Дети Лукашенко в поисках пути

Бар галереи «Ў» — покрашенное ослепительно белой краской помещение, где на дорогих дизайнерских стульях восседает молодежь, явно дающая понять, что она следит за последней мировой модой. Как минимум — в одежде и технологических новинках. Молодые ребята и девушки пьют итальянское вино и немецкое пиво, которые здесь подают. Из репродукторов играет джаз. «Очень долго это место не продержится. Я даю ему где-то год», — оглядывается вокруг Дмитрий Добровольский. Ему 30 лет, и со своими стильными ботинками, бритой головой и бородой он идеально вписывается в обстановку. «КГБ сюда заглядывает через день. И если здесь происходит что-то, что им не нравится, или висит подозрительный с их точки зрения плакат, они мгновенно приезжают, и все заканчивается. Но пока не окончательно», — говорит Дмитрий.

За большими окнами — Минск, в данный момент столица хоккея, в остальное время — столица последней европейской диктатуры. Десятки политических заключенных отбывают сроки в несколько лет, сотни людей хорошо знакомы с превентивным заключением на две недели. И тысячи тех, кто, как тот же Дмитрий Добровольский, думают о том, как в условиях непостижимого правления Александра Лукашенко играть в игру за лучшую Белоруссию.

Трижды преступники

Чемпионат мира по хоккею принес в Минск кое-что новое — толпы туристов и иностранных гостей, шатающихся по городу с 2 миллионами населения, расположенному посреди бесконечных лугов и лесов. Окраины Минска больше напоминают азиатскую, а не европейскую столицу: огромные многоэтажные жилые дома и офисные здания на большом расстоянии друг от друга окружают шестиполосные дороги, опоясывающие и перетягивающие весь город. И кажется, для человека в этой мощи места уже нет. Но ближе к центру Минск обретает человеческие масштабы, и в самом его сердце есть очарование Центральной Европы. Правда, это очарование дополняют социалистические скульптуры и памятники огромных размеров, на которые туристы в хоккейной форме смотрят с изумлением. И еще — вычищенные и изящные — в последние недели изящные в каждой детали — бесконечные, идеально симметричные цветочные клумбы.

«Лукашенко я не люблю. Но убивать его я действительно не хочу», — смеется Дмитрий Добровольский. Однако полиция считает иначе — девять лет назад она перевернула ему жизнь. Тогда Дмитрий изучал право в университете Минска и работал в официальной студенческой организации «Рада». Они объясняли белорусским студентам, какие у них есть права и возможности перед университетскими чиновниками. Для молодых людей организовывали лекции, выставки, концерты — самые обычные вещи. Но спецслужбы провели в их офисе неожиданную проверку и к конфискованным документам подсунули фальшивые планы убийства президента Белоруссии. Правда, наказание за подготовку одного из самых тяжких преступлений было достаточно мягким: «Рада» «просто» лишилась регистрации и разрешения на деятельность. Тем не менее, Дмитрий Добровольский и другие члены организации в тот момент стали трижды преступниками: собираться без разрешения и что-либо совместно делать без официального согласия в Белоруссии запрещено. Принимать средства на такую деятельность — тоже наказуемо, а принимать деньги из-за границы — это еще более серьезное преступление.

Все это Дмитрий Добровольский с коллегами делает уже почти десять лет. Как он сам говорит, полиция поставила их в такое положение, которое всех устраивает: неполитическая, но независимая организация продолжает работать, конечно, под контролем спецслужб. «Они не считают нас опасными и дают нам жить, пока мы не слишком заметны. И в любой момент могут нас посадить, и знают, что мы это понимаем». Так, члены «Рады» продолжают собираться и работать в баре «Ў», расположенном в нескольких сотнях метров от одной из главных площадей Минска. Благодаря финансовой поддержке от европейских фондов они продолжают искать по всей стране пространства для выставок и концертов, ищут юристов, которые бы бесплатно консультировали молодых людей. Сегодня для Димитрия это в том числе и работа. Мужчина тридцати лет без детей живет в небольшой квартире рядом с центром, и хотя лишних денег нет, на жизнь в Минске без страха за свое существование ему хватает. «Это не совсем нормальная работа, — смеется Дмитрий. — По телефону мы не называем полных имен, в наш офис, а он у нас находится в одной маленькой съемной квартире недалеко от центра, мы ходим редко, чтобы не вызвать подозрения соседей. Но страх и паранойя парализуют, так что я стараюсь им не поддаваться и отношусь ко всему, как к игре, и отчасти — как к образу жизни. Может быть, они действительно многого о нас не знают, так зачем же им это сообщать».

