Кризис в правах человека

Финансовый и экономический кризис серьезно повлиял на права человека, и мы в Латвии еще не полностью осознали его последствия для менее защищенных людей, считает комиссар Совета Европы по правам человека Нилс Муйжниекс. За полгода в новой должности он уже провел оценку ситуации с правами человека в нескольких странах и планирует дальнейшие визиты. В ходе публичных встреч Муйжниекс не скрывает, что он из Латвии, и получает много вопросов о том, как обстоит с правами человека у нас, в особенности в отношении неграждан. Точный срок посещения Латвии пока не установлен, но в ближайшие дни комиссар отправится в свой первый ознакомительный визит в Россию.
 
- Вы на своей должности  находитесь немногим более полугода. Как вы сами оцениваете этот  период? Было ли это больше  ознакомление со своей работой и людьми или вы сделали что-то ощутимое?
 
- К счастью, у меня была возможность  очень интенсивно начать работать  уже с первого дня, 1 апреля, потому  что мой предшественник (прежний  комиссар по правам человека  швед Томас Хаммерберг – И.С.) взял меня в свой последний визит в Боснию, Сербию, Хорватию и Словению. Я побывал с визитами в четырех странах, и мы уже опубликовали четыре больших доклада о Португалии, Англии, Финляндии, Италии. В этом году будет еще три доклада - о Македонии, Греции и Чехии. Работа очень интересная, интенсивная, учусь каждый день, и еще пять лет у меня впереди.
 
- Один из объектов  вашего интереса в работе комиссара  по правам человека – это  то, как финансовый и экономический  кризис в Европе повлиял на  права человека. Насколько тяжелы его последствия и влияние?

- Это повлияло на права человека  в очень многих странах, к тому  же на многие и на различные  права – и на социально-экономические, и на гражданские, и на политические. Дискуссии о кризисе в основном  ведутся в южной Европе, хотя мы в Латвии тоже очень хорошо знаем, что такое кризис. Очень многие в Восточной Европе смотрят на уже урезанные зарплаты в Западной Европе и думают: «И нам бы хотелось такие зарплаты». Очень много людей в странах Совета Европы живут в довольно большой бедности, и для них этот кризис уже затяжной. Кризис больше всего влияет на менее защищенные группы – на детей, инвалидов, пожилых людей, иммигрантов, беженцев, цыган, или ромов, и моя функция в этих дискуссиях о кризисе напоминать о правах человека, обращать внимание на ситуацию с этими группами.
 
Крайне важно, чтобы основные структуры по правам человека - суды, полиция, омбудсмены или институты по правам человека – не уничтожались в условиях кризиса, потому что в таком случае это повлечет очень серьезные последствия для прав человека в будущем. Мы часто видели, что бюджеты именно этих структур урезались непропорционально много.
 
- Одно дело работать  с правительствами, призывать политиков  к разуму, чтобы они не урезали пособия и пенсии, а как с международными кредиторами, не надо ли апеллировать и к их совести, чтобы не требовали от государств больше, чем они способны сделать?

- Думаю, что надо, хотя в условиях  Латвии, несколько я помню, именно  Международный валютный фонд  и Европейская комиссия говорили: вы не должны урезать за счет пенсий и тому подобное. Мой мандат – говорить не с Международным валютным фондом, а, скорее, с правительствами стран-участниц Совета Европы. Ясно, что и Европейская комиссия играет свою роль, и, хотя она является моим партнером, иногда она не реализует достаточно жесткую политику по правам человека, и в этой связи моя обязанность критиковать Европейскую комиссию, и я это делаю. А работать с Международным валютным фондом и Всемирным банком у меня нет мандата, хотя  я должен наблюдать за тем, каковы последствия их деятельности в отдельных государствах.
 
- Насколько большим  было и до сих пор остается  влияние кризиса на права человека  в Латвии?

- Думаю, что все случилось так  быстро, что не было времени  консультироваться, как это повлияет на детей, инвалидов, старых людей. Жаль, поскольку мы видим примеры в других странах, как можно урезать так, чтобы неравенство в обществе не становилось больше, однако в нашем случае произошло обратное.
 
