Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Вдова Александра Литвиненко Марина представила русскоязычным читателям США книгу о погибшем муже. Главная цель этой книги – рассказать правду о жизни бывшего сотрудника ФСБ и его смерти в 2008 году в Лондоне от отравления полонием.
ЖУРНАЛИСТ: Марина, здравствуйте. Что вас привело с этой книгой в Соединенные Штаты, где говорят по-английски?
МАРИНА ЛИТВИНЕНКО, вдова бывшего офицера ФСБ Александра Литвиненко: Здравствуйте, Инна. Во-первых, я хочу сказать, что я очень рада быть с вами здесь, в вашей студии, и говорить о нашей поездке. Это очень важно для меня и, я думаю, для Алика Гольдфарба, кто написал эту книгу. Я помогала в написании этой книги. Тур по Америке, но говорим мы по-русски. Это впервые: впервые мы можем отвечать на вопросы людей, которые давно уехали из России.
Кто-то уехал недавно, но интерес у всех очень большой к тому, что же на самом деле произошло. И мы выступаем с двух позиций. Моя позиция очень личная, личная: человека, который потерял своего мужа. Не просто потерял, а которого убивали в течение практически месяца - на глазах, на моих глазах.
С другой стороны, это Алик Гольдфарб, который очень четко в этой книге показал, что же случилось с Россией за последние десять лет, как то государство, которое рождалось свободным, вдруг превратилось в такого монстра. Почему? Кто управляет этим государством? Что мы должны бояться, или что мы должны ожидать?
ЖУРНАЛИСТ: Марина, я вас знаю не один год. Вы по натуре человек застенчивый. Но несмотря на это, вы очень много встречаетесь с людьми. Какие чувства вы испытываете? Как вас встречают?
МАРИНА ЛИТВИНЕНКО: За все это время, начиная с 2006 года, когда действительно пришлось стать публичной фигурой, и это не было так просто, потому что приходится говорить об очень личном, и не всегда это легко. Но я всегда вижу в людях такое желание узнать, такую искренность, такую теплоту, что это мне позволяет делать, ну, нелегко, может быть, но желать это делать. Те встречи, которые уже прошли здесь, в Америке, они только меня укрепляют в этом. Как важно говорить, говорить не только о политике, о человеческих чувствах, о том, как это трудно пережить, но возможно, как важна человеческая поддержка. Я вижу очень большой отклик - в глазах не только женщин, которые особенно меня понимают, но и, конечно, мужчин. И каждый раз после встречи, когда мы подписываем нашу книгу, я слышу слова благодарности за то, что мы приехали, за то, что мы встретились, и за то, что мы говорим.
ЖУРНАЛИСТ: Много времени вы посвящаете сохранению памяти Саши, создан фонд, который поддерживает людей, переживших трагедию потери близкого человека. И когда вы встречаетесь с людьми и рассказываете о своей жизни, о своем муже, какие вопросы вам задают чаще всего? И на какие вопросы вы хотите отвечать?
МАРИНА ЛИТВИНЕНКО: Ну, во-первых, фонд не состоялся так, как мы хотели бы. Хотя вот сейчас вы дали мне одну очень интересную такую идею, и, может быть, это, кстати, может и получиться. Потому что изначально фонд создавался непосредственно помощи тем людям, кто пострадал от полония, и, обратившись к этим людям, мы не нашли отклика, потому что люди боялись. Они боялись идентифицироваться. Они не хотели, чтобы о них знали, что да, они страдали так же, как я, что они стали случайными жертвами, и фонд, он как-то вот потихонечку перестал быть именно в том направлении: поддержки людей. Но вот, может быть, поддержки людей, пострадавших от, я не знаю, репрессии или от таких политических преступлений. Наверное, он должен стать немножечко шире. Потому что таких людей очень много, и мы знаем погибших, как Магнитский. И это очень большая, как бы сказать, новость и даже здесь, в Америке. Это Ходорковский, который продолжает быть в тюрьме. И таких людей очень много, и об этом стоит говорить. А вопросы… Я вижу, как важно людям понять, что это можно пережить. Потому что, к сожалению, мир очень сейчас жестокий. Иногда люди ломаются и перестают желать бороться, даже иногда по не очень серьезным причинам. И когда люди понимают, что можно пережить очень сильные, очень серьезные страдания, и если я могу им в этом помочь, я готова ответить на их вопросы, я готова им рассказать и очень хочу дать им понять, что надо жить. И это важно и нашим близким, и нашим друзьям, и нашим детям. И мы не имеем права вот… сломаться, вот прям сегодня, сейчас.
ЖУРНАЛИСТ: Марина, а были ли вопросы, которые вы хотели бы услышать от той аудитории, с которой вы встречаетесь, но которые вам не задавали.
МАРИНА ЛИТВИНЕНКО: Ну, трудно мне так вот сформулировать, может быть, сразу. Потому что я очень... Мне трудно прогнозировать, я не всегда следую программе или плану, то есть это все идет от чувств. Мне кажется, что наши встречи, они настолько не похожи одна на другую, что даже вот имея какую-то канву, мы все равно каждую встречу проводим по-разному. И зависит ли это от города, где мы находимся, от аудитории, от погоды, я не знаю, но звучание каждый раз разное. Но каждый раз по-своему очень теплое и хорошее.
ЖУРНАЛИСТ: А какой вопрос вам больше всего запомнился?
МАРИНА ЛИТВИНЕНКО: Один был очень интересный вопрос… Но я не могу сказать, что он запомнился, он просто получился таким казусным, когда опять же возникает недопонимание, кем же был Саша на самом деле. И с самого начала я пытаюсь объяснить, что он не был разведчиком, то есть он не был перебежчиком, он не был предателем, он не был на работе спецслужб. И когда мне был задан вопрос, что как же вы, жена разведчика, знали, чем Саша занимается - и в этом же контексте вопрос продолжался. И я сказала: «Ну, во-первых, Саша не был разведчиком. А если бы он был, и я знала ,чем он занимается, значит, тогда я тоже разведчица, или я тогда полная идиотка, не зная, чем он занимается». То есть мне не был обиден этот вопрос. Но вот всегда еще видно: люди не до конца понимают, кем же был Саша, что же он делал и за что же он пострадал. И поэтому вот любой вопрос в этой теме – я хочу четко очень дать понять людям, кто же был Саша, что это действительно, наверное, уникальное явление.
ЖУРНАЛИСТ: Дают ли вам эти встречи пищу для размышлений относительно того, что будет потом, что вы будете делать, после того как закончится этот тур.
МАРИНА ЛИТВИНЕНКО: Да, конечно. Я очень благодарна Алику Гольдфарбу за то, что он уже десять лет в нашей жизни. И это действительно, я бы сказала, член семьи. Потому что человек, в своем роде, пострадал с самого начала. И у нас уже нет буквально секретов друг от друга. И наши семьи, они просто близки. И вот в этом туре очень хорошо, что мы вместе. Мы наконец-то думаем, что же мы можем дальше делать, во что это может дальше вылиться. Можно ли еще раз переиздать Сашину книгу, которая действительно сейчас стала, я думаю, очень актуальна, это «Лубянская преступная группировка». То, что Саша говорил двенадцать лет назад на его пресс-конференции, становится опять актуальным. И это опять вызывает и интерес к его имени, и возможность нам продвинуть его старую, но уже по-новому звучащую книгу.
ЖУРНАЛИСТ: Марина, успехов вам и благополучия.
МАРИНА ЛИТВИНЕНКО: Спасибо вам большое. Спасибо.
Перевод выполнен ИноТВ.
