Окончание перемирия в Луганской и Донецкой областях и возобновление операции по освобождению от террористов захваченных городов совпало с кадровыми изменениями на высшем уровне. Как повлияют кадровые перестановки на дальнейший ход боевых действий, и какие первоочередные проблемы обязано решать украинское командование в ходе АТО?
Кадры
Очевидно, на пост министра обороны Украины Верховный Главнокомандующий подыскивал человека, совершенно неспособного стать Наполеоном. Да, этот не станет, в чем нет никаких сомнений. Назначение на пост министра обороны начальника управления государственной охраны Валерия Гелетея, к сожалению, говорит о том, что страхи и комплексы сыграли при этом назначении большую роль, чем логика и рациональность. Очень жаль, что Петр Порошенко не чувствует, что война давно уже стала не кабинетной, а народной. И для победы в войне и для сохранения государства нужен, прежде всего, лидер, который не боится опереться на волну народной поддержки, который по интеллектуальным и волевым качествам способен быть на гребне этой волны, который не только балансирует, но показывает личный пример и ведет за собой. И голосуя в один тур, страна, вполне очевидно, ожидала, что таким лидером станет сам Верховный Главнокомандующий. Увы, Петр Алексеевич предпочел не личную ответственность, а делегированную, и ответственность не сильных, а послушных. Думается, решающей гирькой, упавшей на чашу весов при выборе Гелетея, упали события 29 июня, когда на Банковую на митинг протеста против продления перемирия пришли бойцы добровольческих батальонов Министерства внутренних дел. Акция вызвала бурную эмоциональную реакцию в администрации президента. Там, где президент мог получить полную поддержку и политические дивиденды, Петр Алексеевич предпочел увидеть проблему, которую сам решать не захотел, а захотел, чтобы кто-то это сделал вместо него. Видимо, Гелетей настолько впечатлил президента своими способностями по переговорам с вполне дисциплинированными батальонами МВД, что в качестве признания и сам тоже не ожидая получил министерский пост. Наверное, на случай, если на Банковую захотят прийти еще и военнослужащие Министерства обороны.
Давно назрела смена начальника Генерального штаба. Назначение НГШ фактического руководителя АТО Виктора Муженко — логичный шаг. Согласно отзывам, Муженко — решительный командир, однако свой авторитет, как главы вооруженных сил, ему еще только предстоит завоевать и доказать. К руководству АТО, тактике и стратегии действий есть большое количество замечаний. Теперь, когда над Муженко нет Куцина, на которого можно списать эти ошибки, ответственность полностью на одном человеке. Это назначение — безусловный позитив, поскольку упрощается структура армейского командования.
Юрий Косюк, бизнесмен, владелец компании «Наша Ряба», назначен первым заместителем главы администрации президента — куратором силового блока. Структурно для АП это, наверное, усиление, когда появился сильный менеджер, нацеленный на выполнение основной задачи, за которую глава АП Борис Ложкин решил не браться в виду ее объемов. Задача Косюка — координация и взаимодействие власти и военных, решение системных проблем. Посмотрим, насколько он будет эффективен в этом качестве. Ведь совершенно очевидно, что должностишка — первый зам АП — для обладателя самой большой среди отечественных олигархов яхты и компании, экспортирующей свою продукцию в половину стран ООН — тесновата. Согласно задумке, из хозяина «Нашей Рябы» может вылупиться или новый глава АП, или новый глава КМ. Логистика АТО — это обкатка кандидата.
Основная проблема Украины в войне это не просто кадры — это создание дееспособных институтов власти, могущих выполнять задачи системно и последовательно. Эти институты надо создавать как можно быстрее, поскольку из-за их отсутствия Украина не может быстро завершить военную операцию. Экстренного пересмотра организации работы и систематизации требуют буквально все ключевые отрасли военного управления.
1. Структура управления.
2. Логистика.
3. Разведка.
4. Информационная работа.
5. Стратегия.
6. Тактика.
7. Оперативное планирование.
8. Боевая подготовка.
9. Мобилизационная работа.
10. Перспективное планирование развития вооруженных сил.
11. Привлечение иностранной военной помощи.
12. Организация работы оборонно-промышленного комплекса.
Структура управления
Ключевой нерешенной проблемой Украины остается проблема управления. То есть, быстрое получение информации об обстановке из различных органов, анализ и принятие решений, мониторинг ситуации в вооруженных силах, государственных учреждениях, гражданских организациях. Концентрация информационных потоков, интегральный анализ, немедленная отработка и принятие решений представителями либо руководителями всех задействованных государственных институтов. Такие структуры на случай войны и чрезвычайных ситуаций созданы в большинстве развитых стран. А 28 марта 2014 года Национальный центр обороны и управления государством заступил на боевое дежурство в России — именно с него сейчас Путин осуществляет управление войной на Украине.
