Как в Китае относятся к неудачам

Будучи местом, где функционирует одна из самых известных китайских программ по стимулированию возвращения китайских предпринимателей и ученых домой, в родную страну, город Уси, расположенный надалеко от Шанхая, казался естественным местом назначения для моих путешествий.

Люди, которые занимались там программой «Уси 530», сказали, что они были бы рады показать мне окрестности и рассказать о своей работе, но что для этого им нужно получить разрешение от городского (контролируемого Коммунистической партией) департамента иностранных дел.

А разрешения, к моему удивлению, получить не удалось. Департамент иностранных дел, который контролирует контакты официальных представителей города с иностранцами, сказал людям, которые должны были стать для меня принимающей стороной, что «не рекомендуется проводить этот запланированный визит в столь чувствительный момент». Мне «настойчиво рекомендовали» поменять свои планы.

Выражение «чувствительный момент» могло относиться лишь к 18-му конгрессу Коммунистической партии, хотя эта встреча должна была состояться по меньшей мере через месяц после моего запланированного визита, а Пекин находится на расстоянии тысячи километров от Уси. Но, исходя из жизненного опыта, я знал что это решение не стоило обжаловать прямым путем, даже если в нем не было никакого  явного смысла.

Конечно же,  я все равно поехал в Уси. Если бы журналисты в Китае делали лишь то, что рекомендуют власти, никто бы никогда ничего не написал. Я не мог встречаться с людьми, которые руководили программой «возвращенцев» - у них возникли бы проблемы, если бы они со мной встретились – однако мне можно было говорить с независимыми бизнесменами,  которые принимали участие в этой программе.

Именно из разговоров с ними у меня сложилось представление о том, почему, возможно, городские власти не хотели, чтобы я приезжал в Уси.

Оказалось, что крупная доля компаний, которые вернувшиеся предприниматели создали в Уси, в бизнесе не преуспела. А если есть что-то, что китайские власти ненавидят признавать, так это провал.

И это даже несмотря на то, что большая часть стартапов по всему миру оказывается провальной. В США примерно 40% стартапов быстро оказываются банкротами, согласно исследованию Гарвардской бизнес-школы.

Различие заключается в том, что в США это не повод для позора – неудача воспринимается как естественный результат рисков, с которыми сталкиваются малые предприниматели. В Китае это воспринимают как показатель – причем плохой – для тех чиновников, которые устраивали эту программу. 

Я так и не смог узнать точное количество обанкротившихся компаний, основанных при помощи программы Уси. Менеджерам программы со мной разговаривать не разрешили, а городские власти также отказались со мной беседовать. Те бизнесмены, с которыми я поговорил, сообщили, что примерно половина предпринимателей отказалась от своих затей в течение одного-двух лет.

Этот показатель неудивителен  в любом уголке мира для тех, кто знаком с трудностями открытия малого бизнеса. Однако отношение официальных китайских властей отражает более глубокий аспект мировоззрения, который может стать препятствием для страны в ее амбициях по развитию инноваций при помощи привлечения китайцев, получивших образование за рубежом.

Передовые ученые и предприниматели в высокотехнологичных сферах в США и Европе привыкли к рискам и к тому, что провалы в начале пути – это нормально. Их спонсоры и инвесторы разделяют этот взгляд.

В Китае провал означает потерю престижа, и чиновник пойдет на подобный риск только лишь при при крайних обстоятельствах. А это может объяснить, почему самые лучшие китайские ученые и самые талантливые предприниматели не возвращаются на родину.