Голодные бунты в Индонезии, Мексике, Египте, Филиппинах и Вьетнаме. Контроль цен и продовольственные карточки в Пакистане и Египте. Неужели после того, как цены на сельскохозяйственную продукцию и продукты питания от пшеницы и кукурузы до молока за последние несколько лет взлетели до беспрецедентного уровня, мы снова попадаем в мальтузианскую ловушку? Или же это еще один побочный эффект одержимости Запада сокращением выбросов углекислого газа, которые якобы ведут к глобальному потеплению на планете (о чем я писал в колонках за июнь и июль 2007 года)? Вот об этом мы и будем рассуждать в этой статье.
На первый взгляд, тут имеет место случай, рассмотренный когда-то Мальтусом. Спрос на злаковые культуры вырос с 2000 по 2006 год на 8%, что было вызвано ростом населения и доходов в странах третьего мира, при этом обычная консервативность сельскохозяйственных поставок (объем поставок увеличивается на 1-2% при увеличении цен на 10%) усугублялась еще и десятилетней засухой в Австралии. Вину за это возлагают как раз на глобальное потепление, вызванное выбросами углекислого газа, что, казалось бы, играет на руку борцам с загрязнением окружающей среды. Это изменение соотношения спроса и предложения привело к удвоению цен на зерно в период с 2000 по 2008 год. Так как продукты первой необходимости составляют значительную часть потребительской корзины бедного населения планеты, сильнее всего это ударило по жителям стран третьего мира. Мальтузианский сценарий, о котором мы успели позабыть, вновь ожил в результате 'зеленой революции'.
Но так ли это на самом деле? Исследуя составляющие роста спроса на зерновые за последние несколько лет, Международный исследовательский институт по разработке продовольственной политики (МИИПП) приходит к выводу: 'В то время как использование злаков в пищу и в качестве кормов выросло с 2000 года соответственно на 4% и 7%, промышленное использование зерновых - например, производство биотоплива - увеличилось на 25%. В одних только США использование кукурузы для производства этанола увеличилось в 2,5 раза с 2000 по 2006 год' (Дж. фон Браун 'Продовольственная ситуация в мире' (The World Food Situation), МИИПП, дек. 2007). Значит, недавний скачок роста цен на продукты питания является не результатом роста потребления и благосостояния людей в странах третьего мира, а побочным эффектом одержимости Запада вопросом сокращения выбросов углекислого газа в атмосферу в результате использования ископаемых видов топлива.
ЕС принял программу, согласно которой биотопливо к 2020 году будет составлять 10% от общего количества, а США стремятся удвоить использование произведенного из кукурузы этанола в 2008 году и добиться пятикратного увеличения к 2022 году (Free Trade Bulletin No. 31, Институт Катона). Теперь по всему миру между продовольствием и топливом начнется схватка за посевные площади. Для бедняков в этом заключена двойная ирония, потому что, как я уже многократно писал в этой колонке, путь Запада к богатству начался с интенсивного роста производства, вызванного промышленной революцией, когда неограниченный источник энергии в виде ископаемого топлива заменил собой предыдущие, вне всяких сомнений, ограниченные источники, основанные на том, что произрастает на земле. Израсходовав, таким образом, общемировую квоту выбросов углекислого газа на собственную индустриализацию, Запад теперь, с одной стороны, объявляет третьему миру, что 'время вышло', ссылаясь на необходимость спасать планету, а с другой стороны, чтобы заливать топливо в свои внедорожники, люди в странах Запада готовы задействовать все больше посевных земель в мире для производства этанола, а не продуктов питания для массы голодающих людей.
В начале 1980-х гг. мой студент из Бразилии сделал детальный анализ новаторской программы по производству этанола в Бразилии с точки зрения ее социальной выгоды и недостатков и пришел к выводу, что она представляет вред для общества даже на фоне довольно высоких цен на нефть в то время. Неудивительно, что нынешние попытки перевести транспорт на этанол в США и Европе осуществляются за счет огромных государственных субсидий. По некоторым оценкам субсидии США на производство биотоплива покроют 42-55% от стоимости производства этанола.
Эти огромные субсидии оправдываются экологическими и геополитическими соображениями. Так как производство этанола само по себе предполагает использование ископаемого топлива, то относительного общего воздействия использования биотоплива на парниковый эффект развернулась продолжительная и ничем не закончившаяся дискуссия (Дж.Тэйлор и П. ван Дорен 'Этанол: напрасный труд' (The Ethanol Boondoggle), Milken Institute Review, 2007). Все способы уменьшить содержание углекислого газа крайне дороги. Международное энергетическое агентство (International Energy Agency) посчитало, что очистка атмосферы Земли от одной тонны углерода обойдется не дешевле 250 долларов. Кроме того, если альтернативная теория климатических изменений, основанная на изучении солнечной активности, вытеснит модную ныне теорию парникового эффекта, то западные экономики вряд ли пойдут на такие расходы. В любом случае, Индия и Китай никак не должны участвовать в этаноловой афере.
Геополитический аргумент заключается в том, что этанол нужен США и ЕС, чтобы не зависеть энергетически от одиозных политических режимов, являющихся на данный момент основными поставщиками энергии для них, и он тоже сомнителен. Во-первых, единственный способ, как эти режимы могут угрожать энергетической безопасности Запада, это поднять цены на нефть путем сокращения ее поставок. Ведь, как я уже писал в прошлый раз, нефть сегодня представляет собой товар, продающийся по всему миру, как, например, пшеница, поэтому угрозы Уго Чавеса прекратить поставки венесуэльской нефти в США лишены смысла. Потому что, как и в случае с пшеницей, не продавцы нефти, а ее покупатели на нью-йоркской товарной бирже определяют, куда она, в конце концов, отправится. Во-вторых, по оценкам министерства энергетики США максимум чего добьются США к 2030 году, это производства этанола на уровне 6% от их потребности в транспортном топливе, что в лучшем случае окажет лишь незначительный эффект на мировой спрос, а значит, и на цены на нефть. В-третьих, опасение, что нефтяные деньги спонсируют исламский терроризм также весьма сомнительны. Как справедливо отмечают Тэйлор и Дорен, 'терроризм является относительно недорогим предприятием, и чтобы его оплачивать, вряд ли нужны нефтяные доходы'. Скорее уж неэффективная борьба с наркотиками, а не нефть, позволяет Талибану и 'наркотеррористам' в Андах получать финансирование.
При прочих равных условиях, по оценке МИИПП, запланированное на Западе внедрение биотоплива приведет к значительному росту мировых цен на зерновые культуры и общему снижению потребления калорий в странах третьего мира. Сильнее всего пострадает Центральная Африка, где к 2020 году ожидается снижение потребления калорий на 8%. В условиях этого удара по бедным Индия выбрала самую правильную стратегию поведения: во-первых, понизив пошлинные сборы на импортируемые зерновые, а значит, и цены для конечных потребителей, а также расширив территории под посев генетически модифицированных культур, что увеличит собственный урожай. Однако по отношению к 'доброму и сильному' Западу, чьи интеллектуалы и поп-звезды только и рассуждают о спасении Африки и борьбе с бедностью, этот новый удар по мировой бедноте с помощью биотоплива, вытесняющего продуктовые злаки на ограниченных посевных площадях, может вызвать только чувство презрения.
____________________________________________________
Как биотопливо может заставить бедняков голодать ("Россия в глобальной политике", Россия)
Производство этанола и цены на продовольствие: все выше, и выше, и выше в 2008 году ("Environment News Service", США)
Борьба за пищу, нефть и воду ("The Financial Times", Великобритания)
