Пока официальные СМИ поддерживают взгляды Вашингтона, Украину на этой неделе потрясла вспышка насилия

Несколько дурно пахнущая «странная война» на Украине — тревожное затишье, наметившееся в этих краях месяц назад — несомненно, закончилась. Внезапно начались перемещения на нескольких фронтах, причем, некоторые из них вселяют надежду. Но во всем этом есть и определенная опасность, связанная, главным образом, с тем, что позиция Вашингтона, сделавшего ставку на киевское послепутчевое правительство, изначально неудачное, в ближайшее время может обернуться событиями настолько ужасными и безобразными, что их последствия — с какой стороны ни взгляни — сейчас предвидеть невозможно.

Я имею в виду вполне реальную возможность (начиная с понедельника) государственного переворота, спланированного и осуществленного жаждущими расправы ультраправыми силами — теми неонацистами, которых приукрасили и подретушировали в выпусках новостей, даже при том, что они сейчас бесчинствуют в украинской столице почти безнаказанно. «Сейчас ультраправые не будут предпринимать серьезных действий против правительства Порошенко, — сказал мне по телефону во вторник один украинский эмигрант. — Думаю, мы станем свидетелями такого рода действий через пару месяцев».

Звучит утешительно, правда?

В сущности, мы сейчас наблюдаем состязание между теми, кто пытается продвинуться вперед в реализации соглашения, достигнутого путем переговоров (и перспективы этого снова кажутся весьма реальными), и коллапсом киевских властей в связи с тем, что европейские державы сейчас вынуждают их принять это мировое соглашение. Догадайтесь, кто в этом состязании победит.

Прежде, чем я продолжу, следует сразу же отметить одно обстоятельство, связанное с этим новым этапом кризиса на Украине. Та версия событий, которую предлагают на протяжении последних полутора лет западные СМИ — и все без исключения корпоративные американские СМИ — рассыпается буквально на глазах. Поэтому понять суть событий в изложении наших газет и вещательных компаний теперь будет гораздо труднее, чем прежде.

Мы уже наблюдаем то искаженное изложение событий, к которому всегда прибегают наши СМИ, когда хотят замести свои следы после продолжительной деятельности, связанной с ложью и коррупцией. Обычно самые серьезные нарушения происходят в издании, контролируемом правительством — The New York Times.

Вот пример: украинский президент Петр Порошенко сейчас конфликтует с «украинскими националистами» в связи с планами по децентрализации власти потому, что Владимир Путин заставил его это сделать, «приставив к его голове символический пистолет». Это мы читаем в газете, вышедшей во вторник. Вот здесь нам следует предупредить слабонервных, поскольку для этого сообщения, которое писали, тщательно подбирая слова, у меня есть крепкое выражение из двух слов.

Откровенная ложь. Сейчас мы имеем в виду не ложь по оплошности. Речь идет о настоящей лжи.

Во-первых, они - не «националисты». Националисты - это французский «Национальный фронт». Националисты - это Партия независимости Соединенного Королевства. Националисты - это большинство на Капитолийском холме. Здесь же — «ультрас»-чернорубашечники, которые голосуют при помощи взрывчатки и смертоносных пуль. Вы заслуживаете того, чтобы знать об этом, и здесь ничего не изменится лишь потому, что Вашингтон косвенно поддерживает их, а Джон Маккейн (John McCain) — можете сами у него спросить — с улыбкой позирует перед прессой в обществе Олега Тягнибока — их откровенно фашистского лидера.

Во-вторых, пассаж о «пистолете, приставленном к голове», - вообще полная выдумка. А мнение Путина о том, что федерализация — это разумное решение кризиса на Украине, является (1) рациональным способом объединить страну и при этом учесть все существующие в ней различия и разногласия, к тому же (2) это мнение решительно поддерживают власти Франции и Германии. Канцлер Германии Меркель (Angela Merkel) без всякого пистолета, приставленного к ее голове, дала это ясно понять во вторник, когда настаивала на том, что закон об автономии, который сейчас находится на рассмотрении в Киеве, должен устраивать руководство повстанческих территорий на востоке Украины. Вы заслуживаете того, чтобы знать и об этом тоже.

