Незаконченное прошлое Азии

Канонада на Корейском полуострове, вспыхнувшая буквально на ровном месте, в очередной раз напомнила, сколь взрывоопасна обстановка в Азии, которой предрекают роль главной арены мировой политики XXI века.

Азия – континент незаконченного прошлого. Глава, которую начали писать в минувшем веке, по-прежнему незакрыта. Корейский конфликт начался в середине ХХ столетия, и с тех пор не только не урегулирован, но и усугубляется. К тому же периоду относится раскол Китая. Хотя никто сейчас не ожидает силового сценария между материком и Тайванем, потенциально его нельзя исключить. Постоянная напряженность в Южной Азии, прежде всего связанная с проблемой Кашмира, – результат раздела Британской Индии на Индию и Пакистан после Второй мировой войны. Тень этой войны вообще витает над всем тихоокеанским пространством, и российско-японский спор по поводу Курил – наиболее безобидный элемент ее наследия. Куда опаснее территориальные конфликты между азиатскими соседями и ощущение несведенных исторических счетов, которое периодически вырывается на поверхность между Китаем и Японией, Японией и обеими Кореями и даже, хотя и в меньшей степени, Японией и странами Юго-Восточной Азии – Сингапуром, Малайзией и Индонезией. Отдельная глубоко скрываемая травма – нахождение американских войск в Японии и Южной Корее, что, с одной стороны, дает обеим странам гарантии безопасности, а с другой – напоминает о неравноправном статусе.

Всю вторую половину ХХ века Европа занималась тем, что пыталась извлечь уроки из его первой половины, чтобы не допустить повторения кошмаров мировых войн. В конце концов, это удалось. Хотя некоторые европейские нации время от времени переживают националистические завихрения и всплески стремления к «восстановлению исторической справедливости», не они определяют суть отношений в Старом Свете. Еще недавно казалось, что вирус агрессивного прошлого Европа преодолела навсегда, сейчас, правда, утверждать это с той же уверенностью язык не поворачивается – быстрый сдвиг общественных настроений вправо заметен повсеместно. И все же прививка против шовинизма была настолько сильна, что понадобятся какие-то фундаментальные сдвиги, чтобы болезнь дала рецидив.

В Азии такого оздоровления не происходило. После Второй мировой главным процессом была деколонизация, а образование новых государств как раз способствует подъему националистических настроений. После корейской междоусобицы, которая стала первой реальной пробой сил холодной войны, «крыша», которую предоставляли своим региональным союзникам СССР и США, в основном способствовала консервации конфликтов. (Исключение – разделенный Вьетнам, но в этом случае военная победа севера в 1970-е гг. позволила стране избежать нынешнего корейского сценария.) Но соперничество сверхдержав за влияние не породило здесь столь же жестких институтов, как в Европе – все-таки в глобальной конфронтации Азия оставалась на вторых ролях. Поэтому ни фиксации границ (по модели Хельсинкского заключительно акта), ни серьезной институциональной интеграции (наподобие НАТО и ЕЭС) в этой части света не случилось.

Ведущие азиатские страны бурно развивались после окончания холодной войны, именно они – от Китая и Индии до Индонезии, Таиланда и Вьетнама – стали едва ли не главными получателями выгоды от глобализации. Однако экономический динамизм и общий рост влияния континента не только не способствовали разрешению конфликтов прошлого, но и отчасти послужили их катализаторами. С одной стороны, возросли амбиции многих государств, а с ними и желание свести счеты с прежними обидчиками. С другой – смещение фокуса мирового внимания в Азию сделало ее еще более подверженной хаотическим процессам, которые набирают обороты на мировой сцене в целом. Переплетение старых политических разногласий с обостряющейся экономической конкуренцией и нразрушительными военными технологиями (в том числе ядерными, как в «новых» ядерных державах КНДР, Индии и Пакистане) обещает непредсказуемый результат.

Судьбу Корейского полуострова никогда не решали только сами корейцы, но сегодня степень зависимости от внешних сил максимальна. По всем прогнозам начала 1990-х северокорейский режим должен был рухнуть сразу после Советского Союза, но он пережил его уже почти на 20 лет. Пекин прикрывает Пхеньян, причем отнюдь не из симпатий или идеологических соображений, а чисто прагматически. Китаю милее странный статус-кво, чем перспектива получить под боком объединенную Корею под американским влиянием или даже без него – у корейцев накопилось много претензий ко всем соседям, в том числе и китайцам. Но прежде всего к Японии. Токио всерьез боится непредсказуемых северян, да и мысль о единой националистической Корее его вряд ли греет.

США решают свои проблемы. Их раздражает загадочная неуязвимость Северной Кореи, которая откровенно дразнит американцев своими центрифугами и ракетными испытаниями. При этом наличие северокорейского фактора – убедительное обоснование для укрепления и расширения военного присутствия в Азиатско-Тихоокеанском регионе. По любопытному совпадению, после трагедии с фрегатом «Чхонан», потопленным, как утверждает Сеул, северокорейцами, было решено отложить запланированную передачу Южной Корее от Соединенных Штатов командования объединенными вооруженными силами в случае военных действий на полуострове. А премьер-министр Японии Юкио Хатояма, заикнувшийся было о выводе американских войск с Окинавы, ушел в отставку.

Азиатская история, накладываясь на бурную современность, обещает много сюрпризов. Например, положение Тайваня кажется стабильным. Пекин проводит дальновидную линию постепенно сближения и втягивания острова в неразрывные связи. Но представим себе ситуацию, которая не так уж невероятна в ближайшем будущем.

На тайваньских президентских выборах 2012 года проигрывает Гоминьдан, к власти возвращается Демократическая прогрессивная партия, целью которой является официальное провозглашение независимости Тайваня. Пекин рассматривает такую возможность как казус белли. В США в том же году побеждает республиканец – кто-то из тех, кто проклинает Обаму, обещает восстановить полновластное американское лидерство в мире и, в частности, поставить на место зарвавшийся Китай. Наконец, в самом Китае на XVIII съезде партии, как и запланировано, меняется председатель КНР, и новому лидеру Си Цзиньпину надо продемонстрировать способность жестко и бескомпромиссно защищать национальные интересы. При таком стечении обстоятельств хроническая напряженность вокруг Корей покажется детской забавой…