Несмотря на то, что военные действия в ходе российско-грузинского кризиса длились недолго, он существенным образом повлиял на состояние международных отношений. Впервые после падения Берлинской стены в 1989 году Москва применила силу против соседнего государства, в связи с чем Запад стал задаваться вопросом, какую политику ему проводить в отношении России, квазипротивника, грозного конкурента и неизбежного партнера.
75-летний Пьер Аснер (Pierre Hassner) - известный эксперт в области международных отношений, научный сотрудник Центра международных исследований (Ceri). Философ по образованию этот ученый румынского происхождения, чьим учителем был Раймон Арон (Raymond Aron), является автором многочисленных работ. Его последняя книга называется 'Оправдать войну? От гуманитарной деятельности к ответному террору' (Justifier la guerre ? De l'humanitaire au contre-terrorisme).
- Является ли вторжение России в Грузию поворотным пунктом в отношениях между Москвой и Западом?
- Нет никаких сомнений, что в отношениях с Россией начинается новый период. Американцы и европейцы вновь считают ее державой, которая, не раздумывая, применяет силу. Однако я не думаю, что речь идет об историческом переломе, или что напряженность в отношениях между Западом и Москвой будет доминировать в международных отношениях, как соперничество Восток-Запад до падения Стены. Это и не 'холодная война', даже если у этого кризиса есть идеологические аспекты. Русские изобличают, как это происходило до 1989 года, вмешательство Запада и маневры ЦРУ. Цветные революции в бывших советских республиках, которые хотели освободиться от хватки России - 'революция роз' Михаила Саакашвили в Грузии в 2003г., 'оранжевая революция' Виктора Ющенко на Украине в 2004 году - явились для Москвы, как говорит болгарский политолог Иван Крастев, 'шоком, сравнимым с тем, что испытали США после событий 11 сентября 2001 г.'. То, что бывшие вассалы России выбрали западную модель, представляет для российской власти внутриполитическую опасность. Она боится распространения 'болезни'. Кроме того идеология 'осажденной крепости' позволяет режиму оправдать рост авторитаризма в стране. Как говорил американец Джордж Кеннан (George Kennan), создавший в послевоенные годы концепцию сдерживания коммунизма: 'Россия воспринимает своих соседей только как вассалов или врагов'.
- Нет ли тут идеологической составляющей? Ведь ряд стран, например, Венесуэла Чавеса или Никарагуа, поддерживают Москву из антиамериканских настроений.
- В действительности весь мир сегодня в той или иной степени проникнут антиамериканизмом, за исключением Израиля и бывших стран Восточного блока, в том числе Польши и стран Балтии. Но это не означает возврата к 'холодной войне'. Американские эксперты-неоконсерваторы, Роберт Каган (Robert Kagan), например, утверждают, что мы вернулись в мир, каким он был до 1914 года, в эпоху соперничающих держав, но сейчас, как и в то время, эти конфликты интересов получили явно идеологическую окраску, началось противостояние стран с либеральным капитализмом и государств с авторитарным капитализмом. Это другой способ оживить идею о разделении мира на два блока. Эти исторические параллели мне не кажутся убедительными, тем более что в 1914 году Великобритания и Франция находились в союзе с монархической Россией. Кроме того, если вернуться ко дню сегодняшнему, я не наблюдаю единства в лагере авторитарного капитализма. Китай и Россия - соперники. Чтобы в этом убедиться, достаточно посмотреть на ту холодность, с которой Пекин встретил новость, что Москва в ущерб Грузии признала независимость Абхазии и Южной Осетии.
- Владимир Путин пытается восстановить империю?
- Путинская Россия совершенно явно вписывается в историческую преемственность . . . Многие долго верили, что эта страна действительно смирилась с распадом СССР, узаконенным в 1991 году Борисом Ельциным, и что стратегическое партнерство, основанное на принципах общих интересов и комплементарности, будет развиваться как по нотам. Теперь мы видим, что новая власть России не принимает это положение вещей. Чтобы заметить это, достаточно было прислушаться к тому, что сказал Владимир Путин в 2005 году в Берлине. Он назвал распад СССР - величайшей геополитической катастрофой XX века и добавил: 'Кто не жалеет о крушении Советского Союза, у того нет сердца, а кто жалеет - у того нет головы'. Однако он уже несколько лет говорил о том, что 'безголовые' - это те, кто стремятся возродить СССР в его прежнем виде. Путин хочет объединить наследие вечной России и наследие СССР. Если следовать этой логике, реабилитированный Сталин сегодня возвращается в школьные учебники: да, он совершил ужасные преступления, но это было ради величия России. Поэтому такие страны, как Украина или Молдова, теперь чувствуют себя в опасности. Кремль совершенно явно стремится взять реванш за унижения, которые России приходилось сносить после 1991 года, и подавляющее большинство населения страны в восторге от того, что их родина опять стала весомым игроком на международной арене. Для стран Восточной Европы крах коммунизма стал национальным освобождением. Для русских - наоборот, это означало конец их доминирующей роли, маргинализацию их страны и экономический хаос - особенно, во времена Ельцина, - из-за которого они стали сожалеть о прошлом.
