Неравноправное положение 'неграждан' в Латвии остается одним из самых больших раздражителей в двусторонних отношениях между Москвой и Ригой и 'камнем преткновения' в развитии политического диалога Россия-ЕС. Откуда появился статус 'негражданина', в чем его правовые особенности и 'политический смысл' для властей Латвии? Осветить эту сложную тематику для читателей 'РВ' взялась Татьяна Жданок - депутат Европарламента, сопредседатель партии 'За права человека в единой Латвии' (ЗаПЧЕЛ), наиболее последовательно отстаивающей интересы русскоязычного населения этой страны.
- Татьяна Аркадьевна, не могли бы вы для наших читателей рассказать про вашу партию, историю ее создания, цели и задачи 'ЗаПЧЕЛ', а также ее перспективы на будущее?
- Начну с того, что партией политическое объединение 'За права человека в единой Латвии (ЗаПЧЕЛ)' стало не так давно, после того как 19 мая было преобразовано из двух составляющих - партий 'Равноправие' и 'Свободный выбор в Европе народов', вторая из которых являлась плодом политтехнологии в целях сохранения объединения, когда его покинули наши прежние партнеры - 'Партия народного согласия' и 'Социалистическая партия Латвии'.
Объединение 'ЗаПЧЕЛ' было создано в 1998 году. Мы пришли в него с разных сторон баррикад. 'Партия народного согласия', ее основатели - это люди из 'Народного фронта', которые не согласились с отступлением его лидеров от обещаний, данных русскоязычному населению. 'Равноправие' же возникло на базе одноименной фракции Верховного Совета Латвии, оппозиционной 'Народному фронту'. И мы изначально говорили, что несмотря на все красивые слова 'Народного фронта' о демократии, 'гражданстве для всех', о том, что 'Латвия - наш общий дом' и 'в маленьком доме легче навести порядок', не будет, к сожалению, ни 'общего дома', ни равных прав для всех.
Именно поэтому еще тогда, в 1990 году, мы нашу фракцию назвали 'Равноправие'. Наш печальный прогноз основывался на том, что 'Народный фронт' выбрал в качестве пути выхода Латвии из состава СССР не идею создания нового государства, а концепцию восстановления предвоенного. У этой концепции были три опоры - довоенные граждане с их потомками, довоенные собственники, а также довоенная территория, включавшая часть нынешнего Пыталовского района Псковской области. И все эти три опоры, на которых зиждется нынешняя Латвийская Республика, являются опорами нестабильными. Восстановление старого института гражданства - это поражение в правах части населения. Передел собственности - это основа для конфликтов. В частности, особенно актуальна сейчас проблема жильцов денационализированных домов. Проблема довоенной территории породила нынешний раскол политической элиты Латвии по проблеме недавно подписанного пограничного договора с Россией.
В 1993 году перед выборами, в которых приняли участие уже только граждане, на базе фракции 'Равноправие' было создано общественное движение. Мы, будучи принципиальными противниками разделения жителей Латвии на граждан и неграждан, не хотели создавать партию, поскольку ее могли основывать только граждане.
'Равноправие' получило семь мест в парламенте из ста и тем самым заявило себя на новой политической сцене как достаточно серьезный политический игрок. И это произошло несмотря на то, что большинство наших сторонников не имело права участвовать в выборах. Видимо, наш успех послужил причиной изменения законодательства, и впоследствии стартовать на выборах могли только партии. В1994 году на базе 'Равноправия' была сформирована 'Социалистическая партия'. Но вскоре у нас появились серьезные разногласия, так как в 'Социалистической партии' собрались сторонники крайне левых взглядов, делавшие акцент на социальных вопросах и выступавшие против актуализации проблем неграждан. Поэтому в 1996 году 'Равноправие' было преобразовано в партию, и в муниципальных выборах 1997 года 'Равноправие' и 'Социалистическая партия' участвовали отдельно. С другой стороны, в ходе создания общественной Лиги апатридов мы сблизились с правозащитниками из 'Партии народного согласия'.