Перемирие между «Радой» и режимом, не замечающим ее незаконную работу, конечно, скоро будет нарушено. Команда из бара «Ў» уже заканчивает работу над проектом, который на 100% вызовет большую бурю. Дмитрий и его коллеги ездят на машине по всей стране и говорят с молодыми людьми, с каждым, кому интересно и кто не боится. Это может быть где угодно: у футбольного поля, в городском парке, и при любом количестве людей. Иногда с Дмитрием и его коллегами разговаривают два молодых парня, иногда — группа из 15 человек. В результате этих неформальных разговоров должен появиться доклад о белорусской молодежи, который будет сильно отличаться от официальной — и очень спорной — статистики. Исследователи из «Рады» выяснили, что безработица среди молодежи в стране в 10 раз больше официальных цифр правительства, то есть на самом деле безработица составляет около 15%. Что у многих молодых людей - гепатит, и число больных растет, потому что у них нет денег на эффективные, но дефицитные лекарства. Что для многих молодых ребят отъезд из страны, главным образом в Польшу или Литву, является действительно взвешенным жизненным выбором. «Пока мы осторожны, полиция знает, что мы делаем, и они, наверное, еще не поняли, почему мы это делаем», — считает Дмитрий. Последние такие встречи в Витебске, в одном из крупнейших белорусских городов, прервало вмешательство вооруженных частей полиции. «Из машины выскочили несколько полицейских с автоматами. Я этого не ожидал. Нас посадили в автозак и потом держали в участке, прочитали нам 3-часовую воспитательную лекцию. Ничего больше», — рассказывает Дмитрий, улыбаясь.

Полиция очень скоро может обо всем догадаться, но данных у ребят уже достаточно, и самое позднее - в начале следующего года - они обнародуют свой доклад. «Скорее всего, это будет наш конец», — говорит Дмитрий Добровольский.

Публичное и открытое нарушение неписанного мирового соглашения — избегать всего, что хоть отдаленно напоминает оппозиционную политику — не останется без ответа. «Заключение? Может быть. И однозначно больше нельзя будет работать в какой-либо неправительственной организации. Этого мне уже не позволят, и я тогда остальным буду больше мешать, а не помогать. Плана, что делать дальше, у меня нет. Жизнь — это перемены», — спокойно объясняет Дмитрий.

Как в резервации

Дмитрий Добровольский и его коллеги — представители нескольких тысяч молодых людей, решивших свое недовольство несвободным режимом выразить иначе, чем прошлое поколение оппозиции. Точное число таких людей назвать сложно, так как большинство групп действуют нелегально. «Они даже не стали бы сами себя называть оппозицией. Они не хотят писать политические программы и проводить митинги протеста. Речь идет о локальных проблемах, об окружающей среде, о молодых людях», — рассказывает Влад Величко из Центра европейской трансформации, задача которого, прежде всего, заключается в том, чтобы объединять отдельные некоммерческие объединения. Как и организацию Добровольского, белорусская полиция их не трогает, пока они не нарушают «правил игры»: эти организации не должны быть слишком заметны, они не должны заниматься чем-то, что хоть отдаленно касается власти и государственной политики, и покидать старательно огороженный ото всех независимый мир. А вот в нем уже можно все.