- Из конфликта с Грузией Россия вышла победительницей?
- Я полагаю, что да. В любом случае США, как, впрочем, и Европа, явно проиграли. Они изливали потоки слов, возмущались происходившим, декларировали свою солидарность с Тбилиси, но сделать они ничего не смогли или не захотели. Даже если бы Грузия уже была участницей программы, предваряющей вступление в НАТО, Запад все равно ради нее не стал бы развязывать мировую войну. После Афганистана и Ирака мир снова задался вопросом об эффективности политики сдерживания, проводимой США. Это относится и к НАТО, влияние которой сегодня девальвировалось. Сначала я, как и руководители Франции и Германии, настороженно относился к идее будущего вступления Грузии и Украины в НАТО. После летнего конфликта с Москвой, многие решили, что России это нельзя спускать с рук, и нужно ускорить принятие Тбилиси в альянс. Однако сомнения остаются. Бывший министр иностранных дел Великобритании Дэвид Оуэн (David Owen) с откровенной прямотой заявил в своей статье: 'Приближая 'горячую' войну, невозможно предотвратить 'холодную'. Приглашение грузин или украинцев может поставить под угрозу отношения между странами Западной и Восточной Европы' (Так в тексте. На самом деле автором статьи является бывший министр иностранных дел Великобритании Малкольм Рифкинд - прим. пер.)
- А европейцы?
- Николя Саркози, будучи действующим председателем ЕС в этом полугодии, среагировал оперативно и 12 августа отправился в Москву. Однако это было сделано в спешке, о чем свидетельствуют множество неясных мест в плане мирного урегулирования, который он обсуждал с Путиным и Медведевым, где, например, ни слова не говорится о территориальной целостности Грузии. Кроме того, президент Франции сделал весьма неудачное заявление, что Россия имеет законное право защищать интересы своих граждан за пределами страны. Однако Европа смогла продемонстрировать свою сплоченность, чего не было в 2003 г. во время войны в Ираке, и она говорила единым голосом. Правда, не очень громким . . . Россию обязали вывести свои войска из Грузии (за исключением Абхазии и Южной Осетии) до 10 октября. . . Если она этого не сделает, Евросоюз повторно выдвинет это требование и заморозит переговоры о новом стратегическом партнерстве, который в первую очередь выгоден ЕС . . . И больше ничего. О санкциях речи уже не идет, так как европейцы опасаются ответных мер, ведь невозможно игнорировать зависимость ряда членов ЕС от российских нефти и газа. И, наконец, чтобы Украину не постигла участь Грузии, в Европе стали поговаривать о будущей перспективе вступления Киева в ЕС. Я не верю, что это сильно впечатлит русских. В Москве уже год-два большим успехом пользуется лозунг: 'America down, Russia up, Europe out !' (Америка - вниз, Россия - вверх, Европа - за борт!) Боюсь, что ситуация не изменится, хотя хочется верить, что ошибаюсь.
- Но не рискует ли демонстрация силы Россией отрицательно сказаться на ее имидже?
- Россия, вероятно, наподобие Макиавелли предпочитает, чтобы ее боялись, а не любили . . . Она показала, что в случае необходимости, не колеблясь, применит вооруженную силу. Все это приняли к сведению, особенно страны, которые она называет своим 'ближним зарубежьем'. Государства, как Азербайджан, например, которые сидели на двух стульях - сотрудничали с американцами в энергетической области, и поддерживали добрые отношения с русскими - теперь будут особенно осторожны в отношении Москвы. По крайне мере в краткосрочной перспективе. В более отдаленном будущем прецедент признания Москвой провозглашенной в одностороннем порядке независимости Абхазии и Южной Осетии может разжечь сепаратисткие настроения среди национальных меньшинств и создать проблемы и для союзников Москвы, и внутри самой России. Безусловно, этот кризис подорвал вновь обретенную респектабельность России на международной арене . . . Стоимость акций рухнула, как, впрочем, и рубль. И если Европа зависит от российских углеводородов, то России нужны западные технологии. Так что взаимозависимость действительно существует. Даже 'ястребы из ястребов' США, которые могут попытаться отнести Россию к 'государствам-изгоям', мало что могут сделать против страны, обладающей ядерным оружием и нефтью. Россия в настоящий момент, как, впрочем, и Китай, являются для Запада квазипротивниками, грозными конкурентами и неизбежными партнерами.
- Речь идет о начале заката американской сверхдержавы?