В 1998 году три партии - 'Равноправие', 'Партия народного согласия' и 'Социалистическая партия' создали политическое объединение 'ЗаПЧЕЛ'. На выборах в октябре1998 года мы получили 16 мандатов. В 2001 году был большой успех в ходе избрания Рижской Думы, где мы заняли второе место после социал-демократов. Вместе с ними и некоторыми малыми центристскими партиями сформировали лево-центристское правящее большинство. На выборах в Сейм 2002 года 'ЗаПЧЕЛ' добился максимального успеха - 25 мест. Но это был тот успех, из которого, к сожалению, выросло поражение.
После выборов 'поработали' с нашими партнерами. Им сказали, что невозможно ни Янису Юркансу, в то время возглавлявшему 'Партию народного согласия', войти в правительство, ни самой ПНС войти в коалицию без отказа от союза с двумя остальными партнерами. Янис Юрканс и его партия в начале 2003 года ушли из объединения 'ЗаПЧЕЛ', но в правительство Латвии их так и не взяли. Затем определенное давление было оказано на Алфреда Рубикса, лидера 'Социалистической партии', которая также вышла из объединения.
Но усилиями 'Равноправия' объединение 'ЗаПЧЕЛ' все-таки было сохранено. Была создана вторая партия во главе с политиками из ПНС и Соцпартии, которые не были согласны с их выходом из объединения, - Яковом Плинером и Николаем Кабановым. Фактически мы уже тогда действовали как единая партия, и сейчас, после объединительного съезда 19 мая, мы ею являемся де-юре. Таким образом мы сохранили наши лозунги и наше знамя, знамя 'ЗаПЧЕЛ'. А главный из наших лозунгов - это защита ныне дискриминируемой второй общины Латвии, общины русскоязычной. Общины, которую скрепляют ценности, характерные для русской цивилизации.
- Вы упомянули о том, что во многом в основе бед, свалившихся на русскую общину Латвии, лежит принцип континуитета предвоенного государства. Как вы оцениваете роль эмигрантской латышской общины в выковывании тезисов об основах жизни независимой Латвии после крушения Советского Союза?
- Мои оценки базируются на целом ряде появившихся сейчас официальных источников. В частности, это тексты, написанные Эгилсом Левитсом, - 'серым кардиналом' 'Народного фронта', видным деятелем латышской эмиграции. Он - высококвалифицированный юрист, представлявший Латвию до недавнего времени в Европейском суде по правам человека, а сейчас заседает от Латвии в Суде европейских сообществ. Так вот, Эгилс Левитс в своих книгах для студентов юридических факультетов о современной истории Латвии говорит о том, что в 'Народном фронте' к марту 1990 года было заготовлено два текста Декларации о независимости. Один - мягкий, в котором ключевым словом было понятие 'суверенитет'. Второй - жесткий, основывающийся на концепции восстановления довоенного государства. И в Латвии внимательно отслеживали реакцию союзных властей на литовскую Декларацию о независимости, простроенную на принципе континуитета, - выборы в литовский парламент проходили несколько раньше, чем выборы в Верховный Совет Латвии. И Левитс пишет о том, что поскольку реакция Михаила Горбачева оказалась очень слабой, они поняли, что это 'проходит'. И поэтому в Латвии был выбран жесткий сценарий. Хотя отвергнутый вариант, в общем-то, соответствовал обещаниям 'Народного фронта', выраженным в словах: 'Латвия - наш общий дом'. Так что мы можем четко сказать, что именно потакание союзного центра радикалам было отмашкой, после которой в Латвии была принята та схема, которую мы сейчас вместе и 'расхлебываем'.
Следует заметить, что Литва, несмотря на ее роль 'первопроходца', не столь рьяно, как две другие республики, реализует принцип континуитета. Ведь она отличается от Латвии и Эстонии 'проблемой территорий' в невыгодную для себя сторону (Виленский край в довоенное время был частью Польши). И Литва пошла по пути 'нулевого' принципа предоставления гражданства.
- Сам институт 'неграждан' вряд ли был придуман и 'заготовлен' еще в 1990 году. Этот вопрос решался году в 92-м. Какова здесь роль иностранных консультантов?