Хронология — это самое главное, если мы хотим понять суть событий, произошедших за последнюю неделю. Но вы этой хронологии не видели, поскольку, по мнению властей и СМИ, сейчас для вас самое неподходящее время разбираться в этих событиях. Краткая и не совсем точная хронологическая последовательность событий, которой пока будет достаточно, выглядит следующим образом:

— Лидеры Германии и Франции Ангела Меркель и Франсуа Олланд (François Hollande) на прошлой неделе пригласили Порошенко в Берлин и заставили его присутствовать при том, как они решительно заявили вновь о своем стремлении придерживаться условий достигнутого соглашения, основанного на договоре, подписанном в Минске в феврале. «Мы собрались здесь именно для того, чтобы обсудить, как выполнить Минские соглашения, а не чтобы поставить их под сомнение», — заявила Меркель со свойственной ей прямолинейностью.

— В конце прошлой недели, когда Порошенко вернулся в Киев, Германия, Франция и Россия — стороны, которые наряду с Украиной подписали Минские соглашения — заявили, что новое перемирие вступит в силу во вторник 1 сентября. На момент написания этих строк появились первые едва заметные признаки того, что шансы на соблюдение этого перемирия велики, как никогда, учитывая, что прежние попытки оказались тщетными.

— В понедельник Кремль заявил, что участники минских переговоров встретятся в «Нормандском формате» до середины сентября. Это означает, что четыре министра иностранных дел соберутся, видимо, для переговоров по телефону (как это они впервые сделали в прошлом году, находясь на севере Франции по случаю годовщины высадки союзников в Нормандии). Отсюда следуют два вывода: во-первых, речь идет о рабочей встрече, которая будет посвящена согласованию сроков и условий. Во-вторых, Париж, Берлин и Москва хотят достичь конкретного прогресса в урегулировании в течение двух недель. Другими словами, время пошло.

— В тот же понедельник в Верховной Раде — законодательном органе Украины — состоялось предварительное голосование по вопросу поправок в конституцию, которые должны обеспечить восточным районам более широкую автономию. Несмотря на то, что эти поправки являются основным пунктом Минских соглашений, правительство Порошенко за семь месяцев, прошедших после подписания протокола Минск-2, так ничего не сделало, чтобы выполнить это условие.

— И, наконец, в ожидании результатов голосования у здания Верховной Рады собрались ультраправые участники протеста. Как только проект был принят — с небольшим перевесом голосов — протестная акция переросла в массовые беспорядки и насилие с применением взрывпакетов, шашек и гранат. Погибло трое полицейских, и более 100 человек были ранены. Зачинщиком беспорядков стала та же самая партия, которая в прошлом году способствовала тому, что демонстрации переросли в государственный переворот. Речь идет о партии «Свобода», лидером которой является Олег Тягнибок и которая с ненавистью относится к русским, евреям и превозносит тех, кто в годы войны сотрудничал с нацистами. Порошенко назвал организованные «Свободой» беспорядки «ударом в спину». Как известно, до недавнего времени заместитель премьер-министра в его правительстве и генеральный прокурор были членами «Свободы». И он для этих людей - не чужой.

Вот такой была прошедшая неделя. Как следует расценивать эти события? Что они значат для нас?

* * *

В той крайне динамичной ситуации, которая сейчас сложилась на Украине и вокруг нее, я вижу несколько важных факторов — шестеренок, обеспечивающих движение всего политического механизма. И в некоторых случаях они замысловатым образом связаны между собой.

Для начала рассмотрим позицию Европы. Немцы и французы просто ускорили темпы своих совместных дипломатических усилий. Для чего и почему именно сейчас? Следует отметить, что Париж и Берлин предпочли работать в рамках Минского протокола-2 с русскими, не допустив участия в переговорах американцев (те на самом деле были демонстративно не допущены к участию в переговорах Минск-2, когда «ястребы» с Капитолийского холма и из Пентагона зондировали почву с целью вооружить Киев).