- В любом случае США уже больше не являются единственной сверхдержавой на мировой арене. Они все еще играют важную и доминирующую роль, но теперь им приходится маневрировать, вбивать клинья между разными странами, короче говоря, заниматься политикой. После падения Берлинской стены в 1989 году и до 2001 года существовала иллюзия нового мирового порядка и коллективной безопасности, в основе которой была ООН. В то же самое время это стало десятилетием американского всемогущества. Затем произошли теракты 11 сентября, вторжение в Афганистан, где США еще играли роль лидера, потом Ирак и увязание в этой трясине. Сейчас ко многим приходит осознание того, что ситуация изменилась, в том числе и к американским интеллектуалам, но, к сожалению, Маккейн и Обама продолжают настаивать на том, что миссия Америки - вести за собой весь мир. Конечно, нужно делать скидку на предвыборную кампанию. Однако мне кажется, что Джон Маккейн не понимает сложившуюся ситуацию. Он, конечно же, проявляет дальновидность по ряду вопросов, до грузинского кризиса он даже насмехался над Джорджем У. Бушем и его рассказом, о том, как он заглянул в глаза Путину и увидел там его душу. Маккейн заявил, что он в глазах Путина видит три буквы 'К', 'Г' и 'Б'. Однако в первую очередь Маккейн верит в силу. Как шутит Стэнли Хоффман (Stanley Hoffman): 'Я еще не видел ни одной войны, что не пришлась бы ему по душе'. Барак Обама, по-моему, лучше отдает себе отчет в происходящем. Я не хочу сказать, что новый кризис в отношениях с Россией не играет ему на руку: воинствующая риторика Джона Маккейна вызывает беспокойство у американцев, в то время как Барак Обама, не поступаясь своими принципами, допускает, что нужно еще и уметь договариваться.
- Каковы отличительные черты нового многополярного мира?
- В первую очередь он непредсказуем. Во время 'холодной войны' существовали правила игры, признанные и американцами, и русскими, а также четко обозначенные 'красные линии': во время войны во Вьетнаме, например, американцы могли совершать воздушные удары по северу страны, но не должны были туда вторгаться. Администрация Буша на протяжении долгого времени разрабатывала теорию превентивной войны, утверждая, что в случае некоторых угроз лучше принимать упредительные меры. Президент России Дмитрий Медведев озвучил новую российскую доктрину безопасности из пяти пунктов, где, например, заявлено о праве Москвы защищать своих граждан в любом месте земного шара. Кроме того, Россия щедро раздавала паспорта не только в Абхазии и Южной Осетии, но и в украинском Крыму и молдавском Приднестровье. Одним из провозглашенных внешнеполитических принципов также является право России действовать в регионах, где находятся ее привилегированные интересы. Теперь и Вашингтон, и Москва считают, что только один из них может определять, когда и как наказывать другое государство. Это открывает путь для всевозможных злоупотреблений и крайне опасных эскалаций. В мире без правил всегда будет больше варварства. Европейскому Союзу, который в первую очередь использует 'мягкое влияние', , трудно приспособиться к новому порядку вещей, и, чтобы превратиться в могущественную Европу, выработать в себе, следуя образному сравнению Роберта Кагана, больше 'марсианских' качеств и избавиться от некоторых 'венерианских'. Эта необходимая трансформация тем более сложна, что среди европейцев не наблюдается единодушия по данному вопросу. Основные разногласия наблюдаются между теми, кто считает, что мир, и в первую очередь Европа, покончили с войнами, и теми, кто знают, что история полна трагизма, и возвращение назад вполне возможно.
- Значит ли это, что будет сложно выработать новые общие правила?
- Безусловно, тем более что в нынешнем многополярном мире полюса не эквивалентны друг другу. Они одновременно и гетерогенны и взаимозависимы. Кроме того существует множество действующих лиц, не являющихся государствами - финансовые или промышленные конгломераты. Есть еще терроризм: Аль-Каида также представляет могущественную силу, только с ней невозможно вести какие бы то ни было переговоры. Когда говорят об основных игроках на мировой арене, обычно имеют в виду четверку крупных мировых держав - США, Россию, Евросоюз и Китай - плюс восходящие региональные державы. Однако этот мир гораздо сильнее раздроблен. И все же он не похож на тот, что существовал до 1914 года, в первую очередь потому, что сегодня мы живем в транснациональном мире, где капиталы, в том числе и 'грязные' деньги, циркулируют также быстро, как и информация. Государство, даже крупная держава, уже не может проводить резню за закрытыми дверями. В нынешнем мире представляется немыслимым и бесполезным проводить конференцию крупных держав - концерта наций, как говорили сто лет назад, - наподобие той, что имела место в 1878 году в Берлине, чтобы в одиночку решить вопрос раздела Балкан или, позже, Африки. Но одновременно наблюдается рост понимания, в чем заключаются затрагивающее все человечество глобальные интересы - экономические и экологические, - а это может уменьшить нынешний хаос.
************************
Как москали у русских имя украли... (Тайное общество читателей ИноСМИ)
Алексей Венедиктов: Ты возвращаешься, а здесь ОМОН и все опечатано(Тайное общество читателей ИноСМИ)
План вторжения в Прибалтику готов (Тайное общество читателей ИноСМИ)
______________________________________
Пожарный по имени Европа ("Liberation", Франция)
Р. Каган: Cиловые игры ("The Wall Street Journal", США)
Чем для США опасен курс на замораживание отношений с Россией ("Los Angeles Times", США)
