Шпионы, замаскированные под студентов. Камень, который служит передатчиком закодированной информации. Финансирование российских НПО из-за рубежа. Все это больше похоже на сценарий детективного сериала. Однако же речь идет о заявлениях, сделанных в воскресенье 22 января российскими спецслужбами (ФСБ), которые гордо рассказывали о разоблачении шпионской деятельности четырех британских дипломатов. ФСБ не грозила шпионам высылкой, зато постаралась заострить внимание на их финансовых связях с российскими НПО.
Видеоматериал, снятый скрытой камерой ФСБ и переданный затем двум государственным российским каналам - Первому и России, был показан 22 и 23 января. На пленке люди в капюшонах проходят мимо большого камня, лежащего в одном из московских парков. 'У камня вертелись дипломаты из английского посольства, в том числе второй секретарь Марк Доу, который наведывался туда и зимой, и летом', - уточняет комментатор. По словам официального представителя ФСБ Сергея Игнатченко, который и показал тележурналистам разрезанный вдоль камень с встроенным передатчиком, этот шпион часто вступал в контакт с камнем. Ему же было поручено финансирование НПО.
Штрафы и налоговый контроль
Несмотря на протесты британского МИДа, российские СМИ широко растиражировали этот сюжет, делая особый акцент на тесных связях между шпионами и российскими НПО, и их стремлении тем самым дестабилизировать ситуацию в стране. Сергей Игнатченко назвал конкретные организации - 'Хельсинкскую группу' и фонд 'Евразия', продемонстрировав в подтверждение своих слов банковские платежки.
Председатель 'Хельсинкской группы' Людмила Алексеева признала, что в 2004 г. упомянутый дипломат дал добро на перевод 40 000 долларов в рамках финансовой поддержки проектов группы по контролю над соблюдением прав человека. Она считает это дело 'попыткой запятнать уважаемую организацию. Общественное мнение потихоньку готовят к идее закрытия нашей организации, по недавно принятому закону сделать это будет нетрудно'.
Члены общества 'Мемориал', у истоков которого стоял диссидент Андрей Сахаров, также не скрывают своей озабоченности. 'В первый раз органы политического контроля будут проверять, соответствует ли наша деятельность уставу', - объясняет историк Арсен Рогинский. Закон предполагает проверку деятельности НПО и использования ими денежных средств, 80% которых поступает из-за рубежа. Еще до вступления закона в силу, весной 2005 г., 'Мемориал', который является одной из передовых в России организаций в области защиты индивидуальных прав и свобод и обличения преступлений, совершенных российской армией в Чечне, подвергли финансовой проверке Ревизоры не упустили ни малейшей детали, их внимание привлекли даже кружки, подаренные ветеранам Гулага на пятидесятую годовщину Кенгирского восстания. Налоговая служба потребовала выплатить подоходный налог на эти кружки, а также предоставить подробную информацию по каждому ветерану, получившему такой подарок. 'Нам пришлось представить налоговой полиции тысячи документов. Это все отняло очень много времени, в ущерб нашей основной работе', - жалуется бухгалтер. 'Мемориалу' был назначен штраф в 57 000 долларов, который общество сейчас пытается опротестовать в суде.
В нескольких сотнях километров от Москвы в беду попала еще одна НПО. Станислава Дмитриевского, основателя Общества российско-чеченской дружбы в Нижнем Новгороде, обвинили в 'разжигании межнациональной розни' и приговорили к 5 годам лишения свободы за то, что в 2004 г. он опубликовал в своей газете 'Правозащита' мирный призыв чеченского президента Аслана Масхадова, впоследствии уничтоженного федеральными войсками. Это обвинение тем более удивительно, когда видишь, что никто не трогает тысячи экстремистских, расистских и антисемитских организаций, появившихся в последнее время в России. НПО Дмитриевского тоже грозит финансовая проверка и возможное закрытие. В одном из зачитанных на процессе документов Дмитриевскому ставили в вину то, что прилагательное 'путинский' он писал, согласно общепринятым грамматическим правилам, кстати, с маленькой буквы, а не с большой. 'Власти хотят заставить замолчать единственный достоверный источник информации о ситуации в Чечне', - утверждает Олег Панфилов, борец за права журналистов. 'Получается, что свобода слова - это экстремизм, войны в Чечне нет, а журналисты - просто фанатики', - сокрушается Юрий Джибладзе из московского Центра за права человека и демократию.