- Дело в том, что первые наши латвийские законы поступали в основном из Эстонии. И проект закона 'О въезде и пребывании в Латвии иностранцев и лиц без гражданства', рассматривавшийся в начале 1992 года Верховным Советом, был полностью скопирован с эстонского варианта. Он определял, что для всех лиц, имевших постоянную прописку, но не являвшихся гражданами Латвии, основанием для пребывания в стране является вид на жительство. То есть на постоянных жителей, часть которых родилась в Латвии, навешивался ярлык иностранцев. Это было сделано с тем, чтобы приравнять ситуацию в Латвии к сложившемуся положению вещей в западноевропейских странах, низвести русских до положения 'гастарбайтеров'. В латышской прессе в то время часто проводились параллели: 'Вы, русские, - как турки'.
В Эстонии, кстати, эта концепция и была в основном реализована. Тех, кто не получил статус гражданина Эстонии, заставили оформлять виды на жительство. Но нам в Латвии удалось этот подход заблокировать. Наша фракция 'Равноправие' в Верховном Совете была достаточно сильной. Мы поставили буквально ультиматум премьеру Иварсу Годманису: если в таком виде пройдет этот закон, то мы выведем народ на улицу. Поэтому в последний момент фракция НФЛ пошла на попятную. И в постановлении о введении в действие этого закона появилась запись, что он не распространяется на тех, кто имеет постоянную прописку в Латвии на 1 июля 1992 года, т.е. на момент вступления закона в силу. Таким жителям Латвии был обещан специальный статус. И вот это уже шло вразрез с предложениями западных советников.
Мы считаем, что это в значительной мере облегчило ситуацию латвийских русских и других представителей меньшинств. Статус 'негражданина', оформленный законом 1995 года, давал людям право вернуться в свою страну, право быть защищенными консульскими учреждениями страны во время пребывания за рубежом. А эти права характерны именно для граждан. Можно сказать, что люди получили статус 'граждан, пораженных в правах', то есть статус 'граждан второго сорта'. Потому что 'неграждане' не имеют целого ряда политических, экономических и социальных прав, которыми обладают граждане Латвии. Но то, что наши 'неграждане' не представляют риска нелегальной иммиграции, так как Латвия обязана принять их назад, было главным аргументом, который я приводила, добиваясь для них безвизового режима в странах Евросоюза.
Кстати, в Эстонии, где статус 'негражданина' давал гораздо меньшие права, значительная часть жителей, не признанных гражданами Эстонии, взяла российское гражданство. Там сейчас около ста тысяч граждан России и сто тридцать тысяч 'неграждан'.
У нас же пропорция совсем другая. Примерно 20 тысяч человек стали российскими гражданами, а подавляющее большинство лиц без латвийского гражданства (изначально - восемьсот тысяч) так и остались 'неграми'. Но еще раз подчеркну, что именно специальный статус 'неграждан' Латвии и Эстонии дал возможность избежать превращения их в иностранцев и позволил мне добиться для них безвизового режима передвижения в Евросоюзе, который вступил в силу в январе этого года. Правда, здесь есть исключение: поскольку Великобритания и Ирландия не участвуют ни в каких соглашениях ЕС по визовым вопросам, режим свободного передвижения для 'неграждан' на эти страны не распространяется.
- В Латвии ведь существует и принятый в международной практике статус 'лица без гражданства'. Чем совокупность прав его обладателя отличаются от такой же совокупности прав негражданина?
- У нас сейчас около четырехсот тысяч неграждан, но чуть больше сотни 'лиц без гражданства'. Ведь последние подпадают под действие конвенции ООН 'О сокращении безгражданства'. Латвия, в числе прочего, затем и пошла на создание статуса 'неграждан', чтобы вывести его обладателей из-под действия данной конвенции.
Кстати, в этом ключе не совсем положительную для нас роль сыграла действовавшая в свое время редакция российского закона о гражданстве, которая гарантировала его приобретение в упрощенном порядке бывшими гражданами СССР, не получившими после развала Союза иного гражданства. Если вдаваться в юридические подробности, то в десятой статье конвенции 'О сокращении безгражданства' сказано, что, если меняется статус территории, и лица, живущие на этой территории, имеют риск стать апатридами, то государство, на этой территории образованное, обязано им даровать свое гражданство. Так вот, наши латвийские власти ссылались на то, что этого риска нет, поскольку есть государство - юридический правопреемник исчезнувшего Советского Союза, которое в упрощенном виде дарует свое гражданство. Речь идет о России. После того, как Россия изменила свой закон о гражданстве, этот аргумент уже не действует.