По всей видимости, есть две проблемы, которые вызывают беспокойство в этих двух европейских столицах. Первая — Вашингтон отступился, но не совсем отказался от попыток навязать Украине военное решение проблемы. Вспомните: судя по событиям, происходившим этим летом, Пентагон, по сути, эффективно руководит вооруженными силами Украины. Заметьте при этом, что Джо Байдену (Joe Biden) — главному в Белом доме эксперту и «регулировщику» в вопросах войны — практически нечего было сказать французам и немцам на прошлой неделе. Но он позвонил в Киев Порошенко, чтобы поддержать своенравного президента в его борьбе с повстанческими силами в восточных районах страны (кстати, идея выдвинуть кандидатуру Байдена на пост президента ужасна).

Вторая и более актуальная проблема состоит в том, что европейцы прекрасно знают, что правительство Порошенко крайне нестабильно, а на самом деле - даже шаткое. По результатам опросов общественного мнения уровень его поддержки значительно упал до однозначных цифр. Даже до прошедших на этой неделе уличных беспорядков практически все в Берлине видели угрозу переворота, которая исходит от фашиствующих «ультрас» из «Свободы» и «Правого сектора» — возникшего относительно недавно и являющегося последователем идей Социал-национальной партии, как обычно называла себя «Свобода».

Помните серию убийств, совершенных в Киеве в апреле? Одной из жертв стал журналист-историк Олесь Бузина, который выступал против полного разрыва отношений с Россией по многим соображениям. Похоже, Бузину уважали многие украинцы, потому что кто-то из них повесил на его доме мемориальную табличку. На прошлой неделе члены «Правого сектора» сняли ее, и на ее месте повесили другую — в память об убийцах журналиста. «Средь белого дня. И полицейских не видно», — сообщил московский новостной портал Russia Insider, основателем которого является гражданин западной страны.

А через несколько дней «Свобода» и «Правый сектор» организовали у здания Рады массовые беспорядки. В обоих случаях некоторые люди были арестованы, но мы ждем действий, которые больше похожи на наказание.

Я позвонил Льву Голинкину — молодому украинскому писателю из восточного города Харьков (тому эмигранту, слова которого я привел в начале статьи), чтобы спросить его об этом. Вот кое-что из того, что он сказал мне во время нашего продолжительного телефонного разговора, состоявшегося во вторник:

«У ультраправых нет достаточной поддержки, чтобы получить хоть какое-то количество мест в парламенте. Но им поддержка и не нужна. Им нужны беспорядки и нестабильность. Им только нужно, чтобы люди видели, что правительство Порошенко - такое же коррумпированное и неэффективное, как и то, на место которого они пришли. И это на самом деле так.

„Свобода“ считает Порошенко предателем, который позволяет европейцам обманывать Украину. Их не интересуют ни равноправие, ни децентрализация власти в стране, ни мир с Россией. В их политической программе нет места компромиссам.... Война выгодна Порошенко, потому что она отвлекает ультраправых. Они — сторонники войны. Но в остальном у них с этим президентом нет ничего общего».

«Лев, а почему вы считаете, что выступление против правительства начнутся, скорее всего, через пару месяцев?», — спросил я. На что Голинкин ответил:

«Это историческая реальность. Если они начнут действовать, то не остановятся, пока не потерпят полный крах или пока не захватят власть. После Первой мировой войны их жестоко угнетала Польша. После Второй мировой войны их жестоко подавлял Советский Союз. А теперь их угнетать некому.... Не исключено, что армия не встанет на сторону Порошенко. Сейчас меня больше всего интересует, будет ли армия воевать против ультраправых.

«Как раз сейчас Порошенко мечется, как белка. В Киеве он заявляет, что „Планов по децентрализации нет. Особого статуса для востока не будет“. А потом он вместе с Меркель и Олландом разрабатывает планы по децентрализации и предоставлению востоку особого статуса».