Жаль, что наши институты по правам человека - омбудсмен и другие - не были достаточно сильны, и правительство не могло с ними консультироваться, чтобы выяснить, что согласуется с правами человека, что более проблематично. Ясно, что кризис затронул особо не защищенные группы, и мы это в действительности не осознаем, потому что данных о положении детей, инвалидов, цыган в Латвии у нас очень мало, и когда они будут доступны, мы обнаружим, что проблемы намного серьезнее, чем мы первоначально думали.
 
- Как часто за полгода в коридорах Совета Европы вам приходилось слышать о Латвии?

- Довольно часто. Имя Латвии  в коридорах Совета Европы, наверное, будет склоняться в связи с  конвенцией о нацменьшинствах, тогда, когда опубликуют доклад комитета  по предотвращению пыток, и когда у меня будет какой-то визит в Латвию. Сейчас его в моих ближайших планах нет, но я, безусловно, это сделаю, потому что я должен посетить все 47 стран Совета Европы, и во многих из них я побываю неоднократно, так что, в будущем обязательно приеду в Латвию, но когда это будет, точно не могу сказать.
 
- Как вы оцениваете идею об  инициировании референдума в Латвии об автоматическом предоставлении  гражданства всем негражданам?
 
- Референдумы - это, конечно, проявление демократии, но мне  бы хотелось видеть перемены в политике по гражданству после дискуссий и голосования большинства в парламенте. Это нужно с точки зрения прав человека, давно известно, что многие институты в Латвии уже призывали произвести определенные изменения, в особенности касательно детей неграждан. Я очень надеюсь, что этот вопрос в Латвии будет решен.
 
- Скоро вы поедете в Россию. Каким вопросам вы там уделите  внимание?

- Бюро комиссара Совета  Европа длительное время сотрудничает  с Россией, как и со всеми  странами-участницами Совета Европы. У нас особые отношения, потому что мало таких институтов, которым разрешено работать в сфере прав человека на Северном Кавказе. Другой вопрос, конечно, - насколько велико влияние этой работы. Проблем там много, и они серьезные.
 
Это будет ознакомительный визит, во время которого я встречусь и с должностными лицами, и с активистами по правам человека, и с российским омбудсменом, чтобы подготовить почву для полноценного визита с докладом в следующем году. Я определил, по меньшей мере, один из приоритетов для анализа ситуации в России - это судебная система.
 
Россия – это государство, из которого в Европейский суд по правам человека поступает больше всего жалоб - четвертая часть всех жалоб. Они по разным вопросам - и о положении в изоляторах досудебного следствия, и о положении в Чечне и в других местах Северного Кавказа, и о порядке рассмотрения дел. Я уже публично заявлял, что с теми странами, откуда в Европейский суд по правам человека поступает больше всего дел, постараюсь работать интенсивно, чтобы выявить причины, найти решения и содействовать реформам. Это один из вопросов, и, разумеется, эффективность и независимость судов очень тесно связаны со многими правами человека.
 
- Будете ли вы обсуждать в  России также конкретные дела, например, получившее  в последнее время широкое и громкое звучание заключение девушек из панк-рок-группы Pussy Riot?
 
- Мандат не позволяет  мне рассматривать индивидуальные  жалобы. Скорее, эти индивидуальные  случаи могут быть симптомом  более широких проблем, которые  я проанализирую, а именно: о независимости судебной системы, политизации и тому подобное.

- Чувствуете ли вы, что на  вашей должности у вас действительно  есть возможность повлиять на  процессы?
 
- Не всегда и не во всех странах, но я уже слышу, как откликаются на наши доклады или как используют сказанное или написанное мною. Зачастую это лишь сотрудничество с другими, с людьми, которые хотят реализовать реформы в своих странах, я могу их воодушевить и дать им дополнительные аргументы. Однако голос комиссара Совета Европы по правам человека звучит намного громче, чем я думал.

Перевод: Лариса Дереча.