Мы живем в новом глобализованном мире, в котором не существует проторенных дорог. Стоит описать черты этого мира – здесь их 10 – уповая на то, что в совокупности они сделают очевидным: мы живем не просто в эпоху перемен, но переживаем смену эпохи.
Вот каковы некоторые приметы окружающей нас новой реальности:
1. Государственная власть в отдельно взятой стране «съеживается», делается менее самостоятельной. Значительная часть проблем, с которыми мы сталкиваемся в повседневной жизни, уже не может быть решена в пределах одного государства (проблемы, связанные с суверенным долгом или управлением финансовыми рынками, терроризмом или изменением климата). Это ставит вопрос о границах демократии: гражданин оказывается в сложной ситуации, отдавая свой голос за ту или иную политическую силу, поскольку наперед знает, что ее возможности для разрешения определенных проблем более чем ограничены.
2. Кроме того, во второй половине ХХ века мы уже поняли, что неограниченный рост государственной власти не решает всех проблем. Но это не значит, что она не нужна вовсе. Высшей целью политики (по мнению ирландского философа Филиппа Петита) является свобода, понимаемая как искоренение любого типа доминирования одних индивидов над другими. Вмешательство государства необходимо, чтобы помочь людям избавится от осуществляемого на них давления, но также нужно оно для пресечения злоупотреблений государственной властью. А для этого требуется совещательная демократия.
3. В то время как государственная власть в демократических странах становится все болеее ограниченной, власть глобальных корпораций в последнее десятилетие значительно выросла в результате глобализации и сокращения участия государства в регулировании экономики и приватизации. Если бы 500 крупнейших мировых компаний объединились бы в одну страну (по данным 2010 года), то это была бы вторая по величине страна мира с ВВП равным двум третям американского и превышающим в два раза японский или китайский. Проблема в следующем: кому же подчиняются глобальные компании?
4. Отчасти в ответ на рост власти глобальных компаний, в мире спонтанно возникла тенденция привлекать компании к социальной ответственности по отношению к ряду заинтересованных сторон в общественной сфере: ответственность по отношению к окружающей среде, корпоративная социальная ответственность и т.д. Кажется, что компании начинают придерживаться определенных стандартов социального поведения, экологических и управленческих стандартов, являя тем самым пример новой роли корпорации в XXI веке, как экономического института, работающего в том числе на благо общества. Однако, эта тендеция еще не превратилась в норму, а многие корпорации, в первую очередь инвестиционные компании, ее не принимают.
5. Кроме того, изменения затронули чрезвычайно важный аспект социальной жизни: источники легитимности. Источником легитимности – морального обоснования для действия – является общественное мнение (по Хабермасу (Юрген Хабермас – немецкий философ и социолог – прим.перев.)). Но в наше время общественное мнение создается не только локальными или национальными средствами массовой информации, но и, в первую очередь, глобальными социальными сетями – в разы выросла масса мнений, комментариев, рассуждений, генерируемая самими пользователями. Через интернет-платформы типа Twitter, Likedin, Facebook, Google, blogs и прочие, все большее число рядовых граждан превращается в источник рефлексии (по Гидденсу (Энтони Гидденс – английский социолог. - прим.перев.)), который способен моментально становится источником легитимности как для государственной власти, так и для корпоративной.
6. К этому факту добавляется еще один аргумент: социальные сети становятся мощнейшим средством усиления и организации массового вмешательства обычных граждан в общественную жизнь. В последние шесть месяцев мы стали свидетелями многочисленных примеров этому: Арабская весна, массовые протесты в Тель-Авиве или беспорядки в Великобритании и реакция на них гражданского общества.
7. Описанные тенценции обострились с наступлением экономического кризиса в 2008 году. Во-первых, глобальные инвестиционные компании, инвестиционные и пенсионные фонды, хедж-фонды, защищаемые международными рейтинговыми агентствами, создали неслыханную ситуацию: те самые институции, которые спровоцировали кризис, а затем вышли из него не просто невредимыми, но и финансово окрепшими, теперь прижали к стене демократические институты США и Европы.
8. Урезание бюджета и безработица способствовали появлению самого большого когда-либо зафиксированного неравенства доходов. В Испании, в более чем миллионе семей есть хотя бы один безработный. Такого разрыва между доходами в США не было с тех пор, как Бюро переписи населения начало вести статистику по этому вопросу в 1967 году. В Америке трудовые доходы тех, кто зарабатывал более 50 миллионов долларов в год в 2008 году равнялись, в среднем, 91,2 миллиона, а в 2010 эту цифру зашкалило до 518,8 миллионов долларов. Эти 74 американца выиграли в заработке столько же, сколько получают их менее высоко оплачиваемые 19 миллионов соотечественников. В то же время крупные корпорации ежедневно напоминают нам, что они получают прибыль несмотря на кризис. Если мы вновь представим себе, что 500 крупнейших компаний мира составляют одну страну, то эта страна в 2010 году показала самый высокий прирост экономики, больше чем Китай или Индия.
9. Наконец, кризис выявил еще одну важную черту современности: мультиполярность мира, в котором все громче заявляют о себе новые экономические державы. Рано или поздно это приведет к новому плюрализму, как в экономике, так и в политике. И совсем не представляется абсурдной идея о том, что мы стоим на пороге нового международного валютного соглашения, которое привяжет систему к валютной корзине, а не к доллару, и, в идеале, предусмотрит, наконец, рычаги влияния на инвестиционные компании. Но когда это произойдет, нас это, возможно, не очень устроит: Индия, Китай, Бразилия или Россия могут привнести идеи, которые окажутся не слишком близки тем, кто сегодня живет в эпицентре глобализации.
10. И последняя очевидная черта – существуют другие кризисы, о которых меньше говорят, но они играют не меньшую роль. Мы живем на очень густо населенной планете (Джеффри Сакс, американский экономист), причем четыре фактора роста населения Земли связаны с нарастающими проблемами: наряду с угрозой изменения климата на земле существует миллиард человек на грани голодной смерти, 1,2 миллиарда человек не имеют доступа к питьевой воде и 1,8 миллиарда жителей планеты не имеют доступа к электричеству… Эти цифры предвещают кризис в обеспечении питанием, водой и электричеством, который непременно наступит.
Ввиду подобных перемен возможны две реакции: самая естественная это растерянность и ощущение беспомощности. Но есть и другая: убежденность в том, что важнейшая задача общественного значения сегодня состоит в том, чтобы исследователи, политики и экономисты отказались от своих предвзятых мнений и сделали усилие, чтобы оценить новую реальность в надежде, по крайней мере, сформулировать правильные вопросы.
Мануэль Эскудеро является директором бизнесс-школы Deusto Business School.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Мы живем в новом глобализованном мире, в котором не существует проторенных дорог. Стоит описать черты этого мира – здесь их 10 – уповая на то, что в совокупности они сделают очевидным: мы живем не просто в эпоху перемен, но переживаем смену эпохи.