Позвольте мне объяснить это так: если я рассуждаю об этом фактически хаосе, сидя в поселке с населением 1,6 тысяч человек среди холмов Новой Англии, то они говорят о том же самом, сидя в Берлине и Париже. Похоже, что Меркель и Олланд в какой-то мере — а может, и в значительной мере — руководствуются той мыслью, что им надо действовать сейчас, чтобы воспользоваться своей последней и самой благоприятной возможностью уладить конфликт на Украине путем переговоров.

* * *

На днях я получил записку от читателя (человека известного и имеющего большие связи), записавшего рассуждения одного американского полковника, который сейчас служит в Германии. (Я не буду называть имен — ни своего читателя, ни офицера, слова которого собираюсь цитировать). Полковник писал об «изменении поведения в сторону сотрудничества», которое он заметил у американцев. Он имел в виду, что Вашингтон постепенно уходит от тактики односторонних действий и настойчивых заявлений о превосходстве США во всем мире — на море и на суше.

Я тоже вижу признаки этого в действиях администрации Обамы, но это лишь признаки, и они едва заметны. Проявляется все это редко — то здесь, то там — и закономерность пока не просматривается. На мой взгляд, такое изменение поведения отчасти отражает новое понимание роли Америки, но в основном оно происходит в силу обстоятельств. Именно эту силу обстоятельств и видит полковник, работая в Европе, когда говорит о «практически полном крахе самой последней ‘смены режима’, организованной на Украине».

Эта записка навела меня на мысль (а события нескольких последних дней эту мысль подтвердили) о том, что еще не поздно дать оценку безуспешной политики США на Украине. Этот провал, действительно, «практически полный», и как раз сейчас он практически полностью проявился. В этом плане нет ничего удивительного: как здесь постоянно утверждают, этот крах был практически неизбежен еще с самого начала украинской авантюры в первые постсоветские годы — и уж точно после государственного переворота, организованного Вашингтоном в Киеве в прошлом году.

Похоже, я уже не так одинок в своем мнении, как это было несколько месяцев назад. «Лучше добиться максимально выгодных договорных условий, — утверждает автор статьи об Украине, опубликованной в издании The National Interest, — чем готовиться самим и настраивать НАТО на серьезное поражение».

Так рассуждает специалист в вопросах «реальной» внешней политики. Это — сигнал, указывающий на тактический отход перед лицом поражения. Я бы сказал больше — эта неудача была не только неизбежной с самого начала, для американцев это самый лучший выход из ситуации.

Объяснить это можно по-разному. Во-первых, это соображения практичности. Мечущееся и сумбурное правительство Порошенко попросту слишком слабо, чтобы создать надежное государство-сателлит — даже если вы считаете, что хорошо иметь зависимый режим на границе с Россией. Это правительство уже давно растратило свой политический капитал. Оно теряет поддержку в Верховной Раде. МВФ только что уладил все формальности, необходимые для предоставления срочной финансовой помощи, но этим он взял на себя ответственность за экономику, которая практически перестала существовать.

Новые данные о количестве жертв в зоне конфликта, постоянно меняющиеся в средствах массовой информации, «приближаются к отметке 7 тысяч». Очень печально. Но как давным-давно отметил почетный знаток России Стивен Коэн (Stephen Cohen), это всего лишь количество трупов, подсчитанных в моргах. По данным разведки Германии число погибших составляет 50 тысяч, а то и больше, причем это было примерно полгода назад.

А теперь возникла самая реальная угроза массовых выступлений ультраправых сил, которые никто не сможет сдержать или остановить. Даже если Петру Порошенко и удастся сохранить равновесие, эта проблема будет преследовать его постоянно. В то же время представьте, какой ущерб будет нанесен трансатлантическим отношениям, уже и без того испорченным из-за кризиса на Украине, если к власти придет неофашистский режим. Причем после всех усилий, которые предпринимал Вашингтон на протяжении 20 с лишним лет (пытаясь вырвать Украину с корнем из ее прошлого и пересадить на новую почву, пополнив этим новым экземпляром западный цветник).