Функции НЦУОГ: контроль и управление всеми силами и средствами, действующими в интересах Генштаба РФ, как в военное, так и в мирное время. С центром связаны центральный командный пункт Генерального штаба и все ведомственные центры контроля и управления: Национальный центр управления в кризисных ситуациях МЧС России, «Росатом», Росгидромет, Росводресурсы и т.д. Руководство получает через НЦУОГ в режиме онлайн информацию о военно-политической обстановке, состоянии и изменении боевой готовности военных округов, видов и родов войск, сводки мониторинга информационных материалов, информация о ходе и мероприятиях оперативной и боевой подготовки войск, происшествиях и чрезвычайных ситуациях на территории РФ. Для обеспечения повседневной деятельности Вооруженных сил центр сводит в единую систему данные об уровне финансовых запасов страны, других материальных средств, укомплектованности личным составом, ходе реализации Гособоронзаказа, хозяйственной и другой деятельности структурных подразделений Минобороны и другую информацию.
То есть, создан единый центр по анализу и структуризации информации в режиме реального времени, привлечена группа аналитиков, в работе центра участвуют все представители ключевых для обороноспособности учреждений. Это позволяет быстро определять уровень угроз и возможности по реагированию для принятия оперативных решений руководством страны. Аналогичная система концентрации информационных потоков и анализа данных необходима на Украине. Отсутствие такого штаба, который мог бы стать Ставкой Верховного Главнокомандующего, является основной нерешенной проблемой. Отсутствие штаба красноречиво демонстрирует, что руководство Украины по-прежнему плохо понимает, что представляет собой война как системное явление, и не представляет себе те риски и подходы, которые необходимо решать в ходе войны.
Победа на Востоке в кратчайшие сроки возможна в результате проведения не военной, а военно-политической операции.
Логистика
К сожалению, руководство государством колоссально недооценивает значение логистики в современной войне. Организация системы поставок и снабжения — это самое слабое и заметное упущение. Необходимо создавать практически с нуля современную систему контроля, учета, управления остатками, складами. Необходимо, наконец, составить бизнес-план: сколько ресурсов требует снабжение вооруженных сил; какие проблемы; как организована и сколько стоит доставка? Всем этим армия не занималась никогда и не занимается сейчас. Необходимо срочно внедрять опыт транспортно-логистических компаний и ритейлеров, надо привлекать коммерческие структуры для модернизации работы тыла. Дикость: снабжение многих частей в зоне АТО осуществляется импровизированными средствами, и в некоторых подразделениях регулярно возникают перебои даже со снабжением водой!
Простой пример, приведенный мне владельцем одной крупной транспортно-логистической компании, который пока не может пробиться на прием к руководителям, чтобы предложить им услуги компании и ее тягачей. Грузоподъемность «КРАЗа» составляет 6 тонн, ГАЗ-66 — 2 тонны, а магистрального тягача «Скания» — 24 тонны. Расход топлива — «КРАЗ» — 40 литров на 100 километров, ГАЗ-66 — 21 литр на 100 километров, а у магистрального тягача — 24 литра на 100 километров. Давайте посчитаем, а сколько бензина, техники, людей мы используем для перевозки грузов для снабжения АТО? Можно ли эту цифру оптимизировать? Я попытался получить статистику в тыловых структурах Минобороны — сколько стоит доставка грузов в зону АТО, какие силы привлечены, как организована логистика, какова система контроля поставок, учета запасов? Увы, такой статистики нет.
Можно ли применять какие-либо меры экономии и оптимизации без наличия четкого бизнес-плана? Вопрос риторический. Но пора уже понять — по сути, военное положение на Украине сохранится очень долго, и пора срочно переходить на современные методы управления и планирования в военном деле. Необходимо системно сокращать операционные расходы, чтобы перебрасывать их на оснащение войск и повышение денежного довольствия без дополнительных бюджетных ассигнований. Нам пора научиться жить по средствам. И не проедать, а строить. Тем более, что именно сейчас уникальное время, когда государство бесплатно, за счет энтузиазма и поддержки народа, может быстро внедрять сложные решения без сколько-нибудь значительных затрат и получить огромную экономию и выгоду. Для этого оно должно перестать быть косным и обязано стать умным.
Разведка
Организация разведки — это, прежде всего, управление информационными потоками и объективный анализ. К сожалению, огромный разведывательный потенциал Украины в Донбассе не используется.
После 11 сентября США создали единое разведывательное сообщество, объединяющее все государственные структуры, занятые добыванием разведывательной информации. С 2005 года сообщество возглавляет директор Национальной разведки, являющийся советником президента по вопросам разведки и советником по разведке в Совете национальной безопасности. В компетенцию директора входят обязанности по координации действий различных ведомств, входящих в разведывательное сообщество США. То есть, в США сохранена полная независимость разведывательных структур, однако обеспечена концентрация информационных потоков, централизация запросов от руководства страны на добывание разведданных и централизация анализа разведданных для принятия решений.
