Мир может бояться преступной энергии террориста Усамы бен Ладена (Osama Bin Laden). Он может удивляться твердой решимости Джорджа Буша (George Bush) идти навстречу опасности. Тем не менее, население России по всем опросам считает человеком 2001 года Владимира Путина. Российскому президенту удалось повернуть страну как раз ровно десять лет спустя после распада сверхдержавы Советский Союз, после долгого периода плаксивых жалоб на фантомные боли и экономического упадка, у которого, казалось, нет конца. При Путине Москва завоевывает утраченные позиции и выходит снова на сцену в качестве сильного геополитического актера.
Успех Путина базируется на двух столпах. Он и его советники вынесли немало уроков из ошибок своих предшественников. Кроме того, они обладают удивительной интуицией для выбора правильного момента, которая еще ни разу их не подводила. Горбачев был великолепным пророком, но одновременно медлительным. В решающие моменты его охватывал страх, и поэтому он принимал неверные решения. Последний президент Советского Союза дал ход революционным переменам. Он сделал свою страну открытой во всех отношениях: изнутри - для противостояния со своей собственной историей и для свободы мнения; во вне - для западных инвесторов и отказа от блоковой конфронтации.
В итоге, однако, оказалось, что ценой всех этих изменений было существование самого Советского Союза. Граждане прежних советских национальных республик были довольны этим результатом. С распадом своей империи не смогли смириться только русские, и они изгнали того, кто был ответственен за это, из Кремля.
Ельцин, который воспринимался на Западе как реформатор, а потому полностью признававшийся там, снова оказался фигурой, которые часто являли смутные времена российской истории. Запутавшийся царь, который часто впадает в апатию, но который после этого может пойти на бессмысленное насилие. Единственное, для чего Ельцин открыл страну, была всеобщая анархия в обществе.
Он мог так долго оставаться у власти, несмотря на очевидную неспособность, а позднее - и на плохое здоровье, по той причине, что представлял собой неотъемлемый элемент равновесия между противостоящими группами интересов российской элиты. Когда третейский судья стал им больше не нужен, новые олигархи выгнали дряхлого Ельцина из Кремля.
Путин был человеком, подходящим для того момента, когда Россия уже не могла больше скатываться вниз. Но новый президент уже два года двигается не только по циклической кривой вверх, которая в силу объективных причин снова замерла на месте. Чтобы возвратить России в передние ряды мировой политики, он не страшится рисковать. На самый большой риск президент пошел после 11 сентября. Путин был одним из первых, который вступил в американскую коалицию в борьбе против террора. Социологи и политологи его страны предостерегали его от этого шага, который за одну ночь бросил в жернова всю российскую внешнюю политику последнего десятилетия.
До того момента, исходя из понимания своей собственно слабости, главной заботой Москвы было нанести как можно больший ущерб стратегическим интересам Вашингтона. Эксперты думали, что резкая смена доктрины вызовет решительное неприятие, прежде всего, со стороны военных, но одновременно и других властных кругов. Одновременно, как предполагалось, смена курса встретит непонимание со стороны населения, которое до этого отличалось антизападным национализмом. Произошло обратное. Россия не отворачивается от президента, оно собирается за ним.
Хотя она и догадывается, что Москва при Путине н в коей мере не находится на прямом пути к возвращению прежней власти и мощи. Нынешнее новое, чрезвычайное геополитические положение не избавило Россию от старых проблем. Оно лишь несколько заретушировало их или смягчило. Не удается взять под контроль ситуацию в Чечне. Экономика растет благодаря исключительно высоким ценам на сырье, не видно следов структурной реформы. Демократия при Путине даже снова утратила позиции. Все это ударит бумерангом по президенту, когда ситуация в мире нормализуется.