Это причины практического характера, по которым Вашингтон попросту больше не хочет ввязываться в эту кутерьму. Возможно, тот, кто «реально» оценивает такие вопросы, с этим согласится. Так что подождем, дорогой читатель: всю вину теперь должны будут свалить на Россию, которая всегда и во всем не права и которая приставляет к головам людей пистолеты. Для этого потребуется долго и много лгать.

Но есть еще одна причина, по которой следует поприветствовать неудачу Вашингтона на Украине. И я считаю эту причину боле веской и ценной.

Хорошие люди в Вашингтоне и в других частях страны могут вести любые возвышенные и высоконравственные рассуждения, но никто не изменит внешнюю политику всех этих политиков окончательно и таким образом, каким ее следует изменить, если мы хотим избежать некоторых потрясений и трагедий в XXI веке. Вполне очевидно, что важно вести интеллектуальные войны, но и поражения нам тоже нужны. Для достижения наших целей нам необходимы все новые и новые поражения и неудачи. Другим словами — наш успех кроется в поражениях и неудачах.

И дело не только в противодействии таким вечным интересам, как Пентагон, военно-промышленный комплекс, разведка или службы безопасности. Я еще пришел к выводу, что прежде чем мы вновь захотим определить свое место в мире, самосознание американцев должно испытать определенного рода оскорбления. Мне кажется, что тот полковник думал об этом: мы потерпели на Украине «практически полный крах» и благодаря этому можем научиться мыслить по-новому.

И в этом вопросе я сразу же вижу два заблуждения. Первое из них — это неолиберальный подход. Он основан фактически на предлагаемой Чикагской школой идеологии свободного рынка, эконометрике, теории рационального выбора, а также связан с резким поворотом в сторону математики и компьютерного моделирования, который отмечался в послевоенные годы в социальных науках. Это лишает нас рассуждений об истории, культуре, традициях и человеческих предпочтениях, которые мы можем применить в отношении Украины и затем рассчитывать на победу.

Исключено. В этом нерациональность гиперрациональности. Это верный способ потерпеть неудачу. Пусть неудачи накапливаются.

Второе заблуждение — это, конечно же, стремление к американской исключительности, и оно тесно связано с неолиберальным мышлением. Я не особо верю в то, что мы, американцы, откажемся от наших претензий на ниспосланную нам свыше праведность — эту идеологическую личину, под которой скрывается наше вечное стремление к рынкам — разве что после того, как мир неоднократно повторит, чтобы мы держали эту благодетель при себе. Стоит лишь сбросить эту мифическую маску — и мы, американцы, сможем вполне нормально обсуждать вопрос о том, хотим ли мы дестабилизировать такие страны, как Украина, ради таких корпораций, как «Шеврон».

Единственным слабым местом этого утверждения, насколько я понимаю, является излишний оптимизм — да-да, это не ошибка, вы все правильно поняли. Возможно, я переоцениваю способность страны учиться на своих ошибках. Не исключено, что я приписываю нашему народу гораздо более возвышенные устремления, чем то, на что способны наши политики. И в условиях резко меняющейся политической обстановки я вижу возможность того, что они поднимутся — на тот уровень, на котором они, возможно, находились до того, как 50 лет назад были совершены те три политических убийства, которые все изменили.

Поживем — увидим. Посмотрим, к чему приведет наш провал на Украине. А пока у меня есть два желания.

Первое: эта ужасная вера в свое превосходство, которая возникла в 1990-е годы, — по мнению других мерзкая и неприличная — в конечном счете, приведет нас прямо в ад. Мне кажется, это отвратительно.

Второе: потрясающе безобразная работа наших СМИ — причем не только контролируемой государством New York Times — может стать тем переломным моментом, после которого появятся альтернативные СМИ. Именно они поняли и отразили события на Украине должным образом, осветив их гораздо ярче и точнее, чем те новостные издания, у которых гораздо больше возможностей. С учетом этого не следует считать их альтернативой чего-либо. Хотелось бы думать, что это лишь новая поросль у корней старого дерева.