«Свободу учителям! Свободу механикам! И — свободу мороженому!» — дадаистский лозунг звучит в темном зале и в пустых коридорах бывшего дворца культуры, а сегодня — популярного клуба Re:publica на окраине Минска, где как раз проходит мероприятие в честь радио «Свободная Европа». Три сотни человек танцуют на празднике одного из немногих СМИ, которое приносит в Белоруссию новости без государственной цензуры. И нельзя сказать, что это какой-то скрытый от посторонних глаз подпольный концерт — огромный зал освещают цветные прожекторы, и громкость музыки никого не волнует. И здесь люди, ничего не опасаясь, делают то, за что на улице можно, как минимум, на ночь угодить за решетку. Те, кто постарше, задумчиво слушают музыку «подпольной» и уже ни один год запрещенной группы, завернувшись в традиционный белорусский красно-белый флаг — символ сопротивления нынешним, «зелено-красным», порядкам. На некоторых — футболки с напечатанными лицами самых известных политических заключенных Белоруссии.

«Я такие мероприятия называю национальным парком», — оценивает вечеринку завсегдатай клуба Катерина. «Мы здесь в изоляции и в безопасности, и все вместе, что прекрасно. И снаружи нас может увидеть кто угодно», — смеется она. Как и галерея «Ў», клуб Re:publica — достаточно новое место в Минске, которое стало быстро притягивать к себе всех, кто ищет свободное пространство. Никто из присутствующих не ждет, что клуб продержится долго. «Еще пару месяцев — не больше, — делает предположение 25-летний Андрей, вспоминая судьбу подобных клубов. — Но надо пользоваться тем, что есть сейчас. Через год будут президентские выборы — начнутся тяжелые времена. О таком концерте, который не прерывает полиция, мы уже будем только мечтать».

Когда пройдут тяжелые времена

В неприметной многоэтажке, в нескольких остановках от центра города, в съемной квартире находится офис некоммерческой организации «Вясна», крупнейшего белорусского правозащитного центра. Посетитель найдет его только в том случае, если знает номер дома и квартиры, а также звонок, на который надо нажать. В трех помещениях за компьютерами сидят пять человек. Одно место за столом всегда пустует. На спинку кресла надета футболка с портретом Алеся Беляцкого. Основатель организации уже больше двух лет сидит за уклонение от уплаты налогов, впереди — еще столько же. «Недавно мы его навещали, — говорит его коллега Валентин Стефанович. — Ему разрешено два посещения в год».

41-летний Валентин Стефанович начал работать в «Вясне» в 1997 году, через год после ее основания. За последние 15 лет ему пришлось пережить постоянные обыски дома и в офисе, а в 2010 году он предпочел провести два месяца за границей, потому что была вероятность, что его может ждать та же судьба, что и его старшего коллегу. В настоящее время Стефанович занимается делами 35 человек, превентивно задержанных на время Чемпионата мира по хоккею, условиями содержания девяти политических заключенных, поиском хотя бы минимальных деталей приведенных в исполнение смертных приговоров (два молодых человека без очевидных доказательств были приговорены к смертной казни за взрыв в минском метро весной 2011 года), а также судьбой десятков бездомных людей и проституток, которых полиция задерживала до начала Чемпионата и которые теперь сидят в переполненных камерах. В принципе сейчас Стефанович делает все то же самое, что он делал последние 15 лет.

Как он говорит, что за это время он понял, что ждать каких-то принципиальных перемен в Белоруссии — это утомительная роскошь. От президента Лукашенко и его администрации перемен уже точно не ждут. «Это полное нежелание - или, скорее, неспособность к диалогу с нами - угнетает», — говорит Стефанович. «В следующем году Белоруссию ждут выборы, — добавляет он. — Для нас они означают несколько месяцев репрессий, арестов и тяжелой жизни. А что будет потом? Белорусская политика со стороны кажется монолитом вне времени. Но это не правда, ничто не может длиться вечно. Но будет ли то, что придет после краха этого монолита, лучше, чем сегодня, не знаю».