- В таком случае, возможно ли вернуть спор в международно-правовое русло, особенно опираясь на эти аргументы?
- Можно, как минимум, попытаться это сделать. Кстати, кроме конвенции ООН 'О сокращении безгражданства' действует конвенция о гражданстве Совета Европы. Но Латвия к ней не присоединилась, так же как не присоединилась еще к одному документу Совета Европы - Хартии 'О региональных языках и языках меньшинств'. Я как депутат Европарламента внимательно слежу за тем, чтобы во все документа по данной тематике было включено требование присоединения государств-членов Евросоюза к конвенциям Совета Европы. В частности, об этом идет речь и в моем собственном докладе о стратегии ЕС по обеспечению равноправия, который год назад был одобрен Европарламентом. ЗаПЧЕЛ долго боролся за ратификацию Латвией Рамочной конвенции СЕ о правах национальных меньшинств. Это было сделано, да и то с существенными оговорками, только через десять лет после того, как наше государство подписало эту конвенцию. Кстати говоря, Латвия в этом году должна будет в первый раз отчитываться о соблюдении конвенции. Эстония отчитывалась уже год назад. И заключение Наблюдательного совета по соблюдению рамочной конвенции в отношении Эстонии было очень резким.
- Тема переезда жителей Латвии как на Запад, так и на Восток достаточно актуальна. Всплывают совершенно удивительные цифры на этот счет. Вот буквально недавно президент Эстонии Тоомас Хендрик Ильвес заявил о том, что из Латвии уехали порядка 400 тысяч человек, при том, что из Эстонии уехали всего якобы тысяч пятьдесят. Статистика не совсем подтверждает цифры в отношении Латвии, но все-таки данная проблема существует. Получение права передвижения внутри ЕС как-то резко сказывается на эмиграционной ситуации или нет?
- Дело в том, что право безвизового передвижения касается краткосрочных поездок, сроком до трех месяцев. Это поездки в основном деловые и туристические. Если же гражданин или 'негражданин' хочет на более длительный срок остаться в странах ЕС и устроиться на работу, то здесь вступают в силу уже совершенно другие нормативные документы. И ситуация в разных государствах Европейского Союза разная. Дело в том, что для 'новичков' ЕС было отложено введение режима свободного перемещения рабочей силы. Исключением стали только Великобритания и Ирландия, которые уже в 2004 году открыли свои рынки рабочей силы для граждан новых членов Евросоюза. Плюс Финляндия. Но она, в силу своих языковых особенностей, явилась притягательной только для эстонцев. С 2007 года рынок рабочей силы открыли также Испания, Франция и Швеция. Однако для 'неграждан' для трудоустройства в этих странах требуются специальные удостоверения 'постоянного жителя Евросоюза'. Латвия же такие удостоверения выдает только при условии знания латышского языка. Согласитесь: издевательское требование в отношении людей, которые из страны хотят надолго уехать.
Проблема гигантского оттока трудоспособного населения из трех стран Балтии действительно в меньшей степени затрагивает Эстонию. Я слышала в Европарламенте такое публичное заявление литовского политика: 'Мы, литовцы, выдержали несколько оккупаций, пережили нахождение в Советском Союзе, но в Европейском Союзе можем не выжить как нация'. Наши латвийские политики менее смелы в словах, но ситуация здесь похожая. Воистину ирония судьбы: бумеранг возвращается. Латвия сделала все, чтобы 'выдавить' из страны русскоязычных. Кроме изобретения 'неграждан', были искусственно созданы еще и доморощенные 'нелегалы'. По нашим подсчетам, это примерно сто пятьдесят тысяч человек, то есть каждый пятый из тех, кто остался в начале девяностых без гражданства. Многие из этих людей не стали сопротивляться и уехали. А теперь латвийские ассоциации работодателей активно лоббируют упрощение упоминавшегося уже мною закона 'О въезде и пребывании в Латвии иностранцев и лиц без гражданства' с целью ввоза в страну работников с Востока:
Беседовали Владимир Симиндей, Дмитрий Ермолаев
