудь?

- Не знаю. Посмотрим. Это, конечно, очень приятный человек, но мою свободу критической мысли я ценю гораздо выше.