Все это полностью отсутствует на Украине. В результате анализом и координацией действий разведсообщества заниматься попросту некому. Это колоссально обесценивает значение добываемой информации, замедляет ее реализацию.
В результате Украина в информационный век, век смартфонов и мобильных коммуникаций очень слабо использует огромные оперативные возможности по получению разведданных через социальные сети и интернет.
Информационная работа
Системное понимание психологической войны и информационной работы в зоне военных действий на Украине также отсутствует. Совершенно не используется вполне открытый зарубежный опыт прорыва информационной блокады на оккупированной территории, не организовано системное противодействие вражеской пропаганде.
Украинское руководство игнорирует очевидный факт, что информационное оружие решает задачи снижения сопротивления противника куда эффективней, чем любая бомбардировка. Это бескровный и наиболее массовый способ демобилизации противника и его готовности сражаться и мобилизации проукраинских сил.
Психологическая война особенно важна на Украине, поскольку мы воюем на своей территории, и даже побеждая, мы наносим ущерб своей инфраструктуре, своему будущему, провоцируем появление беженцев, разрушаем экономический потенциал страны.
К сожалению, информационной стратегии у руководства Украины нет ни для войны, ни для мирного строительства и продвижения политики президента и правительства.
Нет экспертной группы, которая бы выработала само понятие психологических операций, саму структуру информационной политики государства. Война, ее цели, цели и задачи украинского государства — все это необходимо освещать системно. Системы нет. Один раз премьер-министр Арсений Яценюк встретился с руководителями крупнейших СМИ, чтобы обсудить вопросы освещения АТО. Получил массу полезных советов и рекомендаций, которые, к сожалению, так никто и не внедрил на практике. Созданный Б.Ложкиным координационный совет по информационному освещению АТО при СНБО остается скорее декоративной, нежели реальной структурой.
Информационная политика на практике — результат патриотизма и личной гражданской позиции работников украинских СМИ, а государство никакого системного подхода не проявляет. Что говорить, если газета «Вести» бесплатно распространяется по всей территории Украины все месяцы войны, являясь одним из инструментов психологической войны против нашей страны.
Поэтому смешно слышать неискренние восклицания многих руководителей о невозможности прорвать информационную блокаду на Востоке. Откровенно говоря, государство не сделало никаких системных шагов для такого прорыва и для создания информационного поля. Не используются возможности для вещания на Донецк и Луганск. Только-только начала зарождаться газета для военнослужащих в зоне АТО. Не блокируется вражеская пропаганда. Вспоминается, что в 1991 году в Ираке группы психологических операций США использовали простой и эффективный прием — распространяли среди мирного населения Кувейта и Ирака дешевые радиоприемники и транслировали на них сигналы нескольких радиостанций. Но кроме проблемы формата и коммуникации государство обязано думать и над качеством контента. Рассказы генералов о сотнях убитых в результате стрельбы по лесам, демонстрация батарей, бьющих по городам — это не демонстрация эффективности, это глубокое непонимание сути процессов, происходящих в Донецкой и Луганской областях.
Стратегия
В условиях отсутствия эффективного управления военная стратегия командования АТО в целом построена вполне логично. Но проблема в том, что стратегия эта применяется весьма фрагментировано и некомплексно.
В целом, группировка украинских войск в настоящий момент дислоцирована грамотно. Она размещена на тех операционных направлениях, которые позволяют не только осуществлять блокаду террористов, но и возможное прикрытие в случае российского вторжения.
Однако есть и нерешаемые проблемы. Совершенно необоснованно украинское командование сохраняет в зоне АТО части ПВО. Не имея подготовки и оснащения, эти части систематически уничтожаются российскими диверсионными группами. Украина теряет ценную дорогостоящую боевую технику, зенитно-ракетные комплексы и радиолокаторы, которые необходимо сконцентрировать для прикрытия районов базирования нашей боевой авиации, штабов АТО и полетной зоны — в тех местах, где обеспечена надежная охрана от проникновения диверсионных групп противника. В современной войне группировка ПВО и ВВС должна действовать скоординировано. К сожалению, если посмотреть на дислокацию наших частей ПВО и ВВС, очевидно, что элементарная военная логика во многих случаях не прослеживается.
При посещении аэропорта Днепропетровск, где боевые самолеты стоят на открытых стоянках, понимаешь, что наше командование позабыло книжки о Великой Отечественной и не заботится даже о сооружении простейших земляных открытых капониров для защиты боевой техники и простейших мерах тактической маскировки. Чем объяснить такую беспечность? Скорее всего, это недостатки системы управления, где отсутствует грамотное инспектирование района боевых действий и адекватная оценка возможных угроз.
