В полуденный зной на громкий, но монотонный голос троих одетых в черные рясы православных священников вышли из палаток только нескольких человек. Шестилетний мальчик с интересом и, немного стесняясь, наблюдает за импровизированной службой. В одной руке у него булочка, а другой он спешно крестится каждый раз, когда священник говорит «Аминь». «Меня зовут Вадим», — доверсиво говорит он женщине, стоящей рядом с ним.
Уже пять дней Вадим вместе со своей матерью живет в одной из почти 40 палаток лагеря для беженцев, организованного российским МЧС и расположенного недалеко от украинской границы. Его настроение не смогли испортить ни условия проживания в лагере, где в каждой палатке впритык друг к другу расположены 16 кроватей, ни санитарные условия, ни страх, горечь или ярость его соотечественников.
Бегство в сторону России
Большинство его родственников — украинцы, но у него есть в России прабабушка, рассказывает он. «Вначале мы поедем к ней, а потом — на север. На севере есть белые медведи?» — спрашивает он. Новость о том, что белых медведей можно увидеть только в зоопарке, его не смущает.
«Тогда я буду кататься на санках», — говорит он, улыбаясь, с присвистом из-за выпавшего молочного зуба.
Радостный настрой Вадима удивляет, ведь он пережил то, что и не представлялось другим детям. Он был вынужден бежать из своего родного Донецка, оставить друзей и родных, чтобы избежать войны и бомбежек. Но о событиях на востоке Украины он не особенно хочет говорить. Он предпочитает играть со своей новой подругой, десятилетней девочкой, в палатке вместе с плюшевым мишкой, который привезли в лагерь вместе с гуманитарной помощью.
«Терроризм с вилами»
Другие жители лагеря более разговорчивы. Когда они говорят, слышны их ярость и ненависть к президенту Петру Порошенко, которого они винят в происходящем. Их изгнание стало результатом его целенаправленной политики, предполагает 50-летняя Лариса из Краматорска. Поэтому все население Донбасса было объявлено террористами, хотя они только защищались. «Мы все - террористы, террористы с вилами и лопатами», — говорит она. Откуда повстанцы берут противотанковые гранатометы, артиллерию и средства ПВО — в лагере об этом не говорят. Они благодарят Россию и президента Владимира Путина за то, что он принял их в своей стране. «Я проплакала всю дорогу», — говорит Светлана, которая вместе со своим внуком приехала из Краматорска.
Данные России и ООН разнятся
Сколько украинцев перешли на территорию России, точно неизвестно. Согласно данным агентства ООН по делам беженцам, в Россию, прежде всего в Ростовскую область, бежали 114 тысяч человек. Российская сторона апеллирует к другим цифрам. «В настоящее время в Россию приехало 490 тысяч украинцев, большая часть из них находится на юге России», — говорит Виктор Солодовников, начальник Управления Федеральной миграционной службы по Ростовской области. Губернатор Василий Голубев говорит о «гуманитарной катастрофе» и объявил в регионе режим чрезвычайной ситуации.
Российское руководство обвиняет Запад в бездействии и равнодушии. МИД использовал возможность и показал на месте около 70 журналистам картину страдания и нетипичной для России идеальной организации драмы беженцев, когда МЧС не только предоставляет беженцам горячее питание, но и организует дальнейший транспорт, предоставляя вертолет там, где было бы достаточно и автобуса.
Перспектива возвращения неизвестна
Но даже если некоторые аспекты выглядят инсценированными, нужды беженцев реальны. Многие из них смогли взять с собой только самое необходимое. Как все будет идти дальше, они не знают. Их пугает не только перспектива будущей осени, когда в палаточных лагерях и санаториях, предоставленных для временного убежища, уже станет некомфортно, но и перспектива возвращения на родину. «В Донецк мы сможем вернуться только тогда, когда там закончатся бомбежки», — говорит Вадим.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Уже пять дней Вадим вместе со своей матерью живет в одной из палаток лагеря для беженцев, организованного российским МЧС недалеко от украинской границы. Его настроение не смогли испортить ни условия проживания в лагере, где в каждой палатке впритык друг к другу расположены 16 кроватей, ни санитарные условия, ни страх, горечь или ярость его соотечественников.