Замысел стратегической операции по освобождению Донбасса от террористов предполагает отсечение группировки террористов от российской границы и постепенную зачистку населенных пунктов.
Однако замысел — это только фрагмент концепции боевого применения. Очевидно, что ликвидация открытых очагов сопротивления — это конечная фаза уничтожения боевого потенциала противника.
Прежде всего, необходимо лишить противника возможности свободно маневрировать своими силами и обеспечения. Для этого нет необходимости строить блок-посты на дорогах и на границах. В глубине территории Донецкой области, и прежде всего на коммуникациях по транспортным коридорам из России в Славянск, необходимо наладить постоянную работу мобильных «кочующих» малых групп, которые будут осуществлять проверку транспорта, не выставляя открытые блок-посты, которые всегда будут мишенью террористов. Навязывая противнику маневренные боевые действия силами разведгрупп, мы заставим его рассредоточить свои подразделения для охраны, организовывать перевозки необходимых грузов только в составе крупных охраняемых конвоев. Укрупнив конвои, мы усложним логистику противника, снизим скрытность перевозок, и главное — сделаем конвои заметными мишенями для нашей авиации.
Аналогичная стратегия требуется и на коммуникациях вокруг узлов сопротивления в Луганской области.
К сожалению, системной борьбы на коммуникациях наши войска не ведут. Значительная часть армейского спецназа занята охраной различных объектов, сопровождением наших конвоев и даже принимает участие в штурмовых действиях. Неоднократно в зоне были случаи, когда отрядам спецназа ставились и ставятся задачи по охране объектов и даже по дежурству на блок-постах! Это нецелевое применение спецподразделений как элитной пехоты — следствие несоблюдения принципа концентрации сил для выполнения основной задачи. Навязывая свою инициативу противнику, заставляя его обороняться, мы более эффективно сковываем его силы, чем пытаясь везде быть сильными и охранять максимально возможное количество объектов. Все эти ошибки советская 40-я армия проходила в 1980-1984 годах в Афганистане, и очень странно, что украинское командование повторяет их 30 лет спустя. 70% результатов боевой работы в Афгане дали действия спецназа на коммуникациях, а не армейские операции по штурму укрепрайонов. Применяя спецназ для работы по укрепрайонам террористов, наши войска несут неоправданные потери высокоподготовленных специалистов, которых можно было бы избежать в случае правильного определения наиболее уязвимых мест на коммуникациях противника.
Аналогичная глубокая проблема отсутствия концентрации сил заметна и по боевому применению спецподразделений МВД, УБОП, Нацгвардии, СВР, СБУ, Госпогранслужбы, УГО, Пенитенциарной службы, Министерства доходов и сборов. По факту Украина имеет по крайней мере 15 кадровых спецподразделений, обученных и вооруженных, численностью в 5-6 тысяч бойцов. Но все они применяются не сосредоточенно, не концентрируются, а некоторые до сих пор не вступали в бой.
Почему никто в государстве не задумывается: «А не направить ли плохо обученные, вооруженные, но многочисленные батальоны добровольцев МО и МВД на выполнение большей части задач по охране атомных станций, тюрем, выполнение функций госохраны, «Титана» и УГО, физзащиты налоговой и УБОПа?» И освободить этим для участия в боевых действиях прекрасно натренированных, хорошо экипированных профессиональных бойцов? Раз они умеют штурмовать офисы предпринимателей, значит, сумеют блестяще штурмовать и городские базы террористов. Это ведь сейчас важнее, не так ли?
Глубочайшей стратегической проблемой является отсутствие на Украине единого дееспособного Командования специальных операций. Вернее, в структуре МО формально создано управление специальных операций, но на деле это просто очередная бюрократическая приставка к генеральскому званию.
Лидеры террористов совершенно спокойно дают пресс-конференции и интервью, но украинские спецслужбы почему-то не наносят по ним точечных ударов. А ведь уничтожение штабов — наиболее эффективный способ дезорганизовать управление и сопротивление противника.
Военное искусство заключается, прежде всего, в нанесении ударов по самым слабым точкам боевых порядков противника с достижением максимально высокой концентрации своих сил и средств.
Штабы, узлы связи, коммуникации, базы снабжения. Для их ликвидации можно не стрелять по огневым точкам террористов, которые они прячут в жилых домах, школах и больницах.
Для этого необходимо интеллектуальное планирование и интеллектуальная постановка задачи. Война — это не готовность умирать и нажимать курок. Война это искусство думать на опережение. И руководство Украины обязано немедленно принять меры, чтобы изменив структуру военного управления в кратчайшие сроки обеспечить военную победу. АТО должна быть переведена в полицейский режим. И это вполне можно осуществить до наступления холодов. Если, конечно, кого-то наверху всерьез интересует такой результат…
